Если, конечно, вы не хотите ко мне присоединиться.

Она сама во всем виновата. Анна снова и снова повторяла про себя эту фразу. Она в очередной раз позволила ему одурманить себя. Несмотря на то, что незадолго до этого он оскорблял и даже угрожал ей. Он-то сам прекрасно знает, что делает! Может быть, вся эта сцена была спланирована для того, чтобы заставить женщину по имени Рия ревновать? А может быть… Но к чему изводить себя догадками? Она ненавидела себя даже больше, чем презирала его. Особенно после того, как он так ловко вышел из нелепой ситуации, скрывшись в ванной и оставив их с Анной-Марией наедине. Первые несколько секунд они обе молчали, оценивающе разглядывая друг друга. Затем Анна-Мария нарушила молчание.

– Мне действительно очень жаль, что все так получилось. Уэбб иногда бывает таким жестоким. Каждый раз, когда мы вновь встречаемся, мне кажется, что теперь-то я уж точно готова ко всему, но… правда, это не имеет никакого значения. Тем более, что он бывает жестоким лишь тогда, когда сердится. А сейчас он очень сердит на меня.

– Почему? – Анна задала этот вопрос чисто автоматически. Ситуация была совершенно идиотской. Обнаженная, она лежала в постели, которую они делили с Уэббом большую часть дня, и спокойно разговаривала с одной из его многочисленных любовниц, знавшей его гораздо лучше, чем она сама.

– Почему? Это очень длинная история. Простите, но я не уверена, что стоит об этом рассказывать. По крайней мере, пока, – после этих слов она заговорила более оживленно: – Вы не будете возражать, если я позвоню Гаррису? Он действительно очень волновался.

Пока Уэбб принимал душ, Гаррис прислал ей рубашку и джинсы с одним из своих доверенных слуг. Рия осталась у Уэбба, а Анне предстояла встреча с Гаррисом.

Глупо, но она испытывала необъяснимое чувство вины перед ним, которое лишь усилилось оттого, что он ни в чем не упрекнул ее, а лишь обеспокоенно спросил:

– Анна, с тобой все в порядке?

Анна почувствовала, что краснеет, и опустила глаза:

– Да. И прости меня… Я не хотела, чтобы так получилось…

– Анна, помнишь наш недавний разговор? Я тогда сказал тебе, что ты совершенно свободна, и это действительно так, – он вздохнул. – Просто мне бы не хотелось, чтобы кто-то причинял тебе боль. А Уэбб Карнаган. Хотя ты не хуже меня знаешь, что это за человек. Я вижу, что ты чувствуешь себя виноватой, – совершенно напрасно. Повторяю, ты совершенно свободна.

От его рыцарства иногда хотелось выть.

– Думаю, что мне давно пора вычеркнуть его из списка своих близких друзей, – стараясь казаться равнодушной, сказала она, – но доктор Брайтман, наверное, сделал мне слишком сильный укол… Некоторое время я с трудом соображала, что делаю, а потом уснула…

Ей очень хотелось спросить Гарриса об Анне-Марии, но она так и не решилась.

Перед тем как оставить ее одну, он заботливо поинтересовался, сможет ли Анна присоединиться к остальным гостям или лучше прислать ей ужин прямо в комнату. Анне, которой совсем не хотелось есть, это последнее предложение Гарриса пришлось по душе. Но гордость и упрямство заставили ее ответить, что она присоединится ко всем остальным вскоре после ужина.

В результате все оказалось совсем не так сложно, как ей представлялось. Анна спустилась вниз и сразу же оказалась в гуще народа. Никто не задавал никаких вопросов… никто не упоминал об утреннем инциденте. Все развлекались: смеялись, сплетничали, собирались пораньше лечь спать перед завтрашними съемками. Уэбба и Анны-Марии нигде не было видно. (Анна тотчас же отогнала от себя мысли, которые возникли у нее по этому поводу.) Карим бросал на нее жгучие взгляды, которые она старалась не замечать. Ив улыбался и был явно доволен собой. Он даже взял под свою опеку Клаудию, которая, по обыкновению, дулась. На Саре был замечательный бриллиантовый гарнитур, но она сама сияла ярче любых бриллиантов. Джина Бенедикт на этот раз была в черных джинсах и красной шелковой рубашке, которая делала ее похожей на цыганку. Сал Эспиноза был, как всегда, очарователен, и его, казалось, совсем не беспокоило необъяснимое отсутствие любовницы. Впрочем, он же сам ей сказал, что у них с Анной-Марией «полное взаимопонимание». А если ему было безразлично, что происходит между Уэббом и Анной-Марией, то почему это должно беспокоить Анну? Пусть себе Уэбб играет в свои игры. Но когда они встретятся в следующий раз, все будет совсем по-другому. Она больше не позволит себя использовать! Не позволит себе дурацкие вопросы и не будет слушать его лживые, неубедительные объяснения. Она взяла бокал, протянутый ей Эспинозой, и улыбнулась.

Рия сидела в комнате Уэбба и ждала, когда он выйдет из ванной. Она думала о том, многое ли ей удастся у него выведать. Он очень изменился. Это уже не был тот нежный и страстный любовник, которого она помнила. Но ведь она была к этому готова, разве не так? В конце концов, она тоже изменилась. Но этот новый Уэбб интриговал и возбуждал ее гораздо больше, чем прежний. Ей нравилось играть с огнем, а сейчас чутье подсказывало, что перед ней опасный противник. Тем интереснее будет их борьба.

Что касается Анны Мэллори, с которой он спал, то она просто дурочка, хоть и дочь Риардона. Ею будет легко управлять. Кроме того, вполне возможно, что Уэбб тоже связался с ней только ради мести Риардону. Это было бы забавно. Хотя надо отметить, что он был прекрасным любовником. Она ощутила это в полной мере прошлой ночью…

Наконец Уэбб вышел из ванной. Посмотрев на нее ничего не выражающим взглядом, он спросил:

– Ты, случайно, не опоздаешь к ужину?

– Видишь ли, я довольно-таки настойчива. Кроме того, я немного ревную. Почему сегодня днем ты отослал меня и пошел к ней?

– А откуда ты знаешь, что я пошел к ней? Может быть, это она пришла ко мне?

На какую-то долю секунды ее лицо изменилось, на нем промелькнуло трудноопределимое выражение, но Рия тотчас же овладела собой и с сомнением покачала головой.

– Вряд ли. Ведь она чуть не убила тебя сегодня, разве не так? Я все видела – она действительно была в ярости. Будь осторожен, querido. Если она ревнива, то может предпринять еще одну попытку. А ведь у вас довольно много общих сцен.

Уэбб лишь слегка пожал плечами:

– Послушай, неужели ты действительно надеешься убедить меня в том, что ревнуешь? Тебе не кажется, что это несколько поздновато? Может быть, ты обойдешься без лирических отступлений и расскажешь об истинной причине своего прихода? Что тебе от меня нужно?

Он цинично подумал о том, что она меняет свою тактику так же легко, как ветер меняет направление.

Теперь она заломила руки и взглянула на него умоляющими глазами:

– Уэбб, сможешь ли ты поверить тому, что я хочу рассказать тебе? Ведь ты даже не хочешь выслушать меня.

– Ну почему же? Просто я не совсем был к этому готов. А теперь я тебя с удовольствием выслушаю.

Он говорил вполне убедительно, но она ничего не могла прочитать в его глазах. Это смущало Рию. Кроме того, вид его обнаженного тела тоже мешал сосредоточиться. Приходилось бороться еще и с желанием. Ей хотелось заниматься с ним любовью долго-долго. И без всяких таблеток и допингов.

– Уэбб, – тихо начала она, – ты помнишь, как мы с тобой встретились в первый раз?

Чего-чего, а такого вопроса он совершенно не ожидал, и тот застал его врасплох. На Уэбба неудержимо нахлынули воспоминания.

Впервые он увидел Марию де Леоне на пляже. Она выделялась среди остальных девушек тем, что единственная была одета в строгий закрытый купальник. Она ни с кем не общалась и пресекала любые попытки знакомства. Казалось, ее вполне удовлетворяло общество пожилой женщины, одетой во все черное. Сначала Уэбб не обратил на нее особого внимания – ведь пляжи Флориды кишели длинноногими загорелыми красавицами в крохотных бикини, которые со знанием дела пользовались косметикой и умели себя преподнести.

«Это одна из беженок. Честно говоря, вблизи в ней нет ничего особенного. Не говоря уже о том, что она пугается всякий раз, когда ей скажешь «здрасьте». Как будто поговорить с представителем противоположного пола – смертный грех. Так зачем тратить на нее время, приятель? Здесь вполне достаточно других цыпочек. Думаю, что по ночам нам скучать не придется!»