Чтобы избежать публичной сцены, Анна позволила взять себя под руку и вывести из комнаты. Карим продолжал:

– Как тебе понравился этот прелестный сексуальный эпизод, который мы только что наблюдали? А сможешь ли ты, моя маленькая светловолосая cherie, делать это так же хорошо, как Сара, когда придет время? Думаю, ты читала сценарий и знаешь, что у тебя в подобных сценах недостатка не будет. Может, порепетируем?

Анна остановилась и попыталась освободиться от мертвой хватки Карима:

– Послушай, Карим! Если ты действительно не можешь найти никакой другой темы для разговора, то…

Губы Карима насмешливо скривились под черными усиками:

– Неужели ты боишься даже разговоров о сексе? Зачем же пугаться собственных желаний? Я, например, очень чувственный человек, и не стыжусь этого. Я хочу тебя, и мы оба знаем, что в конце концов я своего добьюсь. Так зачем ты играешь со мной в эти детские игры? Неужели я такой страшный?

– Карим! Прекрати немедленно!

В глазах Карима появился нехороший блеск, и он выпустил руку Анны. Но лишь для того, чтобы рывком прижать ее бедра к своим. Ощущения от грубых прикосновений его рук и тяжелой пульсации в паху были омерзительными.

– Когда же, наконец, ты перестанешь бороться со мной и с самой собой?

Он начал ожесточенно целовать Анну, не обращая никакого внимания на ее судорожные попытки вырваться. Наоборот, казалось, что это еще больше распаляет его.

Ей хотелось плакать от ярости и унижения. Со стороны могло показаться, что она страстно отвечает на его поцелуи!

– Прошу прощения, – раздался рядом с ними ледяной голос Уэбба Карнагана. Им с Плейделом пришлось буквально протискиваться мимо – коридор был очень узким. Анна встретилась с ним взглядом, и ей захотелось умереть. Золотистые глаза отливали холодным металлическим блеском и смотрели прямо сквозь нее. Отрывистым кивком Уэбб поприветствовал Карима, и тот, фальшиво рассмеявшись, наконец отпустил ее. Плейдел игриво покачал головой:

– Наверное, этот эпизод получился более впечатляющим, чем я предполагал. Судя по вдохновляющему примеру. Но вам, голубки, лучше поискать более укромный уголок. Здесь скоро будут проносить аппаратуру.

Он ускорил шаг, чтобы догнать Уэбба, который прошел мимо не оборачиваясь. Но он злился. Анна безошибочно почувствовала это в ту долю секунды, когда они смотрели друг на друга. Она могла понять презрение, но гнев?

Карим удовлетворенно рассмеялся, не скрывая злорадства:

– Неужели я смутил тебя? Ну ничего, тебе идет краснеть. И нам, кажется, удалось немного разозлить твоего бывшего любовника. Как ты думаешь, он ревнует?

Эта вспышка ярости была неожиданностью прежде всего для самого Уэбба. Но когда он увидел ее!.. Точнее их: Анну и Карима. Сука! Как она терлась об него, забыв все на свете! Интересно, что по этому поводу думает Гаррис? Неужели та Энни, которая была ему дорога, так же как и Рия, – лишь плод его собственного воображения?

– Мы полностью зависим от погоды, – рассуждал Плейдел. – Она здесь очень непостоянная, а у нас масса сцен, которые нужно снимать на натуре. Боюсь, что всем придется поднапрячься и научиться запоминать слова. Если будет хороший день – снимаем на улице. Если нет – тут он пожал плечами – у нас достаточно сцен в помещении. Не хотелось бы выглядеть слишком требовательным, но…

– Все понятно, Ив. Можешь не оправдываться, – Уэбб старался говорить как можно ровнее и спокойнее. В окно виднелись верхушки деревьев, раскачиваемые резким свежим ветром, который дул с моря. Где-то хлопнула дверь, и он снова увидел Анну и Карима.

Взявшись за руки, они бежали навстречу ветру. Ищут более укромный уголок для занятий любовью? Хотя какого черта это должно его волновать? У него достаточно своих проблем. И Рия была одной из них.

Гаррис Фелпс сидел наверху в просмотровом зале у одного из мониторов, когда к нему присоединился Плейдел.

Ив выглядел очень довольным собой.

– Все идет чудесно! Просто чудесно! Вечером увидишь экстры. И я уже всем объяснил, что работа будет очень напряженной.

– Хорошо.

Фелпс выглядел очень расстроенным. Наверное, заметил, как Карим неотступно преследует его маленькую протеже. Ив с сожалением подумал о том, что даже такой умный и дальновидный человек, как Гаррис Фелпс, не застрахован от слабостей.

А может быть, ему только так кажется? Ведь именно Гаррис устроил так, что девчонка согласилась участвовать в съемках. А она была одной из козырных карт.

Внезапно он услышал смех Гарриса:

– Ты только посмотри на это. Как ты думаешь, может быть, стоит сделать копию лично для Петракиса?

Сара Веспер и Джина сидели на кровати в комнате у Джины. Они улыбались друг другу. Сара протянула руку и коснулась спутанных, непокорных волос Джины.

– Ты прекрасно справишься с любой ролью. У тебя такой удивительный, такой чистый голос… И когда ты поешь, то забываешь обо всем на свете, разве не так? То же самое нужно и в актерской профессии. Забыть о себе и сосредоточиться лишь на том человеке, которого ты в данный момент играешь.

– Неужели ты каждый раз так поступаешь? Ведь это безумно трудно.

Движения Джины, когда она расстегивала блузку Сары, были резкими, почти мужскими. Сара снова улыбнулась, и Джина, наклонившись, начала целовать маленькие полушария с большими, упругими сосками. Сара закусила губу, и ее стройное тело выгнулось дугой.

– Он был так же нежен? – спросила Джина через некоторое время. – Тебе с ним было хорошо?

– Да, – прошептала Сара. – Ты ведь именно это хотела выяснить?

Внезапно Джина громко рассмеялась:

– И это тоже. Но меня все-таки больше интересуешь именно ты. У тебя красивое тело. Мне нравятся красивые тела.

– Мне тоже. А впрочем, мне нравится все, что может доставить удовольствие.

– В этом мы похожи, – на этот раз голос Джины звучал глухо и хрипловато. Сара засунула руку под ее свободный свитер, и обе женщины, обнявшись, опустились на кровать.

– Значит, вот как обстоят дела.

Гаррис лишь рассеянно пожал плечами:

– Это секрет Полишинеля. Сара всегда была бисексуальной. И Таки об этом прекрасно знает. Насчет Джины я не уверен. Может быть, она тоже бисексуальна, а может, и нет.

– У нас здесь подобралась довольно любопытная компания. Интересно, как они начнут себя вести по прошествии нескольких недель?

Гаррис промолчал. Сделав вид, что полностью поглощен монитором, он подключился к еще нескольким выбранным наугад комнатам. И лишь когда за Ивом закрылась дверь, он решился нажать интересовавшую его кнопку. На экране возник домик Гарольда Брайтмана. И Анна.

Он пообещал научить ее расслабляться. Так, как это делает Сара Веспер, у которой все получается легко и просто.

Еще сегодня утром она думала под каким-то предлогом отменить их встречу. Но теперь, после Карима, после Уэбба, ненавязчивое и спокойное общество Гарольда Брайтмана было именно тем, чего ей не хватало.

– Я заказал сандвичи. Не знаю, как ты, а я просто умираю от голода.

Сандвичи, холодное вино, непринужденная болтовня Гарольда – все это привело к тому, что Анна смогла наконец успокоиться и немного расслабиться.

– Как проходили сегодняшние съемки? Ты ходила смотреть? Мне сказали, что будут снимать какой-то «закрытый эпизод», а потому я решил остаться у себя и сделать кое-какие записи. Тебе понравилось?

– Даже не знаю, что сказать! – ее смех звучал немного нервно. – Сара и Уэбб были совершенно потрясающи, и это лишь усугубило мой собственный комплекс неполноценности! Я же всего-навсего модель, а не актриса!

– Но ты можешь стать актрисой. Стоит только захотеть. И ты должна верить в это.

Он чем-то напоминал доктора Холдейна. Тот тоже никогда не торопил, не понукал ее. Был чуток и отзывчив.

– Я думаю, мы сумеем найти выход из положения.

– Хочется надеяться, – ответила Анна и добавила с неожиданной откровенностью: – А может быть, все дело в том, что я постоянно стремлюсь уйти от действительности? Когда у меня возникают какие-то трудности или неприятности, я просто убегаю от них.