Буквально через три часа, за мной прислали машину. Вернее, не просто машину, а старый полуразбитый УАЗ 469 с пулеметом ДШК в кузове. Побитый, со следами ржавчины. Одна из дверей отсутствовала. За рулём оказался коренастый мужик, в джинсах, кожаной куртке с меховым воротником и очках-авиаторах. Ну ты смотри, стиляга какой…

Стоит отметить, что в феврале в САР прохладнее, чем в том же Афгане. Днём где-то плюс восемь, ночью до минус пяти. Благо, всем пострадавшим, кто пока ещё оставался на авиабазе, постепенно выдали теплые вещи. Свою сумку с вещами я все-таки прихватил из самолёта, когда вытаскивал крайнего раненного… Нормально, жить будем.

Едва я увидел это чудо техники, то невольно улыбнулся.

До боли все это было мне знакомо. Тридцать лет разницы, а по факту всё то же самое. Даже манеры ведения войны у сирийцев остались те же — приехать, застать врасплох, обстрелять и унести ноги. Только в двадцать первом веке советские УАЗики и другую старую технику заменили мощными японскими Тойотами и немецкими Фольксвагенами. Помню, их служба безопасности Мухабарат, очень заинтересовались нашими Тиграми, еще первыми моделями, шестнадцатитонниками. Но им тогда ничего не дали. Слишком жирно, тем более, что обслуживать их будет некому.

УАЗ остановился у входа в ЗКП, водила поднялся во весь рост прямо в машине и внимательно осмотрелся.

— Кто здесь лейтенант Громов? — услышал я громкий крик. На площадке между зданиями собралось порядка двадцати человек. Остальные — кто-где. Порядка не было, а возможностей у представителей советской армии на Тифоре было совсем немного.

Поднявшись, я медленно направился к нему.

— Я Громов!

— Отлично… — тот окинул меня быстрым, но внимательным взглядом. — Моя фамилия Копченов. Документы при себе?

— Конечно… А звание?

— Капитан! — тот быстро пролистал их, удовлетворенно хмыкнул. — Что, вижу, у вас тут с посадкой все прошло не очень хорошо?

Не очень, это мягко сказано.

— Вроде того! — чуть кивнул я. — Ну что, едем?

— А ты человек дела, да лейтенант? — усмехнулся тот. — Уважаю. Чего зря булки мять, да? Но торопиться пока нельзя, к югу полно разрозненных групп боевиков. У них тут повсюду спящие ячейки, патрули, отдельные диверсионные группы… Исламское государство! Тьфу ты… Ну, это мы их так называем. На самом деле, диверсанты из них не очень. А вот смертники да, явление нормальное. Местные жители прячут тех, кто открыто выступает против режима президента Асада… Ну, долгая история! И как ты понимаешь, они тут вовсе не рогатками вооружены!

— Атака на самолёт, тоже их рук дело?

— Скорее всего. А вообще сложно сказать. Здесь полтора десятка разных народностей, сегодня они наши друзья, завтра враги. И нашим, и вашим. Попробуй тут что-нибудь разбери! Политика, мать ее…

— А в целом, обстановка на юге как?

— Сложная… — хмыкнул тот. — Напряжение растет с каждым днем. Сирийская армия она ж как… Это скорее сборище вооруженных партизан, чем полноценная, хорошо оснащённая регулярная армия. Уровень подготовки нулевой. Оружие держать могут, но толку от такой обороны⁈ А государственная власть обстановку контролировать не могут.

И это верно. Я лично видел, как одна рота сирийских солдат состояла из кого попало. Кто-то в тапках пришел, кто-то в кепке. Кто-то в военном кителе, а кто-то в одних шортах и рубашке. Один автомат на двоих.

— Знакомо… Один и тот же сценарий!

— Когда уроды американские отошли из Афгана, то после себя оставили там много оружия, в том числе и переносные зенитно-ракетные комплексы Стингер. Оттуда, через Пакистан они быстро разошлись во всей Азии, много оружия через перепродажи попало сюда. Вероятно, именно из Стингера вам и досталось! Арабам-то все равно, советский был самолёт или правительственных СДС… Им главное, что вообще сбили!

— Угу…

— Их сейчас американцы очень хорошо финансируют. Огромные поставки оружия и денег, считай, скоро тут будет второй Афганистан. Разжигается масштабная гражданская война и это не считая плохих отношений с Ираном, Израилем. Недавний конфликт в Ливане, который так же перетек в затянувшийся. Ничего хорошего на этой земле ещё долго не будет… Но это только мое мнение.

Да, он прав. Долго ещё не будет порядка и моменту моей гибели в прошлой жизни, только начнут вырисовываться очертания мира.

— И что мы будем делать? Сколько ждать?

— Ну… — Копченов снял очки, посмотрел на свои часы. — Часа три подождем. Стемнеет, будет интереснее.

— А куда нам ехать-то? В Дамаск? До него же километров сто пятьдесят, нет?

Мне не терпелось выяснить, где же я буду проходить дальнейшую службу, в цивилизованной столице или у черта на куличках, где и проблемы те же, что и в будущем?

— Нет, не в Дамаск. Вернее, да. Сначала туда, но там резиденция временная. В скором времени мы переберемся севернее, под самое крупное водохранилище Эль-Асад. Ты про Эт-Табака что-нибудь слышал?

Ещё бы. Да я там со своей группой не одну операцию провел.

В целом, это средненаселенный район, главное в котором огромная дамба проложенная через реку Евфрат. Ее также строили со значительным участием инженеров и строителей СССР, в конце шестидесятых, начале семидесятых годов. Само собой этот объект имел огромное значение для всего региона, как в экономическом, так и социальном плане. Неподалеку располагался крупный город Эр-Ракка.

— А там что?

— Место нашей дислокации. Ты ведь в курсе, чем мы тут занимаемся?

Я задумался, а ведь и в самом деле, чем? Калугин ничего толком не сказал, да и подполковник Сизов не сильно вдавался в подробности.

— Смутно… — отозвался я. — Что-то там про передачу сирийским войскам зенитно-ракетных комплексов и обучению их военных? Консультации и прочее. Так?

— Не совсем… — усмехнулся капитан Копченов. — В 1982 и после тоже, Сирия получила ряд поражений в вооруженных конфликтах с Израилем. Это серьезно пошатнуло силы президента Асада. Мы не просто поставляем им наши комплексы, вроде С-200 или Осы, Стрелы… В общем! Мы им полностью восстанавливаем систему ПВО! На юге уже заканчиваем работу… Но это только начало! Работы ещё очень много!

— А мы, это кто? — прищурившись, уточнил я у капитана.

— Ну, почти сто человек инженеров, конструкторов, операторов, военных строителей. Охрана в том числе. А руководит здесь всем военный советник полковник Беркутов. Анатолий Михайлович. Ты, Громов, официально будешь обеспечивать его охрану, но числишься как начальник секретки. Это учет секретной документации, приказов, инструкций и эксплуатационных документов. Да, знаю, это прапорщицкая должность… Ты ведь этому учился в Краснодаре, так? Должен предоставление иметь.

— Вроде того. Я много чему учился.

Надо же, уже и личное дело на меня сварганили. Любопытно.

— Ну и хорошо. А по большому счету, тебе-то какая разница? Служи себе, да служи и безопасность обеспечивай. Американцы в курсе, что мы здесь, поэтому через оппозицию баламутят воду…

Разницы действительно не было никакой. Однако мне все равно было интересно, что же здесь замышлял Советский Союз, раз это дело курировала контрразведка… Этот момент истории как-то обошел меня стороной, поэтому сказанное сейчас капитаном стало для меня неожиданностью. Однако я чувствовал, что даже Копчёнов не говорит мне всей правды. Ну что же, поглядим, чем они тут занимаются!

Ввиду последней вводной, ждать пришлось достаточно долго — больше четырех часов.

Странно, но капитан Копченов вел себя так, как будто бы никуда и не торопился. Он демонстрировал полное спокойствие и размеренность.

За это время мы успели посетить посетить штаб, побродить по открытой части территории и довольно долго наблюдали, как вытаскивали наш АН-12. А затем, обсудив, мы отправились в местную столовую, так называемую гюрфат-ат-таам. Туда нас пропустили без проблем, особенно ввиду того, что многие советские военные и граждане с разбившегося самолёта пока еще оставались здесь. Им же нужно было где-то питаться.