Подходящее тело… Я уже давно думал, что не каждое тело выдержало бы мощь моего магического центра со всеми аспектами. Далеко не каждое.

Тело Боткина я тренировал, но оно изначально вместило в себя гораздо больше, чем другие люди. Это всё было продумано Великим Ткачом. Это не случайность.

— Вы знали и моё будущее, — я не спрашивал, а утверждал. — Ведь постоянно знали, когда я приду, и что у меня происходит.

— Не всё, — поспешил возразить проводник. — Но про важные события Великий Ткач сообщал мне.

Он посмотрел мне в глаза, и на пару секунд замолчал.

— Нам нужен был именно ты, Гален, — проговорил он. — Основатель учения о лекарской магии. Тот, кто знает её суть. Тот, кто не дал бы ей умереть.

— Я не дам ей умереть, — спокойно ответил я. — Но вы ошиблись. Я — не Гален.

Теперь настала очередь моего проводника удивляться, и смотреть на меня круглыми глазами.

— Я Константин Алексеевич Боткин, — продолжил я. — Знания Галена, его опыт, всё это есть во мне. Но теперь я — не он. Я стал другим человеком.

Думаю, во многом это произошло из-за растворённой души предыдущего Константина. Это не могло не повлечь изменения в моей личности. А иначе я бы невероятно долго приспосабливался к этому времени, всё же разница слишком велика.

Всё моё перерождение заранее было подстроено богом. Я догадывался, но никогда не озвучивал это даже мысленно. Знал, что не просто так переродился здесь. В мире ничего не бывает просто так.

Поэтому я знал, что с самого начала должен добиться некой своей цели. И знал, какой именно.

И сейчас я уже запустил механизм, который эту цель осуществляет. Это уже не остановить, лекарская магия будет развиваться, а фармакологические компании умирать. Лечить всё чаще начнут магией, поскольку результаты моих работ уже гремят на весь мир. Теперь этот механизм развития не остановить, по крайней мере ещё долгое время. Конечно, работы в этой области ещё много, но начало положено хорошее.

Так что это не особо и удивило меня. Я посвящал лекарскому делу уже вторую жизнь подряд.

Более того, изначально всё началось в моей жизни тоже по воле богов.

Июль 145 года нашей эры.

Мой отец, Элиус Никон, был богатейшим человеком. Архитектором, строителем, селекционером. Он увлекался геометрией, астрономией, архитектурой. Был очень добрым и любящим отцом.

Мать умерла при родах, и меня воспитывал Никон. Он был первым, кто дал мне образование. Обучил меня математике и геометрии. Мечтал, что я стану политиком, и регулярно просвещал меня вопросами о литературе и философии.

Я же хотел другого. Но в то время ещё даже не мог понять, чего именно.

Магия в тот период только-только начинала появляться. Она встречалась редко, и была ещё не изучена. Люди боялись её, считали даром богов или проклятием. Лекарской магии не было и в помине. Разве что царапины могли лечить.

Однако одной летней ночью отцу приснился сон.

Я помню то утро отчётливо. Отец спустился к завтраку бледным, со странным выражением лица. Он почти не притронулся к еде, только пил воду и смотрел в одну точку.

— Отец, ты нездоров? — обеспокоенно спросил шестнадцатилетний я.

Он не ответил, но посмотрел на меня внимательным и проницательным взглядом. Словно пытался что-то решить сам для себя.

— Мне приснился сон, — наконец, ответил он.

Я молча ждал продолжения. Отец верил в математику, в архитектуру, в точные науки. Сны обычно его не интересовали. Что-то явно изменилось.

— Мне явился Асклепий, бог врачевания, — продолжил отец. — Он стоял прямо в моей спальне, в белых одеждах, с посохом, вокруг которого обвивалась змея. И он говорил со мной. Он сказал мне: «Элиус Никон, твой сын предназначен для великих дел. Не для политики. Не для философии. Для врачевания. Отправь его учиться врачебному искусству, и он превзойдёт всех целителей, что были прежде него. Он станет первым. Тем, кто изменит медицину навсегда».

По моей коже пробежали мурашки. Я внезапно осознал, что это оно. Именно то дело, которое создано для меня.

Меня не принудили к этому, нет. Просто словно показали его. Этот путь.

Отец встал, подошёл ко мне и положил мне руку на плечо.

— Ты отправишься учиться врачебному искусству, — заявил он. — Тебя ждёт великое будущее в этом деле.

И я знал, что так оно и будет. Я чувствовал, что должен изменить мир.

Вечером этого же дня случилось странное. В моей груди внезапно появилось тепло. Оно медленно разливалось по телу, не больно, не жгуче. Как будто внутри меня зажгли маленькое солнце.

Каждая клетка моего тела словно ожила. Дышала, пульсировала. Моё тело окутал свет.

А затем всё это сконцентрировалось внутри. Так я получил магический центр. Лекарскую магию.

Я не понимал, как её использовать. Никто не понимал.

Но я знал, что стану первым врачом, владеющим ею. Структурирую её. Научусь владеть ею.

И изменю медицину навсегда.

Я помотал головой, снова оказавшись в зале для медитаций. Проводник всё так же сидел напротив, молча наблюдая за мной.

— Спасибо, что рассказали мне, — произнёс я. — Великий Ткач сделал правильный выбор. По сути я завершаю дело, которое не завершил две тысячи лет назад. Но в этот раз всё будет иначе.

И я не позволю лекарской магии снова угаснуть, как было тогда.

Проводник посмотрел на меня долгим взглядом. И в его глазах я увидел печаль.

— Это ещё не всё, — сказал он. — Не вся правда.

— Тогда слушаю дальше, — интересно, что он ещё мне скажет.

— Грядёт твоя последняя битва, — тихо сказал он. — Я знаю твоё будущее, как я тебе уже и сказал. Ты остановишь Некроса… Но погибнешь сам. Я говорю это тебе, потому что ты был прилежным учеником.

Приехали. Второй раз умирать придётся.

Ну уж нет!

— Таков твой путь, — добавил проводник. — Такова твоя судьба. Великий Ткач не хотел бы тебе такой судьбы, но он не может на это повлиять. Только такой ценой ты остановишь Некроса. Только такой ценой ты спасёшь этот мир. Великий Ткач дарует тебе покой, ты его заслужил.

Покой. Никаких врагов, никаких интриг. Просто тишина.

Хотел ли я этого? Ни разу. Моя жизнь была особенной. Она не целиком состояла из медицины.

Этим и отличался Константин Боткин от Галена. У последнего не было ни семьи, ни иных увлечений. Он всего себя посвятил медицине, и растворился в ней.

У меня же всё это было. Любимая девушка, друзья, фамильяр. Жизнь, с которой я не хотел расставаться.

— Нет, — заявил я.

Второй раз за разговор проводник удивлённо выпучил глаза. Снова повисла пауза.

— Это был не вопрос, — осторожно сказал он. — Это утверждение. Я знаю твоё будущее. Тебе не выжить в этой битве.

Я встретился с ним взглядом.

— У меня уже отнимали жизнь, две тысячи лет назад, — напомнил я. — Отняли выбор. И я не смог этому помешать. А сейчас вы говорите, что моя судьба — снова погибнуть. Но этого не будет. Может быть, это и судьба Галена. Но судьбу Константина Боткина я решу сам. Никто и никогда не мог мне указывать, как жить, я всегда делал конечный выбор сам. И Великий Ткач не сможет. Я остановлю Некроса. Но я не стану умирать.

В комнате для медитаций вновь повисла тишина. Проводник смотрел на меня долгим, непроницаемым взглядом.

— Это будет непросто, — заметил он. — Битва будет смертельной. Но я вижу решимость в твоих глазах, Константин. У тебя может получиться.

— У меня получится, — поправил я его. — Это не вопрос, это утверждение.

Проводник еле заметно улыбнулся.

— Великий Ткач будет наблюдать за тобой, — заявил он. — С интересом. Ведь ты станешь первой душой за тысячелетия, которая решилась пойти против своей судьбы.

Он проводил меня к выходу. У двери остановился.

— Последнее, — сказал он. — Я больше не являюсь твоим проводником. Я отдал тебе всё, что должен был. Отныне ты не мой ученик. Можешь навещать меня, но связи между нами уже нет.