Видимо, меч признал меня, как великого полководца. Даже сейчас, когда я рядом с ним, камень на нём осыпался. Меч был чист от наростов. А значит, он чувствует меня даже сквозь стекло.
А Арсения, так как он мой ученик, меч посчитал моим последователем или же солдатом. А последователям он тоже даёт силу. Ведь Македонский не смог бы завоевать полмира в одиночку, а только со своей армией. Всем тем, кто шёл за ним, меч тоже даровал силы.
Примерно так я это понимаю.
Я приложил к стеклу и свою руку. И меч наградил меня повышением оставшихся аспектов в уровнях. Тёплая волна силы разлилась по телу изнутри, наполняя каждую клетку приятной энергией. Я почувствовал, как магия переполняет меня, словно река, прорвавшая плотину, возвратила себе давно утраченную мощь.
Все лекарские аспекты наконец-то были развиты до предела. Я вернулся на свой уровень две тысячелетней давности. Вернулся на уровень Галена.
И это было чертовски приятно. Теперь у меня будет куда больше возможностей для развития медицины этого мира.
— Константин Алексеевич, почему этот меч помог мне получить аспект? — Арсений окончательно пришёл в себя, и поспешил задать мне этот вопрос.
Что ж, придётся ему рассказать всю правду.
Не вдаваясь в подробности, я коротко объяснил своему ученику суть. Его удивлению не было предела. На миг Арсений застыл с выпученными глазами, словно силясь во все это поверить.
— Но зачем тогда вам отдавать этот меч для получения другого артефакта? — осторожно спросил он, ибо картинка в его голове до конца не сложилась. — У вас в руках такая мощь! Вы можете взять эту печать силой. А для чего она вам, кстати?
Про некроманта я ему рассказывать не стал. Пока что я решил не перегружать ученика новыми сведениями. И так слишком много всего для одного вечера.
Но рассказать придется в ближайшее время. Ведь эта опасность угрожает и ему.
Поэтому выжду немного времени, чтобы он принял прошлые сведения. Затем на этой основе будет проще поведать и о Некросе. Сейчас же не факт, что Арсений сможет в это поверить.
А вот его вопрос про взятие силой мне не понравился.
— Арсений, меч выбирает достойного, и только ему он подчиняется, — объяснил я. — А достойный человек не станет обманывать других, и брать артефакт силой, если договор был на обмен. Понимаешь? Иначе он резко перестанет быть достойным.
Много людей этот меч склонил бы к насилию. Пробудил бы тёмные стороны их душ. Именно поэтому и существовало это проклятие с наращиваемым камнем. Только так меч мог обеспечить свою защиту, и защиту всего человечества.
Иначе мы бы давно погрязли в тирании одного из таких правителей.
— Я понял, — мой ученик явно пристыдился от своей идеи. — Что-то я не подумал.
— Кстати, в храм на медитации продолжай ходить, — я решил сменить тему. — Аспект надо развивать.
Арсений кивнул, и мы прошли к другим экспонатам. Мыслями я всё возвращался к мечу. Интересно, есть ли у него предел? И насколько убеждённым последователем надо быть, чтобы он даровал силы.
Надо попробовать привести к нему Чехова. У того тоже есть лекарская магия. Будет интересно узнать, посчитает ли меч его моим последователем.
После экскурсии Арсений и правда отправился на медитацию. А я решил съездить в учёный совет, не откладывая дело с Чеховым в долгий ящик.
— Костя, очень рад видеть! — поспешно воскликнул Антон, когда я появился в нашем кабинете. — У нас тут проблема.
Да когда же было иначе… В день, когда у меня не окажется никаких проблем, специально куплю себя шляпу, чтобы снять её в торжественном поклоне.
— Что случилось? — спросил я.
— В общем, пришёл регламент конференции, — начал объяснять Антон. — И они просят обязательно не просто голую теорию, а иллюстрации, или видео. А в идеале — вообще демонстрацию.
— Демонстрацию лечения прионной болезни? — удивился я. — Как они себе вообще это представляют?
Чехов молча пожал плечами. Мда, так себе ситуация. У меня доклад на очень интересную тему, которая перевернёт мир медицины. Ещё одна неизлечимое заболевание станет излечимым.
И при этом для участия в конференции требуется какая-то демонстрация…
— Я уже всю голову себе сломал, — проговорил Чехов. — Не могу придумать, как именно провести эту демонстрацию. Можно подобрать картинки, и с белком, и с нейронами. Но это же всё не то…
Для такой крупной научной конференции точно не подойдёт.
— Я подумаю, — решительно ответил я. — А пока давай-ка сходим в музей.
Чехову меч Македонского новых аспектов не выдал. Всё-таки последователей он определял каким-то особым, известным только ему, способом.
Ну что ж, попытка не пытка. Не вышло тут, значит будем развивать магию Чехова иначе.
После музея мы разошлись, я пообещал уже завтра прийти к нему с готовым решением. И за ночь я его придумал.
Утром следующего дня первым делом отправился в отделение неврологии.
— Давненько вы не заглядывали, Константин, — улыбнулся отец Лены, Михаил Тарасов. — Хотя вас-то я вижу регулярно. Стараюсь не пропускать ни одной лекции. И старательно перенимаю ваши техники.
— Приятно слышать, — кивнул я. — Сегодня я по другому вопросу. Пациенты, страдающие прионной болезнью, имеются у вас на учёте?
Это заболевание граничило между инфекцией и неврологическим заболеванием. Но я решил, что неврологии в нём всё-таки больше. И не ошибся.
— Есть один, — кивнул невролог. — А что?
— Мне нужно с ним поговорить, — заявил я. — Я продумал технику, с помощью которой можно вылечить прионную болезнь. И с этим докладом буду выступать в это воскресенье на конференции. Но мне нужна демонстрация способа лечения, а для этого нужен и пациент.
Михаил Тарасов пару секунд помолчал, а затем громко рассмеялся.
— Ну вы даёте. А я почти вам поверил, — заявил он. — А в самом деле зачем?
В это также сложно поверить, как и в излечение магией ВИЧ-инфекции.
— Я говорил серьёзно, — пожал я плечами. — А что вас так удивило?
— Прионные болезни неизлечимы, — заявил отец Лены. — И да, я наслышан про вашу способность управляться с магией. Но уж простите, не надо делать из себя Великого Ткача.
— Я и не делал, — спокойно отозвался я. — Но метод лечения прионных болезней действительно продумал.
Теперь Тарасов наконец-то перестал улыбаться.
— Это невозможно, — категорично заявил он. — Я доверю вам пациента, а вы из него инвалида потом сделаете. Мне эта ответственность зачем?
— С пациентом я поговорю сам, — спокойно ответил я. — Он сам может выбирать, где и как ему лечиться. От вас мне нужны только его данные.
— Я отказываюсь в это верить, — с удивительной настойчивостью повторил Тарасов. — Вылечить прионные болезни невозможно!
Удивительный человек. Знает, что я разработал метод лечения ВИЧ-инфекции даже на поздних стадиях. Но не может поверить, что я смогу вылечить прионную болезнь.
— Давайте так, — решил я. — Вы дадите мне контакты этого пациента. И я договорюсь с ним. Вы не можете лишать человека возможности вылечиться, это решение он должен принимать сам. Я же могу узнать данные и через главврача.
— Вы мне угрожаете?
— Совсем нет, — добродушно ответил я. — Лишь напоминаю, что решение за пациентом, а не за вами. А в это воскресенье вы сможете посмотреть прямую трансляцию с научной конференции. И убедиться, что я говорю вам правду.
Лично на конференцию, разумеется, я провести его не мог. Но знал, что трансляция будет на их официальном сайте в свободном доступе. Чтобы желающие могли сразу же узнать о нововведениях в науке.
Михаил задумался. Отчего-то он не мог поверить, что я действительно мог свершить подобное открытие.
Вообще отношения у нас с ним были довольно сложные, но в последнее время все конфликты были решены. Просто в этом вопросе он решил пойти на какой-то свой принцип.
— Ещё не факт, что мой пациент согласится, — буркнул невролог. — Это очень уважаемый аристократ, барон Шапилов. Если договоритесь с ним — хорошо, принимаю условия вашего предложения.
