— Теперь пойдём к каналам, — заявил Мигель. — Архитектура там должна отличаться.

Мы свернули с площади и направились в узкие улочки. Здесь здания были ниже, построены из красного кирпича, с остроконечными крышами из тёмной черепицы.

— Обратите внимание, — продолжалась наша экскурсия. — Фасады украшены характерными ступенчатыми фронтонами. Их называют щипцами. Окна узкие, с частым переплётом. Кое-где на стенах виднеются старинные вывески, выкованные из железа — башмак сапожника, крендель пекаря, ключ слесаря.

Дошли до небольшого канала. Вода была тёмной, почти чёрной. Через канал перекинут изящный арочный мост из того же красного кирпича.

По обеим сторонам канала стояли старинные складские здания — высокие, узкие, с крюками под самой крышей для подъёма грузов. Красиво.

— Гамбург раньше был крупным портовым городом, — заявил Мигель. — Поэтому и были построены эти склады.

— В каком году? — Екатерина словно снова захотела уличить Мигеля в ошибке.

— Эм… в девятнадцатом веке, — неуверенно ответил он. — В конце девятнадцатого века.

— Строительство закончилось в начале двадцатого века, — ответила Каштанова.

Что-то очень воинственно она настроена против этого экскурсовода. Видимо, он ей сразу не понравился.

Хотя было забавно наблюдать за их диалогами.

— Давай пройдём по мосту, — сглаживая конфликт, предложил я.

Мы поднялись на мост. Отсюда открывался вид сразу на несколько каналов, расходившихся в разные стороны. Вдоль берегов тянулись ряды старинных домов, чередующихся с более новыми постройками.

— Er braucht Hilfe! — раздался истошный женский крик.

Инстинктивно я обернулся, и увидел, что женщина суетится возле мужчины, упавшего на землю. С ним явно что-то не так. Очевидно, я снова умудрился притянуться именно к медицинскому случаю.

Такая у меня была отдельная способность, подсознательно чувствовать место, где человеку плохо. И неосознанно оказываться именно там.

— Я врач, — подбежал я к ним. Говорил на английском. — Что произошло?

— Не знать, — как оказалось, английский язык женщина знала очень плохо. — Помочь!

— Вызовите Der Krankenwagen, — не думал, что мне пригодится это выученное немецкое словечко. Оно означало скорую помощь.

Женщина кивнула, и принялась звонить по телефону, а я сконцентрировался на мужчине. Диагностический аспект сразу же подсветил мне сердце. Инфаркт миокарда.

Причём не скрытая абдоминальная форма, которая была у моего отца. А самый сложный из всех вариантов, трансмуральный инфаркт, обычная форма. Некроз затронул всю стенку сердца, потому у мужчины и развился шок. И он потерял сознание.

До приезда скорой надо ему помочь, иначе он не выживет. Прежде всего магией устранить вероятность возникновения аритмии, кардиогенного шока или сердечной недостаточности. Снять болевой синдром. Влить магию в сердце, только чтобы оно не прекращало свою деятельность. Снизить возможность развития осложнений.

Я потратил почти весь запас магии. При этом с некрозом мне было уже ничего не сделать, по крайней мере пока что такой техники я не открыл. Поэтому в больницу ему всё равно надо обязательно.

Но его жизни больше ничего не угрожало, и осложнений от инфаркта не возникнет.

Когда я закончил, как раз приехала скорая. Врач разговаривала по-английски уже получше, и я коротко объяснил, что сделал. Мужчину забрали, сказали мне спасибо, и уехали.

— С тобой без приключений просто невозможно гулять, — выдохнула Каштанова. — Везде пациентов найдёшь.

— Суперспособность, — улыбнулся я. — А где наш Мигель?

— Время законччилось, пока ты оказывал первую помощь, — вздознула Каштанова. — Я ещё с ним повздорила… В общем, он ушёл.

Не нашли они общий язык. Ну и ладно. В итоге этот экскурсовод оказался не таким сведущим, как хотелось.

— Понятно, — кивнул я. — Давай зайдём и выпьем кофе тогда.

Я потратил почти весь магический запас. И хоть артефакт старательно работал, восстанавливая его, хорошо бы подкрепиться ещё и с помощью еды. Тем более что неподалёку нашлась кофейня.

Уютное заведение с вывеской «Kaffeehaus». Внутри было тепло, пахло кофе и свежей выпечкой.

— Знаешь, — задумчиво произнесла Екатерина, когда нам принесли заказ. — Хоть мы и решили не вспоминать вчерашнее, мне важно тебе сказать. Я восхищаюсь тобой. Ты видишь человека в опасности, и сразу помогаешь ему. Это восторгает. С таким мужчиной хочется находиться рядом.

— Было бы не лучшей идеей просто оставить мужчину с инфарктом миокарда посреди улицы, — пожал я плечами. — Не вижу здесь ничего такого.

— А по-моему это потрясающе, — не согласилась Каштанова. — Не у каждого врача это есть.

С этим я был согласен. И это не про ненужный альтруизм, нет. Но про самоотверженность в какой-то степени. У хороших врачей не могло её не быть.

С чёрствым сердцем не сможешь стать хорошим лекарем, я знал это ещё по своей прошлой жизни.

Мы допили кофе, немного отдохнули. Я почувствовал, как силы возвращаются.

— Куда теперь? — потянувшись, спросила Екатерина.

— К Шпайхерштадту, — решил я. — Хочу посмотреть на те самые складские здания. Самый крупный в мире складской район.

Мы вышли из кафе и направились к старым складам. Эти постройки были совершенно уникальны — огромные, шести-семиэтажные здания из тёмно-красного кирпича, стоящие прямо на воде.

Фасады украшали готические элементы: остроконечные арки, стрельчатые окна, башенки по углам. При этом всё было строго функционально: широкие входы для разгрузки, мощные балки перекрытий, крюки под крышами.

Здания соединялись мостами, между ними проходили каналы.

— Целый город в городе, — восхищённо произнесла Екатерина. — И всё это для хранения грузов.

— Гамбург был крупнейшим портом, — напомнил я. — Через него шла торговля со всем миром. Требовались огромные склады.

Мы прошлись вдоль канала, любуясь массивными зданиями. Кое-где на первых этажах располагались музеи и рестораны, но большая часть складов всё ещё сохраняла свой первоначальный вид.

На этом нашу прогулку было решено закончить. Близилось время встречи с Мюллерами.

Мы поймали такси и вернулись в отель. Оставалось время, чтобы принять душ, и переодеться в более формальную одежду.

Денис Евдокимович привычно расположился в своём кабинете. С момента разговора с Глебом Викторовичем прошло уже несколько дней.

Всё это время управляющий изо всех сил старался вернуть прежних постоянных клиентов. Великий Ткач, как же ему пришлось унижаться! Некоторые богатые люди любят, когда перед ними чуть ли не на коленях ползают.

Кое-как он вернул себе большую часть потерянных аристократов. Отдельная история вышла с баронессой Волконской… Но в общем, и она согласилась забыть об этом «неприятном инциденте».

И теперь Денис Евдокимович жаждал ещё и отомстить Боткину, которого посчитал виноватым во всём случившимся. Если бы не он — то не было бы никаких проблем! Клиника «Элита» работала бы в спокойном режиме.

Он снова вызвал своего помощника, Григория Михайловича. Тот незамедлительно вошёл в кабинет.

— Я тут подумал, — начал Денис Евдокимович. — Мы неправильно подходили к проблеме с Боткиным. Пытались конкурировать напрямую. Это не работает.

— И что вы предлагаете? — осторожно спросил Григорий.

Управляющий достал из ящика своего стола листок бумаги.

— Я нашёл информацию о строительной компании, которая делает ремонт в здании Боткина, — объяснил он. — Небольшая фирма, работают недавно. Владелец этой компании Вторников Николай Семёнович.

Он протянул листок Григорию.