— Прекрасный праздник, — бормочу, прерывая неловкое молчание.

— Спасибо, — отвечает Василиса, не поднимая на меня взгляда. И хоть она двигается легко, но я каждой клеточкой чувствую её напряжение. — Когда-нибудь и вам с Олей Матвей устроит праздник на годовщину свадьбы.

— Да, наверное, — сердце екает.

Когда музыка заканчивается, я возвращаю девушку ее жениху, и ретируюсь из зала под предлогом “проведать сына”.

Но в детской комнате свои танцы — аниматор в костюме Пикачу очень умело развлекает детей. Даже обычно стеснительный Матвей весело смеётся и участвует в представлении, помогая надувать большие мыльные пузыри. Решив не отвлекать ни сына от игры, ни аниматора от его тяжёлой работы — всего пять разновозрастных детей, а шуму от них, как от целой группы детсада.

Выхожу на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и становлюсь невольным слушателем разговора:

— Льву повезло встретить Людмилу сразу. Часто приходится искать, чтобы встретить своего человека, — говорит Денис, компаньон Льва.

— Да-да, уж тебе-то не знать! — смеётся еще один из приглашенных гостей, Павел, ведущий юрист “Камелота”.

— Так и есть, я первый раз женился без любви, все женились, а я что — лысый? Жена была умница, красавица, но чувств не было, а за годы совместной жизни любви не прибавилось, только раздражение.

— Да таких как ты — пруд пруди, к сожалению. И жили, жёны терпели мужей, мужья терпели жён, не разводились, а то “что люди скажут”, - вздыхает отец Антона.

— Изменяли… — добавляет Павел. — Не, я никогда не изменял! Честное пионерское! Не моё это, поглазеть на красоток, да, пофлиртовать, но в постель пускать при наличии жены — ни в коем случае. А влюблюсь — лучше по-честному разведусь.

— Не осуждаю тебя, но и не понимаю — если уж женился, то неси за это ответственность. Уверен, у Льва и Люды тоже не всё гладко было.

— Конечно, — узнаю голос Романа, отца Ильи. — Мы долго жили в одной коммуналке, Липатовы по молодости и ссорились, и мирились. А один раз Люда взяла Ваську, ей года четыре было, и из дома ушла, Лев тогда чуть с ума не сошёл, ходил чернее тучи. Причину не знаю, но Люда через неделю вернулась, и зажили снова мирно, Варьку родили. Я многое повидал между ними, но они всегда боролись за свою семью, прощали друг другу мелкие недостатки, подстраивались, и вот получилось, что получилось — мы с вами здесь.

Голоса удаляются — гости возвращаются в зал, а я остаюсь стоять у стены с полным пониманием, что я должен был услышать этот разговор!

Домой я ехал в полном раздрае, душа была измучена, вывернута наизнанку. Матвей рассказывал о развлечениях, что устраивал для них аниматор, но я слушал его вполуха и лишь изредка кивал. Оля легко вела машину, вглядываясь в тёмную дорогу, а я то и дело бросал на неё взгляды. Мне казалось, что она даже не устала — моя жена оставалась такой же собранной и красивой, даже макияж ни капли не смазался. Идеальная.

А я….

Ведь это я стремился к новой жизни, даже купил новый дом, мечтал о большой и крепкой семье, а сам?! Как последний подонок пускаю слюни на чужую девушку. Чужую… она молодая, ничем не обремененная, свободная, так и пусть и мужчина ей достанется соответствующий. Илья, уверен, сможет о ней позаботиться.

И как бы душа ни противилась этим мыслям, я принял их, как единственно верные.

Подслушанный разговор всколыхнул всю муть, что осела в моём сердце, и теперь эта грязь текла по венам, терзая, ломая, вызывая боль и страдания.

Я всегда считал, что самое важное в моей жизни — семья! Не работа и карьерный рост, не деньги, не бизнес — не они! Я решил это в ещё свои десять лет, когда остался в семье единственным мужчиной.

История стара, как мир: мой отец ездил на вахты на север, и в один день просто не вернулся. Вместо его появления к нам пришла почтальонша и принесла письмо, где отец каялся, что полюбил и остаётся со своей новой женщиной. Мама моя тогда постарела сразу лет на десять. Отца она любила, он был у неё первым и единственным, наша семья, казалось бы, была крепкой и ничего не предвещало беды.

Он приехал спустя месяц, чтобы подать на развод. На порог его мама не пустила, да и в суд не пошла. Позже мама призналась, что надеялась, что он образумится, вернётся, и она бы простила ему измену. Но не простила бы предательства по отношению ко мне, собственному ребёнку. Об отце я больше ничего не слышал, искать не пытался, но тогда, будучи мальчишкой, поклялся самому себе, что никогда не стану похожим на него!

Кошусь на Олю…. Да, страсти у нас поутихли. У меня уже не ёкает сердце, при виде моей жены, несмотря на всю её красоту. Для меня она больше не загадка, я знаю все её привычки. Наш секс превратился в исполнение супружеских обязанностей. Но у нас есть большее — у нас семья! И наш сынок, за которого я безумно благодарен своей супруге. Бросаю взгляд в зеркало заднего вида — Матвей уснул, утомившись разговором.

— Оказывается Илья и Василиса дружат с самого детства, — отзывается внезапно Оля, хмыкая.

Нет, Оленька, пожалуйста!

— Их родители, ну Роман и Татьяна, жили в одной коммуналке вместе с Липатовыми, так что детки росли вместе, — продолжает вещать жена, не догадываясь о моих мыслях. — Я когда с Ильей разговаривала, сразу поняла, что никакая там не любовь, а простая симпатия, привязанность. Да это и с самого начала было понятно, она же ему совершенно не подходит.

Сердце радостно сжимается от слов Оли, но я заставляю его затихнуть. Глупое сердце, ты не знаешь, как будет лучше. А я знаю! Поэтому, собравшись с мыслями, я выдыхаю:

— Оль, я тебя люблю!..

Оля бросает на меня внимательный взгляд и легко улыбается.

— И я тебя, Серёж.

— У нас было много проблем, а в последнее время всё как-то… не так. Я думал, что в новом доме у нас начнётся новая жизнь, но, как говорят, мы взяли в неё с собой себя. Мы отдалились, стали всё меньше времени проводить все вместе. Прости, это моя вина, я столько времени провожу на работе, а должен больше с семьей. Но я вас с Матвеем очень люблю, вы для меня всё! И я хочу, чтобы у нас всё наладилось! Я хочу, чтобы мы с тобой, как Липатовы отпраздновали свою серебряную, а потом и золотую свадьбу! Оль… давай попробуем начать всё заново, с чистого листа?!

Оля несколько секунд молчит, вглядываясь в дорогу, а для меня эти секунды кажутся вечностью.

Наконец она отмирает, убирает одну руку с руля и протягивает её мне. Беру ладошку жены и целую.

— Давай… — коротко говорит, бросая на меня ласковый взгляд.

— Я люблю тебя! — говорю, хоть и сердце снова отчаянно просит замолчать и не делать глупость. Но замолкает оно…

— Ты уже говорил, Серёж! — смеётся Оля.

А я улыбаюсь в ответ:

— И что? Я теперь буду говорить это как можно чаще!

Всё! Хватит ребячиться! Я взрослый мужик! И сам хозяин своему сердцу! Я все эти влюблённости это просто глупость и блажь!

И свой план я начинаю выполнять с самого утра.

Поднявшись пораньше и заказав экспресс-доставку цветов, принимаю душ и тороплюсь на кухню, чтобы приготовить завтрак для жены. Долго размышлять не приходится, за столько лет я уже изучил вкусы своей супруги: делаю её любимые бутерброды с авокадо и красной рыбкой, завариваю кофе с этой зелёной ерундой, что пьёт Оля каждое утро — никак не могу запомнить название. Жарю пп-сырники с сахзамом и какой-то специальной безглютеновой мукой.

Пока украшаю тарелки, курьер доставляет алые розы. И так с букет и подносом наперевес спешу в комнату Оли.

На моё счастье, она ещё спит. Тихонько проскальзываю в комнату, устанавливаю поднос на прикроватный столик, а сам присаживаюсь на краешек кровати. С минуту любуюсь своей женщиной — даже во сне она ухитряется быть идеальной, а потом наклоняюсь и нежно целую. Оля сонно морщится, просыпаясь, и тут же отвечает на мой поцелуй.

— Доброе утро, Оленька, — шепчу ей в губы.