Наличие разума предполагало, что с этими существами можно было попытаться договориться. Добычу астролита никто не отменял, и если для этого придётся договориться с иномирными гориллами, то это не самый плохой вариант.

Но всё это необходимо было делать уже после того, как обнаружится либо тело, либо сам Угаров. И медведи продолжали искать, более того, прочёсывая квадрат за квадратом и пытаясь входить с разных сторон, медведи сталкивались с тем, что в одних местах им давали возможность пройти достаточно глубоко, а в других местах их вышвыривали практически сразу после пересечения неких отметок защитного магического щита. Потому по общим признакам можно было сделать вывод, что Угаров находится не в ближайшей к Попигайским границе кратера, а на дальней. Но это была лишь теория. На деле её проверить не давала снежная горилла.

От размышлений его отвлёк шум во дворе усадьбы Попигайских. Выглянув в окно, Василий Николаевич увидел, как там приземляется десяток химер, и с одной из них спускается, хоть и бледный до синевы, но с каким-то странным розоватым отливом, князь Угаров. Спускался он уже в своём человеческом обличии, однако же взгляд его не предвещал ничего хорошего. Ясенев решил перехватить Угарова до того, как тот наломает дров с Попигайскими.

Обратно в резиденцию Попигайских я возвращался с двойственными чувствами. С одной стороны, хотелось попросту набить морду главе рода Попигайских за то, что подсунули мне такую жирную свинью в виде ветерана, пытавшегося меня убить. С другой стороны, если размышлять здраво, вообще не факт, что дело было именно в Попигайских. У меня же, кроме Попигайских, имелись некоторые счёты ещё и с Орденом, а неодарённый боевик вполне мог иметь с Орденом какие-либо связи. Поэтому идти и сразу предъявлять претензии я не стал, поставив в приоритете разговор с Ясеневым о том, чтобы перестали отправлять в кратер мобильные вооружённые группы.

Но стоило мне приземлиться во внутреннем дворе усадьбы Попигайских, как мне навстречу тут же вылетел сперва Лучик, а за ним и Ясенев. Смотрели они на меня аки на чудо чудное, диво дивное.

— Живой! — прозвучало с облегчением от Ясенева. — Лучик, отзывай оборотней, а то они и так все в синяках да ссадинах, — шустро раздавал приказы Василий Николаевич. — А вас, князь, я попрошу переговорить со мной с глазу на глаз, прежде чем вы отправитесь с вполне обоснованными претензиями к Попигайским.

Что ж, в целом запрос вполне соответствовал моим целям, а потому я кивнул и хотел было отправиться за ним, но передумал и окликнул его:

— Василий Николаевич, мне бы поговорить с вами с глазу на глаз. Но и беседовать здесь я не буду — стены тоже имеют уши, а с некоторых пор Попигайским я в некотором роде не доверяю.

Ясенев нахмурился, но причину моего недоверия понимал, потому развернулся на каблуках и тут же вышел прочь из особняка. Я последовал за ним. Лишь метрах в трёхстах от резиденции, за пределами всех хозяйственных построек, он остановился на каменистой равнине, с которой открывался неплохой вид на текущий невдалеке ручеёк, журчащий среди разноцветных пятен цветущих растений и лишайников. Вода весело звенела, переливаясь под лучами летнего солнца. Не сказать, чтобы было жарко, — что-то около восемнадцати градусов, однако же по местным меркам это считалось летом.

Остановившись, Ясенев некоторое время собирался с мыслями, а после обернулся ко мне и поведал следующее:

— Нет уверенности в том, что заказали тебя конкретно Попигайские. Причастность ветерана к Ордену мы тоже проверили, однако же никаких дел с Орденом убитый, — заметив мой насмешливый взгляд, Ясенев тут же поправился, — вернее, твой несостоявшийся убийца, не имел и даже не был прихожанином сего заведения. Что же касается Попигайских, мотив у них был, с учётом обещанной тебе доли в размере десяти процентов. Но было бы логичным уничтожить тебя после того, как ты решишь проблему с аномалией. До того это, согласись, убийство не имело смысла.

Я кивнул, внутренне соглашаясь с доводами Ясенева, но легче мне от этого не стало. Это в меня зашвырнули связку гранат, а не в него, а посему просто так после этой фразы доверять Попигайским я не начал. Да, сейчас у меня было только два предположения виновников или заказчиков моей предполагаемой смерти. В качестве врагов мне на ум пришли ещё Светловы, но уж слишком неочевидной была быть связь между якутской тайгой, Попигайским кратером и столичным родом. Да и вряд ли они знали о том, куда я направлюсь. Для нормальной вербовки требовалось время. Его же было недостаточно, чтобы успеть завербовать моего несостоявшегося убийцу. С другой стороны, если уж Ясенев взялся обеспечивать мою безопасность во время оказания мною консультационных услуг, то пусть заодно проверит и ещё одну фамилию.

— Василий Николаевич, кроме Попигайских, которым я больше доверять не планирую, и Ордена, у нас ещё Светловы в личных врагах рода. Поэтому, если у вас есть возможность прошерстить информацию по этому поводу, заранее был бы благодарен. Я же сейчас даже через телефон Попигайских не рискну связываться с домом — доверия к этому семейству у меня более нет. Да и лекарю я буду скорее доверять военному, чем их личному.

— Справедливо. Но как ты выжил? Что вообще произошло? — поинтересовался Ясенев.

— Думаю, что произошло, вам рассказать должны были свидетели. Про выживание — химеры спасли и, опять же, некоторые способности к оборотничеству. Именно поэтому я гораздо проще переношу нахождение внутри аномалии.

Накидывать на себя иллюзорную шкуру горга я не стал, потому что лично для меня она до сих пор имела розоватый оттенок.

— Что же касается вашей аномалии, то считайте, вопрос с ней решён.

У Ясенева глаза полезли на лоб, а брови взметнулись едва ли не на затылок.

— Как решён? Ведь аномалия на месте! И внутри, посреди лета, всё также бушует вьюга!

— И будет бушевать ещё дня три, примерно, плюс-минус какое-то время, а дальше всё вернётся на круги своя, — порадовал я Ясенева, но тот воспринял мои слова как шутку.

— Я просто не могу поверить в то, что я слышу! Откуда знаешь?

— Если скажу, что подслушал, как разговаривали гориллы, вы же мне не поверите.

Я не спрашивал, я утверждал, на ходу собирая букетик из какой-то травинки, былинки, пласта мха и вьющейся фиолетовой травы, больше похожей на заменитель колючей проволоки.

Ясенев покачал головой.

— Зная вашу интуицию, способности влипать в неприятности, а также героически их преодолевать, очень даже поверю. Только поинтересуюсь, откуда вы вдруг узнали гориллий язык? У вас же вроде бы скандинавы в роду были, а не гориллы. Или вы приверженец той теории происхождения человека, в которой у вас в предках были обезьяны?

Василий Николаевич глумился безо всякого стеснения.

— Конкретно гориллий я знать не знаю. Да я вряд ли смогу описать вам язык, на котором они общались, по той простой причине, что я понятия не имею, какой он. Химеры подслушали разговор и попытались передать мне его некоторыми образами.

— И что эти существа обсуждали между собой?

— Им здесь, у нас, не нравится. Через три дня они покинут наш мир, и всё вернётся, как было.

— Ты уверен? — нахмурился действительный статский советник.

— За что купил, за то и продаю. Однако же мы вполне можем проверить это естественным путём. Единственное, что, насколько я понял, они вполне осознают влияние их магии на наших местных магов и от чего-то страдают этаким пацифизмом. А потому убивать никого из наших они не планируют. Они лишь гости, причём гости не агрессивные. Всех, кто рискнёт явиться в кратер без оружия, без магии и не будет на них нападать, они выбрасывать не будут. А тех, кого и вышвыривают, делают это исключительно с целью спасения нерадивых путешественников.

— Угаров, ну ты совсем-то меня за дурака не держи! — Ясенев разглядывал меня с изрядной толикой подозрительности, чуть прищурив взгляд. — Такие-то подробности твои химеры вряд ли могли тебе поведать.