Я не стал уточнять степень разнузданности желаний местных постояльцев, лишь кивнул.

Девушка открыла дверь, за которой царил приятный полумрак. Подсветка обозначала ступени, идущие вверх. Подумав, что темнота никоим образом мне не помешает с учётом зрения горга, я отправился навстречу. Посмотрим, что же это за элитарное заведение такое и чем оно сможет меня удивить.

Театральный зал оказался имитацией ложи в театре, где для переговорщиков был отделен на возвышении уютный балкончик с тяжёлыми портьерами и возможностью скрыться от посторонних глаз. Актёрская сцена располагалась чуть ниже, как будто бы в кратере вулкана, а на самом деле, по примеру античных амфитеатров. Посреди неё, подсвеченный лучами магических прожекторов, сейчас возвышался увеличенный кратно в размерах бокал на тонкой ножке, наполненный искрящейся жидкостью с пеной, внутри которого плавали полуобнажённые нимфы. Нет, прозрачные тряпочки на них всё же присутствовали, но в мокром состоянии они совершенно ничего не скрывали.

«Вот уж точно нимфа», — подумалось мне.

Но поскольку я пришёл сюда по делу, то не стал задерживать взгляд на игривых плесканиях тройки девиц, а прошёл внутрь ложи, где и встретил Железина, который, сутулясь, с усталым видом откинулся на бархатную спинку кресла. Крайняя степень усталости сказалась и на нём, несмотря на представление на сцене, глаза у него были прикрыты. Услышав мои шаги, он открыл их и даже привстал поздороваться.

— Юрий Викторович, рад встрече, — кивнул он. — Присаживайтесь.

Мы расположились вокруг небольшого столика, где уже стояли пузатые графины со всевозможными напитками разной крепости и разных предпочтений. Кроме напитков, здесь же были и лёгкие закуски на все случаи жизни. Прислуживающих же лиц не наблюдалось; предполагалось, что мы сможем разлить алкогольные напитки себе самостоятельно. Памятуя, что после бала в честь именин принца Железин абсолютно спокойно отнёсся к крепкому алкоголю, я выбрал графин с содержимым янтарного цвета и разлил чисто символически по бокалам. Железин кивнул и потёр виски, прежде чем взяться за предложенный напиток.

— Уж простите за мой неподобающий вид, денёк выдался сложный. В вашем письме было сказано, что вам необходима помощь и содействие. Слушаю. Чем смогу, помогу. Тем более что, нам полезно будет заиметь деловые отношения… Я думаю, что ваша отставка — лишь символический жест, никоим образом не обозначающий опалу или отстранение от двора. Как подтверждение тому, во дворце, несмотря ни на что, вы являетесь частым гостем.

— Так и есть, Никита Сергеевич, — мне импонировал деловой подход Железина, который с прямолинейностью дельца опускал всевозможные политические манёвры. — Если уж сразу переходим к делу, то вопрос следующий. Меня интересует посредничество для закупки астролита. Признаться, это мои умники из артефакторной мастерской сообщили, к кому можно обратиться по этому вопросу. Также мне сообщили, что Железины являются основным закупщиком данного металла, а добыча его производится вашим вассалом. Если не ошибаюсь, господином Попигайским.

Железин пригубил из бокала и нахмурился, собираясь с мыслями.

— Информация у вас верная. Астролит этот… элемент редчайший. Нам известно только об одном месторождении, как раз-таки — Попигайским. По своим характеристикам, я думаю, вы и так понимаете, что он близок к титану, но с некой магической составляющей. А поскольку ресурс ценный, то практически всё, что добывается, идёт на благо имперской военной промышленности. За границу ни грамма данного металла не уходит, а посему, честно говоря, даже не представляю, удастся ли мне каким-то образом посодействовать вам в получении хотя бы минимальных запасов астролита, тем более в артефакторное дело. Никто не допустит его использование в этой сфере, а всё потому, что артефакты слишком легко вывезти за границу, а соответственно — и допустить утечку астролита. Так что, как ни хотел бы я вам помочь, но совершенно не факт, что смогу это сделать.

Мне было о чём подумать, как минимум о том, чтобы не разглашать применение астролита в наших будущих био-маго-механических протезах. Иначе моих ветеранов попросту могут начать воровать и убивать ради сотых долей грамма редчайшего металла. Но и сдаваться так просто я не был намерен.

— Хорошо. А если Его Императорское Высочество лично распорядится о выделении мне некоторого количества астролита, это может сыграть решающую роль в обсуждаемом нами вопросе?

Железин только криво ухмыльнулся.

— Пожалуй, кому другому я бы и рассмеялся в лицо после подобных заявлений. Но не вам. Вы как раз имеете все шансы получить подобное разрешение, хотя, насколько знаю, многие пытались, но не добились успеха. Так-то, если Его Императорское Высочество повелит, мы выделим вам определённое количество астролита. А по своему желанию… у нас вряд ли получится. Не очень хочется становиться изменниками Родины.

Я прекрасно понимал Железина: когда ты имеешь государственные контракты, тем более в сфере, контролируемой оборонительным ведомством очень и очень легко вляпаться по самое не балуйся. Государственные заказы, особенно в военном ведомстве, имеют свойство отличаться сверхприбыльностью, но при этом чрезвычайной опасностью, когда исполнитель госзаказа ходит по лезвию, то и дело норовя сорваться в пропасть. Поэтому измена Родине с учётом разбазаривания стратегически важного государственного ресурса вполне укладывалась в современную концепцию преступлений и наказаний в империи.

Пока же я рассуждал о превратностях ведения дел с государством, Железин умудрился опустошить свой бокал и самостоятельно наполнить его, снова опустошив; видимо, денёк у него и правда выдался не самый радужный. Посему он пытался расслабиться всеми доступными ему способами, чуть осоловевшим взглядом взирая на купающихся нимф. Тем неожиданней было услышать от него следующую фразу:

— Правда, даже если принц подпишет разрешение, всё равно свой астролит вы получите не скоро, — сообщил мне Никита Сергеевич.

— Сложности с добычей? — предположил я, передвигая к нему поближе тарелки с закусками.

Мне совсем не хотелось, чтобы Железин накидался здесь алкоголем и перестал быть столь информативным собеседником; необходимо было выдержать ту золотую середину, когда язык у оппонента уже развязан, но сознание всё ещё теплится в глубинах его разума.

— И да, и нет, — отреагировал на моё предположение Железин. — Астролит ведь в Попигайском кратере добывают, — продолжал вещать камер-юнкер принца, — а там… и раньше было неспокойно, нынче и вовсе жарче пекла стало. Поэтому пока там всё не успокоится или пока зачистку не проведут… не советовал бы я туда наведываться, и уж точно никто именно ради вас людей на убой не поведёт.

— Что за проблемы в кратере? — рискнул уточнить я.

— Государственная тайна, — устало отозвался Никита Сергеевич. — Я и так сказал вам больше, чем нужно было. С другой стороны, о вас тут в последнее время всякое судачат… глядишь, может, ваши уникальные способности там и пригодятся. Если так случится, то вы сможете рассчитывать на регулярные поставки астролита, пусть не в великих объёмах, но… Хоть что-то, это же лучше, чем ничего?

Вопрос повис в воздухе; я же в это время размышлял, то ли Железин умело прикидывался пьяным с якобы развязавшимся языком, то ли меня технично пытались втравить в какую-то историю, пытаясь решить некие проблемы за мой счёт. С другой стороны, я же пытался решить за счёт Железина собственные проблемы, а политика и в принципе любые взаимоотношения — это прежде всего взаимный интерес. Поэтому, если мне удастся помочь Железину с Попигайским, а они в ответ помогут мне, то меня подобный вариант сотрудничества вполне устроил бы, чтобы не быть никому ничем обязанным.

— Вы знаете, я даже не догадываюсь, какие обо мне бродят слухи, но в некотором роде мне было бы интересно узнать, что там за проблемы приключились в вашем Попигайском кратере. И уж если мне действительно их удастся решить, то у нас могло бы с вами образоваться вполне взаимовыгодное сотрудничество.