Ресторан, куда пригласили шефом, расположен на узкой, уходящей под наклон к реке улочке. Место проходимое, оформление внутри достойное, администратор приветливый. А главное — здесь небольшой зал, заходят в основном туристы. О ресторане информацию собрал, проанализировал отзывы, почитал про карельскую кухню. Интересно. И название интересное — Контийоки. Гугл перевёл, как Медвежья река, значит, тут подают дичь.

— Виена, — представляется управляющая. Здесь вообще много непривычных слуху имён, сказывается близость с Финляндией. — Скажу честно, ваше резюме впечатляет. Нас шеф уехал в Хельсинки, на обучение, это минимум год. Готовы на столько задержаться?

— Готов, — отвечаю без раздумий. Года хватит, чтобы вернуть себе душевное равновесие и вернуться в Москву.

— Тогда приступаете с завтрашнего дня, оформим вас сегодняшним числом.

— Как часто у вас бывает полная посадка?

— Практически всегда. У нас ведь нет сезонности, туристы приезжают в любое время года.

— А местные?

— А местные заходят редко, наш ценник для них великоват, а вокруг полно ресторанчиков, где готовят вкусно и не дорого.

— Делаете ставку на авторскую кухню, чтобы оставаться конкурентоспособными? — понимающе улыбаюсь. Хоть большой город, хоть маленький — конкуренция есть везде, в ресторанном бизнесе особенно жесткая.

— Именно. Поэтому ждём от вас волшебства.

— Будет.

Я готов к любым вызовам, которые бросит судьба. Включился азарт, жизнь заиграла новыми красками. Наглаживаю китель, точу ножи и утром во всеоружии появляюсь в ресторане. Владелец ждёт в кабинете, встаёт, пожимает руку. Крепкий мужик, сам похож на медведя.

— Добро пожаловать в нашу семью, — басит с улыбкой. Ответить не успеваю: слышу, как за спиной открывается дверь и смутно знакомый возмущённый голос заявляет:

— Ты уже взял шефа? А как же я?! Ой, прости, не знала, что ты занят.

Медленно оборачиваюсь, смотрю на поражённую Элю. Она бросает на меня взгляд, сводит брови вместе и говорит:

— Его?!

Эльвира

Ночь оставила приятное послевкусие, хороший секс всегда способствует отличному настроению. Ещё и солнце наконец выглянуло из-за туч, золотые листья подсвечиваются лучами, запах прелости щекочет ноздри. От отеля до дома всего полчаса пешком. Можно было бы вызвать такси, но захотелось пройтись, разогнать кровь в натруженных мышцах. Уже через несколько домов понимаю — идея была так себе. Каблуки постоянно проваливаются между брусчаткой, а от каменных стен тянет сыростью после прошедшего ночью дождя. Сдаюсь, вызываю такси, мечтая о тёплой ванне. У меня как раз где-то бомбочки с персиковым маслом лежат, самое время их использовать.

Зеваю во весь рот, поднимаясь на третий этаж. Бессонная ночь даёт о себе знать, даже жаль, что мы больше не увидимся: я бы позволила этому жеребцу объездить себя ещё несколько раз. Самооценка на высоте, настроение тоже, наверное, поэтому недовольное лицо Сёмы не вызывает почти никаких эмоций.

— Нагулялась? — спрашивает с вызовом. Я с ним уже рассталась, виноватой себя не чувствую.

— Ты всё ещё здесь? — сбрасываю туфли, вешаю пальто в шкаф, в его сторону даже не смотрю.

— А ты надеялась, что уеду?

— Надеялась, что в тебе осталось что-то от мужика. Оказалось — показалось. Я не шутила, Сём, проваливай.

Пытаюсь пройти мимо, но Сёма перегораживает проход, берёт за локти, меняет тактику, заискивающе улыбается.

— Эль, ну, ты чего? Всё же хорошо было. Я ведь для нас старался, для нашего будущего. Хочешь, буду больше денег давать? Ты в ресторан хотела, хочешь, сходим?

— Сём, ты совсем не догоняешь, да? Я не хочу тебя больше видеть. Ты два года меня обманывал, упрекал, что много трачу, заставлял копейки считать… Пусти, я устала.

Сбросив его руки, иду в спальню, на ходу расстёгивая платье. Сёма догоняет, резко хватает за плечо, разворачивает.

— Что ещё? — спрашиваю, продолжая снимать платье.

— С кем ты ночевала? Что это? Один раз накосячил, а ты уже с другим переспала? Или давно мне рога наставляла, а теперь повод нашёлся бросить?!

Примерно понимаю, что именно он мог разглядеть. Подхожу к зеркалу, задумчиво улыбаюсь, глядя на пару небольших засосов у основания шеи. Рома старался сдерживаться, но куда там, когда я сама ему спину расцарапала.

— Нашла повод бросить? — тяну с улыбкой. Смотрю на него в отражении, качаю головой — какой же жалкий. За что цепляется? За возможность бесплатно жить и продолжать копить деньги? Мы ведь давно чужие люди, а может, никогда родными не были. Хорошо, что детей нет, было бы гораздо сложнее расставаться.

— Мне не нужен повод, Сём. Хочешь считать, что я с кем-то спала на стороне — считай. Пока я на работе упахивалась, ты вдохновение искал. — Резко разворачиваюсь, чеканю, глядя прямо в глаза: — Ищи в другом месте.

— Я никуда не уеду, — скрещивает руки на груди.

— Мне полицию вызвать, чтобы выгнали? Я не шутила, когда говорила, что выброшу твои вещи.

— Сука! — вспыхивает моментально, даже немного страшно становится. Делает шаг, нависает надо мной, трясёт над лицом ладонью. Пусть только попробует пальцем тронуть, убью нахрен!

— Ну, — спрашиваю холодно. — Дальше что? Ударишь?

Воздух звенит, сердце колотится. Сёма не двигается, легко отталкиваю его, забираю халат, висящий на стуле.

— Я не хочу тебя видеть. Теперь — особенно.

Только в ванной перевожу дух и без сил сажусь на унитаз. И за это дерьмо я замуж хотела выйти, серьёзно? Не было бы счастья, да несчастье помогло.

— Эль, прости, — Сёма скребётся под дверью. — Я вспылил, но ты тоже хороша — изменила мне после первой же ссоры.

Первой. Горько усмехаюсь. Обычно он был инициатором ссор, я старалась сглаживать углы, потому что характер у меня взрывной, не хотелось лишнего наговорить сгоряча, а потом жалеть.

— Смирись уже, всё кончено. Избавь меня от своего присутствия.

Он громко вздыхает. Судя по звуку, садится на пол.

— Разреши хотя бы до конца месяца остаться. Квартиранты съедут, и я перееду, обещаю.

Ни капли гордости, даже тут пытается деньги сэкономить. Не думала, как сложно будет его выгнать с собственной территории. Скандалить не хочется, перед соседями стыдно. Хорошо, что у меня двушка с раздельными комнатами, а до конца месяца две недели осталось. Пресловутая женская жалость смешивается с привычкой: всё-таки два года вместе прожили…

— До первого числа, Сём. Доживёшь в гостиной, оплатишь половину месяца, как за съёмное жильё. — Поднимаюсь, распахиваю дверь, он падает внутрь, прямо мне под ноги. — И, прошу, лишний раз не отсвечивай. Считай, что снял комнату на время.

Переступаю через него, возвращаюсь в спальню. Надо замок врезать на всякий случай, никакой веры у меня к Сёме больше нет. Следующая неделя проходит на удивление тихо, он не пытается грубить, даже продукты два раза купил, чего раньше никогда не делал. Я из ресторана больше ничего не приношу, завтракаю, обедаю и ужинаю там же, и к концу недели его, наконец, прорывает.

— Эль, а ты придумала, чем на выходные займёмся? Может, приготовим вкусняшек и скачаем сериал?

— Я работаю, как ты их проведёшь — меня не касается.

— Что, с любовничком встречаться будешь? — спрашивает ехидно.

Я даже отвечать не собираюсь: меряю холодным взглядом и закрываюсь в спальне. Три дня назад наш шеф, Вилле, поставил перед фактом, что уезжает в Хельсинки. Сказал, что не надеялся пройти по конкурсу, но его приняли на курс повышения квалификации с бесплатным обучением. Миша, владелец ресторана, рвал и метал, а потом успокоился, хитро на меня посмотрел и сказал:

— Значит, надо искать нового шефа.

Намёк был прозрачен — я достаточно наработала опыта, чтобы занять эту должность. Но за выходные надо подтянуть знания, зазубрить технологические карты, показать себя при полной посадке, дать понять, что осилю эту должность. Выходных у нас два, один — понедельник, второй плавающий, в отличие от Сёмы, который с девяти до шести в пятидневку работает и не напрягается особо. Он до сих пор не запомнил, что суббота и воскресенье у меня самые загруженные. Почему? Да потому что особо не напрягался, сидел в компьютере сутками и даже не замечал, что меня нет.