Вспомнили и про Сквознякова. Не помню, кажется, он из герцогского рода. Сначала палки в колёса мне вставлял, а потом ничего — исправился. Правда, Мышкина он тоже не любил, но против моей воли хватило ума не идти. А сейчас и вовсе посуровел и получил пару заметных шрамов на лице.

Дальше Верещагина наградили, Павла отметили, как одного из самых героичных героев, который поверг весь воздушный флот османов. Затем пошли мои девушки.

Маша стала первой дриадой, получившей титул от Императора. А также несколько его задумчивых взглядов на её грудь. И не только его. За что я удостоился пристального взгляда уже самой Маши.

Не всем нравилось, что дриаде, ещё вчера считавшейся монстром, дали титул баронессы, но времена быстро менялись. Так что пусть утрутся. Волну недовольства, которую я ощутил благодаря своей возросшей духовной силе, ещё больше подняло награждение Агнес. Ей тоже дали баронский титул. И девушка была безмерно счастлива.

К счастью, после конфуза князя с двумя герцогами на награждении Мышкина, недовольные предпочитали молчать в тряпочку. Иначе им было бы несдобровать.

Княжне и роду Онежских пожаловали новые земли и право выбрать любой артефакт из сокровищницы Императора. Графине Вдовиной, у которой от земель был только особняк в Москве с парой слуг, пожаловали надел земли. Недалеко от моего баронства, к сожалению. А Лизе Светловой… в общем, если я правильно понял, волей Императора её отрекли от собственного рода и дали свой, баронский.

— Я… подала прошение так давно… сразу после турнира Кикиморы… — бормотала она, не веря грамоте в руках. — А… какую фамилию мне теперь взять? Я могу сама вписать в графу.

Да, такое возможно, хоть и большая редкость. Мало кто решается подать прошение на отречение от своего рода. Но отец Лизы… В общем, отношения у них так себе. Дочь была для него товаром, который нужно выгодно продать. И это нормальная ситуация для дворянского рода, такова уж женская доля. Но виконт Светлов вместо того, чтобы приумножать силу рода, спускал деньги на азартные игры и набирал долги. Помнится, по просьбе Лизы, я половину банды уничтожил вместе с главарём, потому что они не согласились простить долг Светлову и хотели забрать себе Лизу. Так что ребята в своей скоропостижной кончине сами виноваты.

Короче говоря, желание Лизы отречься от своего рода закономерно и понятно.

Девчонки погрузились в выбор новой фамилии для Лизы, но тут назвали фамилию Вероники. И… да, её род тоже баронский. И тоже её земли недалеко от меня. Обложили, супостатки!

— Это получается… — сев обратно, шептала Вероника, — я могу не быть служанкой? Могу сама выбрать себе мужа?

— Получается так, — подсказала ей Агнес. — Как и я, и Лиза.

— Тогда, — решительно сверкнула синими глазами девушка, — господин, не могли бы вы…

Что не мог бы, я не узнал, потому что из уст Императора прозвучала моя фамилия. Ну наконец-то! Похоже, скоро конец этой затянувшейся церемонии. Конец, который я запланировал.

Я вышел, встал рядом с трибуной, полуобернувшись к государю, а он начал вещать.

Слова эти повторялись из раза в раз, так что я слышал его примерно так:

— Бла-бла, барон Дубов, бла-бла-бла бла бла-бла, — говорил Император. — Бла! Своей волей бла-бла богом бла-бла я дарую барону Дубову титул князя!

— Бла-а-а… — А вот это уже у меня вырвалось.

Последние слова эхом простучали в моей мигом опустевшей голове. Блин. Я теперь и князь, что ли? Только этого не хватало. Впрочем, это лишь несущественно меняет мой план. Хотя нет, это делает его даже лучше!

— Желаете что-то сказать, Ваше Сиятельство? — спросил Император.

— Эй, Дубов! — встав со своего кресла, ко мне подскочил царевич Ярослав и сунул в ладонь бумажку. — Я знал, что так будет, поэтому написал для тебя речь. Прочитай, она просто полный швах! Вынос мозга! Взрыв…

Перевозбужденного Ярослава его братья силой усадили обратно на стул.

Ладно, речь так речь. Всё равно планировал кое-что сказать.

Император уступил мне место за небольшой трибуной с магическим артефактом, усиливающим голос. Развернув сложенные вдвое листок, автоматически начал читать.

— Я — князь Николай Иванович Дубов! — говорил я. А неплохое начало. — И я — Железный Чело… так, это что такое, а?

Взглянул на Ярослава. Он, покраснев и выпучив слезящиеся глаза, махал ногами, а два брата пытались его удержать, зажимая ему рот ладонями. Вдруг он извернулся и укусил руку Владислава.

— А! Я победил, Дубов! — хрипло заорал счастливый царевич. — Я хитрее тебя! Ха-ха-ха! М, м-м-м, мм! — Это его опять схватили и рот зажали.

Что ж, зачёт. Не победил силой, так обхитрил зато. Пусть так думает. Надеюсь, царевичу от этого будет спокойнее.

Но вернёмся к речи.

— Ваше Величество, мне, как князю, положено княжество, верно? — спросил я Императора.

Тот ответил:

— Верно. Можете выбрать себе любой незанятый кусок земли в качества княжества. Бывшие земли Деникина, например, хороший вариант. Те, что остались, — подсказал государь.

— Ясно… — кивнул я и повернулся к притихшему залу. Помещение было очень длинным. Массивные колонны широким коридором убегали вперёд: туда, где стояли закрытыми большие двустворчатые двери из дорогого красного дерева. — Я — князь Николай Иванович Дубов! — Мой голос гремел среди огромных стен. — И я объявляю всю Европу своим княжеством!

Первые мгновения висела тишина, а затем она взорвалась гулом голосов, из которого вырывались отдельные выкрики.

— Но она же под Саранчой!

— Пусть сперва отвоюет Европу, выскочка!

— Да это бред какой-то!

Но один крик оказался громче всех остальных:

— А ЧЁ, ТАК МОЖНО БЫЛО, ЧТО ЛИ⁈

— СЛОВО ИМПЕРАТОРА — ЗАКОН! — безо всяких усилителей прогремел Александр Восьмой, заставив всех притихнуть. Затем он продолжил уже тише: — Как я и сказал, главное условие выбора — ничейная земля. Князь это условие выполнил. А вот как он будет своё княжество отвоёвывать, это уже его дело. Империя окажет поддержку, но воевать за него не будет. Надеюсь, вы это понимали, когда делали своё заявление, князь?

Я понимал, ещё как понимал…

— Да, Ваше Величество, — ответил ему. — Но и вы должны кое-что понять. — Я нашёл в толпе фиалковые глаза, что нервно следили за мной. — Мита, подойди ко мне. — Девушка неуверенно поднялась к трибуне и встала рядом, вложив свою маленькую ладонь в мою. Её била дрожь. Я обратился к собравшимся: — Перед вами сейчас стоит Мита Зубова. Она не похожа ни на одно разумное существо, виденное всеми нами, потому что она не отсюда. — Я ощутил на себе сердитый взгляд Билибина. — Её искал князь Деникин. Её ищет Враг! Потому что она — его слабое место и его сила. Если она попадёт в лапы Саранчи, мы все погибнем. Но и она может стать погибелью Саранчи! Если придётся, я в одиночку пойду и уничтожу Рой! Да, это будет долгий и трудный путь, но я очищу свои земли от Врага раз и навсегда!

Я не мастер речей, но хочется думать, что произвёл впечатление. К тому же говорил чистую правду. Почти. Главное — внимательно наблюдать за реакцией людей. Ага, кого-то посетили те самые мысли… Надо пресечь подобное на корню.

— А если кто-то подумал, что можно пойти лёгким путём, — заговорил я вновь, — и просто убить её, чтобы она не попала в лапы врага, то я вас обрадую. Любому, кто попытается причинить Мите Зубовой вред, я оторву его загребущие лапы и вставлю между ягодиц! И проверну.

Многие, в том числе Император, стоявший рядом, поёжились. А потом до государя дошло, в каком положении он оказался. Он мгновенно взорвал свою ауру, отчего многим стало плохо, даже Билибин припал на колено от мощи Императора. Но не я. Пришлось напрячься и выпустить свою ауру, но я устоял. Также устояли царевичи и мои подруги. Только Миту немного отшатнуло от моей и Императорской сил вместе взятых.

— Ты привёл Врага в мой дом! — взревел Император, и тугая струя лавы сорвалась с его рук и ударила меня в грудь, вбивая в одну из колонн.

Пролетел я не меньше двух дюжин метров и едва успел войти в Инсект перед ударом. Кстати, смокинг держал удар лавы! А вот ботинки… новые придётся покупать.