Опять же, слова о том, что мы расстреляли его подчинённых о многом говорят.

Но не об этом сейчас нужно думать.

— Говори, чего ты хочешь! — громко крикнул я, понимая, что Хельге сказать нечего. А Боксёру сейчас лучше молчать — так всем спокойнее будет.

— Считайте меня парламентёром! — громко выкрикнул мужчина.

Кажется, у меня дежавю…

— Я представитель жителей Гевеи, — продолжил незнакомец. — И именно мы подали сигнал SOS. Вы пришли спасать нас. Но теперь ситуация под контролем. Мы хотим переговоров.

— Это ещё что за новости? — пробормотала Хельга.

— А мы тут причём? — спросил я.

— Других представителей системы найти непросто. По крайне мере тех, кто может вести диалог. Как вы заметили, здесь все из ваших потеряли память. Но кое-что именно про вас я знаю. Один из вас имеет полномочия, чтобы вести переговоры. Я постараюсь сделать так, чтобы вам вернулась память. А в ответ прошу встречную услугу.

Информация любопытная. Каждый из нас глубоко задумался об услышанном. В особенности над тем, кто из нас тот самый, «имеющий полномочия» человек.

Тут же вспомнился разговор с Хельгой. Мы не знаем, кто мы на самом деле, вполне возможно, что Боксёр окажется тем самым…

— Эй, вы меня слышите? — не дождавшись ответа, крикнул мужчина.

— Слышим, слышим! — ответил я. Вот только что ему ответить?

— Похоже, на какой-то трюк, — произнес Боксер. — Он сейчас появится, один, или в команде таких же — и толпой нас шипами заплюют. И что мы потом делать будем? Бродить по округе все зелёненькие и искать новые жертвы?

И, признаться, здесь я с лысым спорить не собирался. С одной стороны, то, что говорил невидимый нам мужчина, отзывалось во мне. Очень хочется разобраться в происходящем. Но с другой стороны, слишком много здесь неясностей.

Да и заражённые эти — откуда они берутся? Допускать к себе такого типчика — не самая хорошая идея.

— Ну раз хочешь поговорить — выходи, — откликнулась Хельга. — Только без резких движений. Знаем мы, как ваш брат всякой дрянью плюётся. И близко не подходи. Будешь делать резкие движения — останешься без башки. Объяснять надо, как это произойдёт?

— Рад, что вы идёте на контакт и готовы говорить. Я выхожу. Только, пожалуйста, не убивайте меня. Очень непросто находить подходящие тела. Если убьёте меня, то не уверен, что мы в следующий раз сможем так скоро поговорить.

— Меньше болтовни, — ответила Хельга.

Из-за холма появилась тень. Даже по очертаниям было ясно, что шагающий к нам лишь силуэтом отдалённо походит на человека.

Если когда-то это и был мужчина, то теперь — скорее горилла. Раздутая голова активно пульсировала, бочкообразные руки были подняты кверху, колонноподобные ноги попирали твердь планеты.

— Друзья, друзья, не пугайтесь моего внешнего вида. К сожалению, мутации заставляют выглядеть нас так. Я бы и рад выглядеть иначе, но всегда приходится чем-то жертвовать. Не правда ли? Кто-то жертвует внешним видом, кто-то — душой.

— Это ты про тех, кого в зомби превратил? — не выдержав, спросил я.

— Да нет, — усмехнулся наш собеседник. — Ничего такого с ними не происходит. Я понимаю ваше отношение. Это и правда выглядит со стороны странно. Но эти люди, ничего не теряют, наоборот, становятся единым целым с нашей маленькой системой, — он обвёл рукой поле боя, где лежали как минимум семь десятков тел.

— Руками не дёргай, — тут же одёрнула его Хельга.

Пришелец вновь вздёрнул когтистые лопаты к верху.

— Конечно, наша система не такая большая, как ваша «Прозрачная жизнь», но тоже неплохая, дающая иные возможности. Просто другие, — как ни в чём не бывало продолжил он.

«Мужчина» неспешно подошёл к нам ближе. Яркие фонари, освещавшие периметр вокруг артиллерийской машины, высветили его морду.

Какой же он был уродливый. Ещё страшнее, чем тот монстр, которого мы убили первым. Да уж. На такого лучше долго не смотреть. По ночам потом будет сниться. Да и рожа у него такая, что аж мурашки по коже.

Тем временем монстр заговорил, причём вполне обычным голосом. Хотя, казалось, из этой пасти может раздаваться только утробный рык.

— Вы опытные воины. Думаю, должны спокойнее относиться к моему внешнему виду. Или испугались? — это он над нами шутит?

— Ближе к делу, о чём ты хотел поговорить? — спросил я. Сам удивился насколько враждебно прозвучал мой тон. Видимо в последнее время шутники меня стали изрядно раздражать.

— Да здесь всё просто, — произнёс он, не опуская рук. — Как я уже говорил, нам нужен парламентёр — тот, кто сможет организовать нормальные переговоры. Вы подходите для этой цели лучше всего.

— Как ты себе это представляешь? — спросила Хельга.

— Мы с вами отправимся в ближайший город — один из тех, где стоят основные генераторы блокирующего щита, — принялся разъяснять он. — Там есть белые пятна в защите. И вы сможете связаться с системой и вернуть себе память. А после этого попробую вас перебросить на ваш корабль.

Знал ведь что говорить. У меня даже мурашки по спине пробежали. Добраться наконец до города, вернуть память, вернуться на корабль. Уж не играет ли он с нами?

— А где этот город, — спросил я.

— Он находится там, — монстр указал куда-то в сторону.

Я проследил проследил за направлением. Это было противоположное направление от того, куда указывала красная стрелка.

Да уж, дилемма: довериться подозрительному монстру, или системе которая сама ничего не помнит.

— Координаты, — потребовала Хельга.

Монстр принялся перечислять цифры:

— 55.649881, 37.330803.

— Я услышал, — тут же произнёс Дин. — Согласно данным по этим координатам действительно ранее находился большой город.

И передо мной появилась новая красная линия, ведущая вдаль. Точка указывала, что до места — триста семнадцать километров.

Да что ж расстояние-то всё растёт…

— Видите, я иду на встречу и не собираюсь ничего скрывать.

— А тебе-то это зачем? Чего хотите добиться? — спросил я.

— Мы хотим, чтобы вы убрались с нашей планеты, — спокойно ответил монстр.

Я набрал полную грудь воздуха. Все эти непонятки вызывали всё больше раздражения.

— Ты же сам сказал пару минут назад, что вы подавали сигнал о бедствии, — заметил Боксёр.

— Да, подавали. У нас возникли внутренние проблемы, и мы запаниковали. Потом сами разобрались. Нам больше не нужна ваша помощь. А вот ваше вмешательство теперь крайне нежелательно.

— Что значит — наше вмешательство? — спросила Хельга.

— Если позволите, я бы опустил руки. Мы бы с вами сели, чтобы не кричать друг на друга, и спокойно бы поговорили. Не удобно в таком положении вести задушевные беседы.

— Я не вижу вариантов, как говорить с тобой спокойно, пока на тебе нет намордника, — рявкнул Боксёр. — Один такой, как ты уже в меня плюнул какой-то дрянью, до сих пор весь чешусь.

— Справедливо, — сказал монстр. — Порой наши методы не столь изящны, как в системе «Прозрачная жизнь». Но если вам так удобнее — можем и кричать.

— Не переживай, мы тебя прекрасно слышим, — ответила Хельга.

— Тогда постараюсь не сорвать голос, — дружелюбно рассмеялся он.

Выглядел этот монстр пугающе. Однако говорил, как простой и вполне приятный человек. Если не смотреть на него, даже не заподозришь, кто с тобой ведёт беседу.

И он заговорил:

— Вы этого не помните, а может даже и не знаете… Планета Гевея — это независимый оплот. Это изначально был рубеж, где жили люди, не желающие, чтобы за ними следила какая-то там цифровая система. Понимаете, о чём я?

Мы переглянулись.

— Да-да, вы правильно угадали, — продолжил пришелец. — Здесь живут те, кто не хочет жить в системе. Мы отделились. И это вполне законно и допустимо. «Прозрачная Жизнь» даёт всем объектам право жить так, как захочется. Даже если объекты хотят жить за её пределами. Планета была выкуплена, и по соглашению, объекты системы «Прозрачная Жизнь» не должны была сюда соваться. Мы спокойно жили себе, своей жизнью. Да, мы не были бессмертны, как объекты вашей системы, но жили долго. У нас своя империя. И мы искали способ вечной жизни — такой же, как и у вас, или другой. Долго искали. Но при этом существовали самостоятельно, и без вечного контроля.