Когда мы приближались к городу, несколько орудий провожали нас взглядами своих стволов. А затем в одной из стен открылся широкий шлюз. Туда Хельга и направила транспортник.

Внутри большого ангара, где мы оказались, было темно. Нас встречали хмурые люди — человек пять, или шесть, из-за темноты было плохо видно.

Стоило нам выйти из транспортника, как к нам подошёл крепкий мужчина в военной форме и с очень усталыми глазами. Он посмотрел на меня, затем задержал взгляд на Хельге, потом уставился на Крякина.

— И как ты? — спросил мужчина.

— Привет, Веня. Я нормально, — ответил Крякин.

— Ты опасен? Честно говори.

— Сам не знаю, — ответил Глеб. — Вроде Кайрон меня отпустил, благодаря вот этим ребятам. Похоже он сам не понял, какую свинью себе подложил.

— Зная Кайрона… — начал было один из присутствующих

— Да, — кивнул Крякин. — Я ни в чём не уверен на сто процентов. Он умеет внушать всё что угодно, поэтому, меня лучше сковать.

Мужчина кивнул, оглянулся на одного из своих людей. К нему подбежал парень в военной форме и принялся заковывать Крякина в кандалы такие же, как когда-то были на Кайроне.

Затем крепкий мужчина, которого Крякин назвал Веней, подошёл ко мне.

— Привет. Меня зовут Вениамин Мухаммеддинов. Я капитан линкора «Олимпик», — сказал он, протягивая руку и крепко пожимая мою ладонь.

Затем подошёл к Хельге, и тоже пожал её руку.

— Объясните, что здесь происходит? — попросил я. — А то уже голова кругом идёт.

— Конечно, объясним. Нам предстоит принять очень серьёзное решение, — произнёс Крекин. — Надо, чтобы присутствовали и слышали все.

К нам подошли остальные. Каждый пожал руку мне и Хельге. Трое из них были членами экипажа «Олимпик». Последний оказался местным.

— Меня зовут Алексей Дмитриевич Севастьянов, — представился последний. — Я коренной житель Гевеи. И я мэр города Углэй. Хотя, теперь вернее этот город называть «Олимпиком».

При этих словах я напрягся.

— Вы тоже один из этих? — спросил я.

— Нет, я один из тех, — рассмеявшись ответил он. — Мы не приняли предложение наших учёных и не стали присоединяться к Кайрону. Вот только нас никто не спрашивал, всё решили за нас. И мы с этим не согласны.

Я лишь кивнул.

— Идёмте в зал совещаний. Я бы не стал тратить время.

А в следующий миг, у всех перед глазами появилось уведомление:

Исполняющий обязанности капитана линкора «Живин» Анатолий Степнов прислал вам личное сообщение.

— Полагаю, всем не терпится поскорее начать обсуждение, — с усмешкой произнёс Вениамин Мухаметдинов. Он посмотрел на большой экран, откуда, с едва скрываемым возбуждением, смотрел капитан Степнов. — Анатолий, вы нас хорошо слышите?

— Прекрасно вас слышу, — рассмеялся Степнов. — И вы даже не представляете, насколько я рад тому, что могу хоть кого-то слышать и видеть.

Его короткий смех, немного разбавил напряжённую атмосферу, что повисла в помещении.

— Итак, начнём. Нам предстоит принять серьёзное решение. Перед тем как приступить к совещанию и обсуждению, мы…

Я сидел за широким переговорным столом.

В помещении было ещё десять человек, включая Хельгу и главного техника линкора «Олимпик» Глеба Крякина. Вот только Крякин сидел не за столом — он находился в металлической клетке с толстенными прутьями, установленной прямо в зале совещаний.

К клетке были подсоединены массивные кабели. Неужто клетка под током? Плюс ко всему, вокруг клетки гудел едва заметный голубоватый щит.

Глеб Крякин должен был присутствовать на совещании, но ему явно не доверяли.

Несмотря на препятствия, звук из камеры доносился вполне нормально. Если не смотреть на Крякина, который, к слову, почти стал похож на человека, то можно было бы представить, что он сидит за одним с нами столом.

С большого экрана на нас смотрел Анатолий Степнов и его глаза светились от возбуждения. Видимо, ему там было много дел, которые не терпели отсрочки.

Пока Мухаметдинов объявлял вступительную речь, нужную исключительно для протокола, я прокручивал в голове события прошедших суток. Ровно столько прошло с момента нашего прибытия на базу.

Появление Степнова значительно изменило планы и внесло множество коррективов.

Первым делом Мухаметдинов отправился в комнату совещаний, где не менее двух часов обсуждал со Степновым положение дел. Крякина отправили в ту самую камеру, которая на момент вчера находилась в тюремном блоке. Оказалось что эта камера вполне мобильна.

К слову, только спустя полчаса мы вспомнили о кошке, которая так и лежала, связанное в нашем транспортнике.

Вместе с Крякиным её поместили в изоляционный блок и наконец-то освободили от пут. Что удивительно, кошка никак не проявила своей хищной натуры. Стоило ей освободиться она лишь изучила пространство, а потом просто уселась в углу своей клетки, флегматично глядя по сторонам. Разве что, периодически демонстративно зевала.

Очень скоро нам стало не до клетки. Пока капитан был занят, мне и Хельге предложили провести экскурсию по городу. И только мы отправились на прогулку, как прогремел взрыв в ангарном отсеке.

Взорвался наш транспортник.

Выходит он всё время был заминирован! Но кто и когда успел это сделать?

На ликвидацию последствий взрыва ушло часа четыре, не меньше. Мы с Хельгой работали вместе со всеми. Ни к чему больше не осталось времени.

Как заметил один из техников, взрыв должен был произойти гораздо раньше. Детонатор был запрограммирован на вес. Как только экипаж в полном составе покинул бы транспорт, направленный взрыв, накрыл бы всех людей покинувших.

На Кайрона детонация не сработала, потому что весил он не так много.

Нас спасла предусмотрительность строителей этого ангара. Он был до отказа напичкан барьерами, замедляющими любые входящие сигналы. В особенности те, что характерны для взрывных устройств.

Как только мы покинули машину, сигнал сработал. Вот только ответная команда пришла с большим запозданием. Однако ущерб был нанесён немалый.

— Что ты думаешь? — спросила Хельга. — Кайрон договорился с Аланом?

— Не думаю, — бросил я. — Хотя я уже сам не знаю, чему верить.

Спустя час после взрыва мне и Хельге пришло видеосообщение от Боксёра.

И увиденное несколько пролило свет на произошедшее.

— Ну что, ребятки, я вас просил, я вас умолял, на коленях просил, чтобы вы приняли меня обратно. Но раз так, вы мне предали. Теперь я преданный друг, — он расхохотался. — Видите, как я каламбурить умею? А вы этого никогда не ценили. Но раз так…

Объектив камеры повернулся, и мы увидели ту самую местность, где когда-то появились впервые.

— Узнаёте? — продолжил Боксёр. — Серёга, я твою капсулу быстро нашёл. Ты, конечно, хитрый жук. В пещеру её спрятал. Но ничего, смотри.

Боксёр прошагал десять шагов и поравнялся с тёмным зевом той самой пещеры, в которой когда-то я встретил кошку.

— Смотри, как умею, — произнёс он.

В следующий миг раздался звук выстрела, на борту моей капсулы воскрешения появилась дыра, затем ещё одна, ещё. Капсула полыхнула и стала гореть.

— Все, Серёга, нет у тебя больше шансов, — закончил Боксёр. — Кранты тебе. Понял? И ещё, не друг ты мне больше.

На этом сообщение окончилось. Видеосообщение для Хельги было примерно такого же характера, вот только снимала его Риана. И эта психопатка сожгла вообще все капсулы, которые были в том районе.

— Ну и дура, — флегматично заключила Хельга.

Хельга записала ответное видеосообщение.

Сказала Боксёру о том, что у него в хранилище остался подарок. Хельга считала его другом, поэтому это был сюрприз, но он его не заслуживал. Поэтому она потребовала его вернуть.

А затем, спустя минуту отправила сигнал на взрывное устройство, которое когда-то висело на шее Кайрона.

А потом она весело смеялась, зачитывая мне гневное сообщение от Боксёра, который проклинал весь женский род за его коварство.