Так.

Много.

Еды.

Пицца холодная, не то чтобы я жаловалась, и медленно жую ее, пока думаю.

— Ты знаешь, кто она?

— Не совсем. Кажется, он встретил ее на вечеринке. — Скорее всего, их было несколько. Я была слишком шокирована, чтобы искать список молодых женщин, которые, вероятно, были у него на быстром наборе, но мое внутреннее чутье подсказывает, что там была не одна.

Элиза хмурит лицо, искренне расстроившись.

— Мне жаль.

Мне тоже жаль — жаль, что потребовалось столько времени, чтобы поумнеть и увидеть Кайла таким, какой он есть: эгоистичным, самовлюбленным и чрезмерно напыщенным.

— Я не понимаю, почему он просто не сказал мне, что несчастлив. Мы ведь так сильно поссорились, помнишь? — Элиза кивает. — Зачем ему снова сходиться со мной и изменять? Он должен был просто сказать мне об этом, оставить все как есть и идти своей дорогой.

Подруга со вздохом опускается на стул рядом со мной, а я беру квадратик сыра с тарелки, стоящей передо мной.

— Иногда люди недостаточно сильны, чтобы быть честными, когда это важнее всего.

Я киваю, жуя. Проглатываю.

— Не могу поверить, что до сих пор не расплакалась, но, честно говоря, я хорошо справляюсь. — Я откусываю еще сыра. — Слезы мне не к лицу. Стараюсь избегать этого любой ценой.

Это смешит Элизу, и она похлопывает меня по руке, после чего снова встает, чтобы закончить приготовление полдника. Она суетится на кухне, открывая то один, то другой шкаф, доставая что-то из холодильника.

— Тебе помочь с чем-нибудь?

Моя бывшая соседка качает головой.

— Нет. Сиди. Ты мой гость. — Ее взгляд блуждает по моему лицу. — Тебе нужно выпить чего-нибудь покрепче, но у нас есть только содовая, сок и вода. Что будешь? — Элиза принимает мой заказ, как будто она бармен в одном из наших любимых баров в центре города.

— Воды.

— Только воду? Сегодня суббота, и уже пять часов где-то.

— Ха. Да, я уверена. Я гуляла вчера вечером и до сих пор чувствую себя дерьмово.

Немного алкоголя, возможно, и помогло мне подавить жалость к себе на ночь, но, конечно, не пошло на пользу этим утром, когда я отправилась на тренировку.

— Сейчас будет одна вода.

Еще сыра.

Маленький кусочек колбасы.

— Так, что это за еда? У вас вечеринка, а меня не пригласили?

Элиза наполняет стакан льдом из морозилки, а затем подносит его к крану для воды.

— У нас с Джеком новый сосед, и он переезжает сегодня. Я подумала, что было бы неплохо приготовить перекус на случай, если будет куча людей, которые придут, чтобы помочь ему. Оказалось, что это только он и несколько коробок, так что... ешь.

— Что ж, не откажусь.

Ням.

Бесплатная еда такая вкусная, особенно та, которую мне не нужно готовить самой — я не лучший повар в мире.

— Кто этот новый сосед?

Элиза перекладывает сэндвичи, которые уже разложила на тарелке.

— Он друг Эшли, брата Джека. — Пауза. — Ну, может, и не друг, но кто-то, с кем он познакомился и с кем подружился, кто не живет в кампусе и теперь нуждается в съемном жилье.

— О, так он местный?

— Думаю, да. Кажется, его родители живут в Норт-Либерти?

Никогда о таком не слышала.

— Где это?

Элиза склоняет голову набок, задумавшись.

— Думаю, к юго-востоку от университета. — Она показывает на стену над плитой. — Примерно в пятнадцати или двадцати минутах езды.

Я снова ковыряю сыр.

— Он раньше жил в кампусе или всегда ездил из дома?

— Всегда ездил.

— Черт, серьезно? — Звучит отвратительно. — Не могу представить, как живу с родителями после того, как исполнилось восемнадцать. Но опять же, моя мать — это клинический случай.

— Я люблю своих родителей, но тоже не хотела бы жить дома. — Она берет с подноса помидор черри и кладет его в рот. — Вот почему я переехала так далеко.

— Аналогично. Я живу слишком далеко, чтобы навещать регулярно, но достаточно близко, чтобы получать образование в штате.

Боже, я не могу представить, что буду видеть свою мать каждый день.

Это все равно что... оказаться в адской ловушке, из которой нет выхода.

— На кого он учится?

Элиза пожимает плечами.

— Это тебе придется спросить у него.

Мы молчим несколько минут, выбирая еду в центре стола, и я намазываю майонез на сэндвич (и немного горчицы), а затем съедаю его целиком.

Я пытаюсь заесть свои чувства, и Элиза замечает это.

— Ты уверена, что с тобой все будет в порядке?

— Элиза, все будет хорошо. — Я улыбаюсь, чтобы доказать это. — Это не первое мое родео, но, конечно, это первый раз, когда жеребец не удержался и стал трахать других лошадей... — Я добавляю еще и закатывание глаз для пущей убедительности.

Она фыркает от смеха.

— Это была самая худшая аналогия.

— Извини, но это лучшее, что я смогла придумать в такой короткий срок. — Я облизываю пальцы. — Я собираюсь уделить немного времени себе. У меня всегда были отношения, и будет здорово — побыть какое-то время одной и сосредоточиться на себе и на том, чего я хочу.

Элиза кивает.

— Думаю, это отличная идея.

— У меня всегда был парень. — Ненавижу признаваться в этом, но обычно я не теряю времени, переходя от одного к другому, если расстаюсь с кем-то или он разрывает отношения со мной. Попрыгунья в отношениях — разве не так это называется?

Да... это я.

Стыдно, но это правда. Мне нравится быть в отношениях. Проблема в том, что они, как правило, с незрелыми, эмоционально неполноценными парнями, которые еще не выросли и не знают, чего хотят. Избалованные парни с огромным эго. Популярные, симпатичные молодые мужчины, на которых засматриваются женщины и с которыми постоянно хотят поболтать, заставляя их искать внимания во всех направлениях.

Таков был мой тип, и он не сработал.

Что-то должно измениться, и это что-то — я.

Я.

Мне нужно измениться.

Чего я хочу?

Я не знаю.

Всю жизнь мне говорили, что делать, мои родители, мама, мои тренеры и учителя... И вот наконец я чувствую, что настал момент, когда мне пора решить, чего я сама хочу. И мне понадобился всего двадцать один год, чтобы понять это.

— Я думаю, это замечательно, что ты хочешь уделить немного времени себе, Лилли. Пришло время немного полюбить себя. И ты можешь начать с того, что съешь вот эту клубнику в шоколаде. — Она подталкивает ко мне маленькую тарелку, и я беру с нее ягоду, впиваясь в нее зубами с аппетитным стоном.

— Черт, как вкусно... Где ты их взяла?

— Приготовила сегодня утром. Все очень просто, все, что я сделала, это купила немного плавящегося шоколада в продуктовом магазине и вуаля.

Я краду еще одну.

— Почему ты никогда не готовила и не выставляла такую еду, когда мы жили вместе? Может, Кейли не попросила бы тебя уйти. Ха.

— О, так ты теперь комик? Лилли умеет шутить? — Элиза закатывает глаза и забирает у меня тарелку. — Никакой больше клубники для тебя.

— Да ладно, я просто шучу! Кроме того, ты же знаешь, что Кейли попросила бы тебя уйти, несмотря ни на что. Она такая избалованная, и ты не заслужила такого отношения к себе. Как я уже говорила, я понятия не имела, что она так себя ведет и что заставила тебя съехать, потому что ты встречаешься с Джеком, а если бы знала... я бы что-нибудь сделала. Я бы не позволил ей так дерьмово обращаться с тобой.

— Я знаю, что она избалованная, — говорит она. — А также знаю, что она просто ревновала. Такова человеческая природа. — Элиза пожимает плечами под своей серой толстовкой. — И что можно с этим сделать?

— Сказать ей, что она несет чушь, вот что. — Я делаю паузу, чтобы прожевать и не говорить с набитым ртом. Проглатываю. — Сейчас она не совсем ужасна, но и не совсем мила. Мы как-то справляемся, но... все уже не то. Дом не такой, как раньше, с тех пор как ты съехала. Я скучаю по тебе.

— Ты всегда была моей любимицей. — Элиза смеется.

— Да, конечно.

— А еще пошел этот Кайл. Ты была слишком хороша для него. Ты ведь знаешь об этом, да?