— Автомобилестроение или аэрокосмическая промышленность.

— Типа программирования машин и прочего?

Парень рядом со мной кивает.

— Я еще не решил, но да, что-то вроде того.

О.

По сравнению с этим то, что я собираюсь сказать, звучит неубедительно и по-детски.

Я вздыхаю.

— Я буду изучать английский и бизнес. Родители не разрешили мне изучать искусство, так что пришлось довольствоваться этим. — Понятия не имею, зачем я ему это рассказываю; он незнакомец, и ему наплевать. — А вообще я люблю мастерить.

Когда Роман смотрит на меня, линзы его очков ловят свет снизу, и я не вижу его глаз в бликах, но почти слышу, о чем он думает: Английская специальность со специализацией по бизнесу? Что, черт возьми, ты собираешься с этим делать?

Я знаю это, потому что мой отец задавал мне тот же самый вопрос миллион раз, и у меня никогда не было ответа.

— Я уверен, что ты найдешь то, что тебя увлечет. Мы сами творим свою судьбу.

Я медленно киваю.

Мы сами творим свою судьбу.

Это довольно глубокомысленные слова для первокурсника на вечеринке.

— Так вот что ты делаешь? Творишь свою судьбу? — поддразниваю я его, но мне также любопытно — никогда раньше я не слышала, чтобы парень говорил что-то подобное, и это интригует.

— Конечно. Ведь каждое решение, которое мы принимаем сегодня, влияет на то, что произойдет завтра, ты согласна?

Хм.

Да?

— Конечно, согласна.

Роман не сводит глаз с происходящего у подножия лестницы, где собирается небольшая группа девушек и перешептывается, каждые несколько секунд поворачивая головы, чтобы посмотреть, что или кто находится в другом конце комнаты.

Возможно, это какой-то горячий парень, на которого одна из них запала, но боится подойти.

Роман пристально наблюдает за девушками, затем прочищает горло и смотрит на меня.

— Ты с кем-нибудь встречаешься? — наконец спрашиваю я.

Этот парень не кажется мне человеком, который встречается с кем-то; я уверена, что его учебная нагрузка будет занимать его так же, как и меня в течение учебного года, но никогда не знаешь — может быть, у него где-то припрятана милая маленькая подружка.

— Нет. — Он хихикает.

— Я сказала что-то смешное?

— Ты правда думаешь, что я могу с кем-то встречаться?

— А что такое? Слишком хорош для свиданий? Неужели нет никого достаточно умного для тебя?

Логично, что он не хотел бы встречаться с тупицей: такие парни, как он, — амбициозные, с распланированной жизнью — редко находят время для тех, кто не обладает таким же драйвом и целеустремленностью.

Я знаю, потому что мой отец именно такой.

Роман снова замолкает, а его взгляд возвращается к девушкам у подножия лестницы.

Я узнаю одну из них. Кейли Шеффилд. Она тоже из группы поддержки, но она флайер², и мы тренируемся в разных группах, поэтому у меня редко бывает возможность поговорить с ней.

— Они симпатичные, — говорю я. — Хочешь пойти поговорить с ними?

Он фыркает.

— Как будто кто-то из этих девушек уделит мне время.

А-а-а. Понятно.

Роман не ходит на свидания, потому что у него нет уверенности в себе. Я встречала подобных людей, не только парней, но и девушек, сомневающихся в себе, потому что считают себя недостаточно хорошими — точно так же, как я никогда не буду чувствовать себя достаточно умной, чтобы встречаться с парнем, который хочет работать в НАСА и программировать космические корабли.

— Нельзя судить о них по внешности. У каждого есть свой тип.

Он поворачивает голову.

— Мы на вечеринке в бейсбольном доме на Джок-Роу, и я дам тебе одну попытку предположить, какой у них тип.

Отлично, он меня уел, но только формально.

Но тем не менее.

Он оценивает их стереотипно так же, как, вероятно, и меня, но знаете что?

Я привыкла к этому.

Чирлидеры, возможно, и не считаются такими уж прилежными, и, конечно, я не гигант мысли, так что некоторые стереотипы в моем случае могут быть правдой, но я добрая, целеустремленная и даю всем шанс. И стараюсь не осуждать и относиться к людям с пониманием.

Я тереблю браслет на левом запястье, тот самый, который плела несколько дней назад перед телевизором, сидя задницей на полу и наблюдая за реалити-шоу о сватовстве. Он сделан из нитей моих любимых цветов — зеленого и розового — в замысловатом узоре, который я выучила летом в лагере.

Перебираю мягкую пряжу между большим и указательным пальцами.

— Значит, думаешь, если бы ты подошел и поговорил с этими девушками, тебе бы отказали?

Роман не смотрит на меня.

— А ты как думаешь?

— Я думаю, что ты не должен сомневаться в себе.

Парень молчит, но в полумраке я вижу, что его губы поджаты; он хочет ответить, но не будет.

Затем, наконец...

— А что насчет тебя? Почему ты не флиртуешь и не веселишься?

Я слегка качаю головой.

— У меня нет сил. Завтра рано вставать, но, поскольку все собирались уходить сегодня вечером, я не хотела сидеть в общежитии одна.

К тому же я не хотела быть там, когда приедет новая соседка по комнате.

— Зачем тебе рано вставать? Завтра же суббота.

— Тренировка.

— Тренировка чего?

О, боже, он собирается заставить меня сказать это.

Я сажусь прямо, напрягая позвоночник.

— Я чирлидер. Мы тренируемся шесть дней в неделю.

Замираю.

Жду язвительного, саркастического замечания о пустоголовых блондинках или группе поддержки, но его нет.

— Ты, должно быть, хороша, если попала в команду колледжа.

Я краснею.

Боже мой.

— Наверное.

— К чему скромность? Ты должна гордиться собой.

— Я и горжусь.

Правда горжусь. Как он и сказал, стать чирлидером в колледже нелегко; последние пять лет я надрывала задницу, выступая за свою школу, подбадривая команду, участвующую в соревнованиях, участвуя в лагерях, семинарах, тренировках. И это не считая тренировок, чтобы оставаться в форме и быть сильной.

Это было жестко и, конечно, нелегко.

Не каждый способен на это и не у всех получается, но за эти годы я доказала, на что способна.

— Ты похожа на танцовщицу, — комментирует Роман.

Я? А как выглядят танцовщицы? Это что, типаж?

— Как ты вообще можешь об этом судить? — Я смеюсь. — Здесь же темно.

— Я не знаю... Просто мне так кажется. — Он смеется в ответ.

— В каком ты общежитии?

— Я не в общежитии. Я живу дома.

— Как это?

— Я местный. Мне нужно всего пятнадцать минут, чтобы добраться сюда, поэтому, чтобы сэкономить деньги, я не живу в общежитии.

— О. — Я делаю паузу, подыскивая еще какие-нибудь слова. — И как тебе?

— Пока не знаю, так как занятия еще не начались, но думаю, что все будет как в старшей школе, только ездить придется дальше.

Верно. Хорошая мысль.

— Почему ты не поехал куда-то подальше? У тебя что, не было выбора?

— Да нет, у меня было много вариантов. Я получил несколько предложений о стипендии, но моя тетя живет с моими родителями, а она уже довольно пожилая. Им иногда нужна помощь, так что я не мог уехать слишком далеко. К тому же мне нужно время, чтобы понять, чем хочу заниматься, понимаешь?

— О. Я думала, ты только что сказал, что хочешь работать в НАСА. Или в автомобильной компании.

— Но это две совершенно разные сферы, и я не хочу тратить свое время или чьи-то деньги, пока не буду точно знать, чем хочу заниматься, в каком направлении двигаться, понимаешь?

— И сколько лет этой твоей пожилой тете?

— Не знаю, может, восемьдесят?

— Восемьдесят?! Я думала, ты скажешь, что ей сорок пять или что-то вроде того. Именно столько лет сестре моей мамы.

— Я должен был уточнить. Моя тетя на самом деле моя двоюродная бабушка, то есть сестра моей бабушки. — Он нервно потирает руки. — Бабушка умерла около трех лет назад, и они с моей тетей жили вместе до ее смерти. После ее смерти тетя Миртл переехала к нам.