Утром ещё солнце не встало, как его разбудил едва слышный шум воды. Минуту он соображал, не потёк ли кран, потом вспомнил про гостью.

«Ранняя пташка», — усмехнулся он и тоже стал подниматься.

Вскоре Яна вышла из ванной, умытая и посвежевшая.

— Доброе утро! Это для меня халат на тумбочке, а то я надела без спроса?

— Привет! Да, новый в упаковке; покупал для хозяйки коттеджа, только на объявление никто не откликается, так что пользуйся.

— А Ирина в каком халате ходила, когда была в гостях?

— Она предпочитает стиль «без ничего», чтобы кожа лучше дышала. По крайней мере, при старых друзьях, — откровенно и сердито признался Артём.

— Не злись на неё. Ты ведь тоже не ангел.

— Я? — даже рассердился Артём. — Если ты найдёшь на территории России хоть одну женщину, обиженную мной, я подарю тебе этот дом!

— Может и не обижал напрямую, но надежды ты их не исполнил, а это тоже обида. — Яна капризно вздохнула. — Я здесь чудесно выспалась и есть хочу! Ты обещал накормить и в лес сводить, помнишь?

После завтрака, он нарядил её в свою куртку и зимние ботинки. Чтобы ноги не болтались в ботинках, пришлось надеть три пары шерстяных носок. В чужой одежде она смотрелась немного смешно, однако, привлекательность не потеряла, и Артём плотоядно поглядывал на неё. От прежней усталости и строгости во взгляде не осталось следа, но Артём не торопился изливать чувства и желания. Такую умницу и труженицу надо на руках носить и круглосуточно восхищаться.

Гуляли по лесу больше четырёх часов; разговаривали мало. Тишину зимнего леса не хотелось нарушать рассуждением о мелочных заботах. Верхушки деревьев ощутимо качались, а внизу ветра почти не было. Следов на свежем снегу было множество, но их хозяева скрылись до ночи. Неожиданно Яна заметила белку, старалась приманить её, та сначала приблизилась, быстро сообразила, что угощения у них нет и с достоинством удалилась выше по стволу.

Они забрались довольно далеко от дома и людей не встречали. Лес становился гуще и старше. Ещё незамёрзший ручей добавлял в тишину леса очаровательное журчание и блеск воды на перекатах. Они присели на ствол упавшего дерева и долго смотрели на текущую воду.

— Вот и доказательство, что на воду можно смотреть бесконечно, — сказал Артём, обнял Яну, вроде как согреть. Она не отстранилась, тогда он прижался к её губам и долго не отпускал. Её губы стали солёными, а всё тело послушным и гибким. Она хотела любви и не пыталась скрыть это.

Только, когда Артём запустил руку под куртку и начал гладить грудь, Яна словно опомнилась и отодвинулась от него. Причиной этого могло быть только одно, так и оказалось.

— Артём, у меня есть любимый человек, — негромко сказала она.

— Любимый, это даже серьёзнее, чем муж. То есть, для меня всё безнадёжно? Традиционный вопрос: почему он не с тобой? — Артём почувствовал сильнейшее разочарование и пытался хоть немного сохранить лицо.

— У него есть жена, двое детей.

— Ну да, обычное дело: она любит его, а он — её, свою жену и ещё парочку знакомых женщин. Все счастливы, — Кравцов выразил свой сарказм просто от бессилия и огорчения; почему она не сказала этого, когда они зажимались в парадном? Его мало интересовали моральные-этические нормы поведения Яны; было просто до чёртиков обидно, что такая соблазнительная женщина вдруг банально не дала, хотя всё шло к этому. Это что, верность до гроба? Для сорокалетней дамы поведение просто интригующее, если не сказать — глупое!

— Не совсем так, но похоже. Ко мне уже десять лет приезжает из Москвы Сергей, мой давний друг и даже учитель; я не могу ему отказать. С женой у него давно нет нормального интима. Я всегда была только любовницей, а там, где-то маячила его жена и дети. Это иногда неприятно и хочется быть единственной, но приходится мириться, чтобы не сделать нескольких людей несчастными. Со стороны выглядит глупо; я могла бы найти себе лучший вариант, но ведь любовь не рассчитаешь с помощью формул. Ты, наверняка считаешь меня обыкновенной упрямой дурой.

— Ну, знаешь, до такого нахальства я не опускаюсь! Ты стольких людей спасаешь: я невольно чувствую себя ничтожеством перед тобой. Но ублажать совершенно здорового мужика, только потому что ему жена не даёт, это из области психиатрии, а не хирургии. Прости за грубость, мне обидно за тебя. Тогда в парадном думал, вдруг у нас может получиться что-то серьёзное. Наверное, почудилось.

Артём расстроился от сказанного Яной и не скрывал этого. У неё тоже настроение упало, и обсуждать ничего не хотелось.

Они посидели полчаса молча, ещё побродили по лесу и пошли в сторону дома. Красота леса их уже не трогала.

Артём предложил пообедать в придорожном кафе неподалёку, Яна согласилась: ей было не по себе после признаний и хотелось уехать.

Артёму было неприятно из-за несбывшихся ожиданий, Яне — из-за подавления естественных желаний.

После обеда вернулись в ювелирный магазин, долго обсуждали и, наконец, выбрали подарок и Артём подвёз Яну к её дому.

— Проводи меня, вдруг квартиру вскрыли, — неожиданно попросила она. Артём немного удивился — вроде бы на входе были охранники, но у женщин полно заморочек, так что согласился сопроводить.

Яна торопливо открыла дверь, зашла в прихожую и скинула пальто, потом повернулась к Артёму и протянула навстречу руки. Он всё понял, зашёл следом, прикрыл дверь и прижался к ней непрерывно целуя губы, щёки, шею. Яна отвечала тем же и старалась скорее расстегнуть ему куртку.

Весь путь до кровати был усеян скомканной одеждой обоих: от верхней до нижней. Ну, не до аккуратности в такие моменты! Хотя бы сейчас её поведение вернулось в нормальные рамки.

Целый час они не могли оторваться друг от друга. Яна с яростной страстью ласкалась с ним, будто после годичного воздержания, но, чуть отойдя от оргазма, сразу отвернулась от него, словно устыдившись содеянного.

— Сравниваешь со своим многолетним любовником? Не оправдывайся, все девчонки так делают. Вот только выбирать близкого человека надо не сравнением в постели, — Артём почувствовал: Яна откровенно расстроилась, что изменила своему неведомому любимому и это задело его самолюбие.

— Если сравнивать по наслаждению от близости, я бы выбрала тебя. К сожалению, существует ещё много причин и препятствий, через которые перешагнуть непросто, — Яне не хотелось оправдываться перед едва знакомым мужчиной, и она говорила первые пришедшие на ум слова.

— Добавь, что большинство из них надуманы тобой и стали привычкой. Ты живёшь с ними и думаешь, что так и надо, хотя многие просто мешают тебе стать действительно самой собой.

— Ты слишком категоричен, а я по натуре — консерватор. Старая связь меня устраивала, а к новой ещё надо привыкнуть. Это процесс долгий и непростой. Сергей столько хорошего для меня сделал, я не смогу его просто так оттолкнуть. Я не хочу потрясений и других забот; ко мне приезжает любимый человек раз в месяц и этого достаточно. А когда он будет мелькать каждый день перед глазами, любовь быстро кончится, — Яну тоже задели слова Артёма и она решила объяснить свои чувства.

— Если ты собираешься играть в любовь втроём, то я против. Одно дело разовый секс без обязательств и совсем другое серьёзные отношения. Там я помощников не потерплю, не взирая на всё уважение к тебе. Делить свою любимую с другим мужиком — это уж совсем для немощных. Даже животные такого не допускают. Смотрела, наверное, битвы самцов по ВВС? — Артём уже говорил почти зло.

— Не сердись, Артём. Сергей приедет не скоро и, может быть, я решусь на перемены. Сегодня ты — мой единственный, но полюбить за несколько дней я не могу. Разлюбить — тоже, и ты это должен понять. Сколько лет, как Ирина с тобой рассталась? Пятнадцать? А ты ведь не разлюбил, я вижу… — Яна повернулась и прижалась грудью к нему.

— Согласен, вопрос непростой и я готов подождать. Но не пятнадцать же лет…. Ты не обидишься, если я не дам тебе заснуть ещё часок, чтобы приблизить срок принятия твоего решения? — Артём понимал, что с Яной будет не просто наладить отношения, но сейчас хотел просто наслаждаться её телом.