Тёма координировал работы, совместно со 112-ым указывая дройдам слабые места.

— Артём, мы нашли ещё один линкор. В пяти часах от этого места.

— Целый?

— Носовая часть уничтожена, но кормовые отсеки могут быть полезны.

Я вздохнул.

— Ладно, займёмся и им.

Я прошёл в орудийную башню. Огромные плазменные каналы, некогда обугленные и разорванные, теперь сверкали свежей полировкой. Дройды заменили кристаллы фокусировки, и система почти готова была к бою.

— 112, а стрелять сможем?

— Теоретически — да. Но без тестового запуска я не могу гарантировать точность.

Я ухмыльнулся.

— Найдём цель.

Этот корабль... он был мёртвым грузом, реликвией забытой войны. А теперь — наш. Наш щит. Наше оружие.

Тёма, заметив моё настроение, сухо заметил:

— Артём, ты выглядишь довольным.

— А то. Мы сделали невозможное, Тёма. Вдохнули жизнь в то, что должно было сгнить в пустоте.

— Это был рациональный поступок. Линкор значительно повышает наши шансы на выживание в конфликте с пиратским кланом.

Я сижу в кресле капитанской рубки, откинувшись назад, и наблюдаю, как на главном экране медленно вращается 112 — мой линкор. И, надо признать, ремонт прошёл... на удивление удачно.

Корпус, некогда изрешечённый пробоинами, теперь залатан бронеплитами, снятыми с доноров. Швы аккуратно проварены, обшивка затерта до матового блеска — хоть и не идеально ровного, но куда лучше, чем рваные раны от плазменных разрядов. Энергосистема стабильна: реактор, который я выдрал из линкора этой же серии, работает ровно, без перебоев, лишь изредка поскрипывая от нагрузки. Щиты держат. Двигатели, хоть и собранные из того, что было, не дёргаются и не глохнут.

Но экипажа нет. Точнее, он есть — я. Один. И это... проблема.

Линкор — не истребитель. Это огромная, сложная машина, требующая десятков, если не сотен рук, чтобы управлять орудиями, двигателями, сенсорами, ремонтными дройдами. Я справляюсь, но лишь потому, что Тёма — мой бортовой искин — берёт на себя часть нагрузки. Но даже ему тяжело.

— Тёма, как думаешь, сможем мы его полностью автоматизировать?

— Теоретически — да. Практически — потребуются ресурсы. Много ресурсов.

— Какие именно?

— Вычислительные мощности. Сейчас я управляю системами на базовом уровне, но для полной автономии нужны дополнительные процессоры. Желательно — боевые.

Я понимаю, о чём он. Боевые искины с разбитых кораблей. Те самые, что управляли орудиями, двигателями, тактикой. Их выдрать сложнее, чем обычные бортовые компьютеры, но...

— Ты предлагаешь собрать целый штаб искинов?

— Не штаб. Сеть. Распределённый интеллект. Каждый модуль будет отвечать за свою зону: один — за двигатели, другой — за щиты, третий — за вооружение. Искин 112-го — центральным узлом.

Я задумываюсь. Это... рискованно. Если что-то пойдёт не так, корабль может выйти из-под контроля. Но с другой стороны...

— А где их взять?

Тёма молчит секунду, затем на экране возникают координаты.

— Кладбище кораблей, здесь есть всё.

Он отмечает точки: разбитый крейсер "Ярость Небес" — его тактический ИИ славился скоростью реакции. Остов линкора «Цепной Пёс» — его система управления огнём была одной из лучших в своё время. Даже пара истребителей с уцелевшими модулями целеуказания.

— Ты хочешь, чтобы мы пошли на охоту за мозгами?

— Да. И чем больше — тем стабильнее будет система.

Я смотрю на схему 112-го, представляя, как он будет действовать сам. Без меня. Автономно.

— Хорошо. За работу.

Впереди — охота. Но теперь я буду собирать не просто металл. Я буду собирать мозги.

День за днём я собирал остатки кораблей по заданным характеристикам. Мой искин Тёма определял жертву с подходящими вычислителями. Я на "Грифоне" цеплял буксировочными тросами и тащил доноров к 112-му. Когда объект оказывался слишком большим, привлекал буксир. Если посмотреть со стороны, то это плотное нагромождение остатков кораблей напоминало космическую станцию, а по сути своей являлось небольшой мобильной верфью.

Тишина пилотской рубки давит, но мысли гудят, как перегруженный реактор.

Я смотрю на схему моего линкора, который уже сейчас мог бы в одиночку разнести пиратскую... наверное, любой пиратский крейсер. Но... один. А если не один?

Кладбище кораблей. Тысячи корпусов. Тысячи.

Среди них — крейсеры, фрегаты, эсминцы, и даже пара дредноутов. Большинство мертвы, но их мозги... Их системы... Их оружие... Всё это ещё можно оживить.

— Тёма, сколько боеспособных кораблей мы можем поднять, если будем проводить работы, такие же как и с 112-ым?

На моём интерфейсе возникают цифры. Расчёты. Вероятности.

— Артём, теоретически — до 30%. Практически — 10-15%. Но даже 10% от пяти тысяч — это пятьсот кораблей.

Пятьсот.

Я почти физически ощущаю тяжесть этой мысли.

Пятьсот кораблей без экипажа. Без людей. Без слабостей.

Флот. Настоящий флот.

Не горстка ржавых корыт, а армада. Корабли, которые не спят, не боятся, не предают. Которые будут стрелять, пока не превратятся в пыль.

— Значит, план такой.

Я медленно поднимаюсь с кресла, подхожу к экрану, касаюсь схемы линкора.

— Мы превращаем этот линкор в флагман. Затем находим ещё несколько крепких корпусов, ставим в них дополнительные процессоры с искинами, поднимаем. После — расширяемся. Берём всё, что может летать и стрелять. Собираем флот.

Тёма снова молчит. Потом:

— А дальше?

Я улыбаюсь.

— А дальше мы находим станцию "Демонов Ночи". И показываем им, что значит настоящая война.

— Другие пиратские кланы заметят в тебе угрозу. И пойдут против тебя.

— Договорюсь. К тому же флот — будущий флот — без экипажа, условно неизвестной принадлежности. Неизвестный флот прилетел, пострелял, грохнул станцию... "Ай-яй, ну что за хулиганы!" Ну да ладно, это ещё не скоро. Сейчас нам нужно цапнуть авианосец и доставить его к планете Фатх.