— Доброе утро, Марко. — Проходя мимо, машу охраннику, стоящему у двери.

— Доброе утро, Райли, — отвечает он. — Удачи на экзамене по математике.

— Спасибо. Я…

— Иди, — снова приказывает Николай, обрывая меня. Его рука ложится мне на спину, подталкивая вперед.

— Не обязательно быть грубым.

Николай открывает передо мной дверцу машины.

— Ты не обязана разговаривать с каждым гребаным мужиком, которого видишь.

— Ты...

Он захлопывает передо мной дверь, начиная выводить меня из себя. Не обращаю внимания на его ворчливость, потому что знаю, что он зол на весь мир, но теперь он начинает давить на меня. Не хочу, чтобы надо мной издевались дома или в школе.

— Пристегни ремень безопасности, — огрызается Николай, заводя машину.

Двигатель спортивного автомобиля с ревом оживает. Поджимаю губы и надеваю ремень.

Мы едем в тишине. Так даже лучше. Сегодня мне не хочется больше слышать от него грубостей. Открываю книгу и притворяюсь, что читаю. Когда мы останавливаемся, и Николай начинает выходить из машины, я оглядываюсь. Мы не в моей школе. Не говорю этого, потому что уверена, он знает, а я бы не хотела разговаривать с единственным мужчиной поблизости. Что это вообще значит?!

Смотрю, как он заходит в кофейню. Откидываюсь на спинку сиденья и выдыхаю. Вся его машина пахнет им. Мне всегда было интересно, куда он ходит, когда его нет дома. Подозреваю, что он проводит много времени в клубах Маттео. Он приходит и уходит, когда ему заблагорассудится. Они с Маттео часто разговаривают друг с другом вполголоса. Знаю, что он делает больше, чем просто работает в клубе. Возможно, я и была отгорожена от реального мира, но не полностью отстранена от нашего. Понимаю, как устроена семья в нашем мире.

Я видела, как Николай убил человека. Ну, не все. Но видела, как он стрелял из пистолета. Знала, что в коридоре возле моей спальни лежит мертвое тело. Эту ночь я никогда не забуду. В ту ночь, когда мой брат пришел, чтобы забрать Мону у Маттео.

Нет, он пришел не за мной. Ему нужна была Мона. Она всегда была для моего брата главной наградой. Он знал, насколько она красива, и воспользовался этим, чтобы выдать ее замуж за человека из семьи, которая дала бы ему больше власти. Тем хуже для него. Маттео заполучил ее прежде, чем это могло произойти.

Мой брат быстро понял, что может использовать мою сестру против Маттео. Он использовал меня только как приманку, которую было легко выбросить. Его план был глупым, но Николай думал, что я была его частью. Что я продала их всех, и так мой брат нашел нас. Он был не совсем неправ. Это я привела его к нам. Просто не знала, что это происходит.

До тех пор, пока Николай не начал вышибать дверь моей спальни и выкрикивать приказы. Я поправляю очки на носу, вспоминая, как он выхватил их у меня и разбил вдребезги. Без них я была слепа. Мой брат знал это. Он вживил в них трекеры, потому что понимал, что я всегда буду держать их при себе, и Мона обычно делала то же самое.

Николай выходит из кафе с чашкой и пакетом. Когда возвращается в машину, то бросает пакет мне на колени, прежде чем передать чашку.

— Я не пью кофе.

— Это горячий шоколад.

— О, — говорю, облизывая губы. — Спасибо.

Николай только кряхтит в ответ. Заглядываю внутрь и вижу бананово-ореховый хлеб. Мой любимый.

— Ешь, — приказывает он.

Мне хочется запустить пакетом ему в голову, но это вроде как мило. Он остановился и купил мне что-нибудь поесть на завтрак. Кроме того, не хочу выбрасывать хороший бананово-ореховый хлеб, а в этой кофейне подают лучший в городе. Бьюсь об заклад, Мона велела ему проследить, чтобы я позавтракала. Видит бог, он не стал бы делать это для меня по доброте душевной.

Мы снова молчим, пока он везет меня в школу. Не могу поверить, что так радовалась поступлению в старшую школу. Думаю, я посмотрела слишком много фильмов, потому что все оказалось совсем не так, как я ожидала.

Я знала, что если хочу поступить в колледж и когда-нибудь найти работу, то лучше всего закончить его с настоящим дипломом и подать заявление в университет. Не могу вечно жить со своей сестрой и ее мужем. У нее скоро будет маленький ребенок.

— Заеду за тобой в три. — Николай говорит это, когда останавливается перед школой.

Несколько человек бросают взгляды в нашу сторону. Моя фамилия О'Хэйр, и никто не знал, что я из семьи Каттанео. Я была просто новой странной девочкой, о которой они ничего не знали, в то время как остальные уже много лет ходили вместе в модную частную школу.

— Где Сэл? — спрашиваю снова.

— Три, Райли, — выдавливает он.

Я тупо бормочу извинения и пытаюсь выбраться из машины, не желая причинять никому неудобств.

Не уверена, что это имеет значение. Кажется, Николаю достаточно того, что я просто существую.

Глава 3

Николай

После того, как Райли захлопывает дверцу машины, я испытываю легкий укол вины. Знаю, что веду себя с ней как полный придурок, но так будет лучше для нее. Если она проявит ко мне интерес, я могу сорваться и сделать что-нибудь, чего не должен. Она не помогает ситуации, постоянно спрашивая о Сэле. Такое ощущение, что она хочет вывести меня из себя.

Наблюдение за тем, как она входит в свою школу, тоже не успокаивает меня. Эта чертова юбка сзади кажется еще короче. Это только еще больше выводит меня из себя. Не могу отвести от нее глаз. Эти идеально подтянутые ноги и покачивание бедер полностью соответствуют моим намерениям. К сожалению, я не единственный, кто смотрит на нее. Все парни поворачивают головы в ее сторону, когда она проходит мимо них.

Их глаза выражают желание и похоть. Мне требуется вся сила воли, чтобы не выйти из машины. Если бы это был мир Каттанео, я бы выцарапал им глаза за то неуважение, которое они проявляют к ней. Или, что еще хуже, дал бы им билет в один конец на посещение Церкви. Но не могу сделать ничего из этого. Мой мир не принадлежит ей. Мне нужно постоянно напоминать себе об этом. Она планирует уехать. Поступить в колледж и жить своей собственной жизнью.

Конечно, она, возможно, и выросла в семье О'Хэйр, но не похожа на своего отца или брата. Она невинна, ее не затронул такой образ жизни. Они никогда не заслуживали даже того, чтобы дышать с ней одним воздухом. Я тоже. И все же, кажется, не могу оставаться в стороне.

Завожу двигатель машины и срываюсь с места, прежде чем решаю послать к черту свое самообладание и преподать этим школьникам урок уважения к женщинам. К тому времени, как возвращаюсь в квартиру, я совершенно вымотан. Когда выхожу из лифта, не иду прямо в свою комнату. Вместо этого поворачиваю налево, к Райли. Дома никого нет. Я в полном одиночестве.

Как только вхожу, ее сладкий запах наполняет мои легкие. Стою там, зная, заставляя себя уйти, но не делаю этого. Как больной ублюдок, каким и являюсь, лезу в ее шкаф в поисках тех белых трусиков, которые видел много месяцев назад. Выдвигаю один из ящиков и срываю джекпот. Все они чертовски белые. Это напоминает мне о том, какая она невинная. Это должно меня остановить, но этого не происходит. Собираюсь взять одни, но что-то привлекает мое внимание.

— Не делай этого, — бормочу себе под нос, но уже направляюсь к корзине для белья. То, что я ищу, лежит прямо там, на самом верху. Принимаю это за знак и вытаскиваю из нее ее маленькие трусики. Не задумываясь, подношу их к носу. От ее сладкого мускусного запаха мой член напрягается.

Расстегиваю джинсы и направляюсь к ее кровати. Прижимаюсь носом к ее трусикам, обхватывая рукой свой член, чтобы погладить себя. Представляю, как забираюсь к ней в постель, пока она спит. Отодвигаю ее трусики в сторону и погружаю язык в ее влагалище. Она стонет мое имя, кончая мне на лицо. Но я бы не останавливался.

Ласкал бы ее киску до тех пор, пока она больше не сможет этого выносить. Ее ноги дрожат, и она умоляет меня. Ее пальцы зарываются в мои волосы, пытаясь заставить меня остановиться, но не уверен, что у меня получилось бы. Оказавшись там, я уже никогда не захочу уходить. Я бы взял больше, чем она была бы готова дать. Я бы поглотил ее всю, засунув свой член в ее узкое влагалище, забирая всю ее невинность себе.