— Саша!

— Баллы зарабатываю, — усмехаюсь дерзко и отпускаю её.

— Неисправимый.

— Я это уже слышал.

Сдерживаю порыв хлопнуть её по округлой попке, ибо рискую получить сковородкой по голове.

Перед сном я крутил в голове слова Кати о нашем будущем.

Я понимаю её нацеленность на здоровье. Понимаю, что она просто боится о чём-то мечтать. Поэтому пока решаю больше не поднимать эту тему в наших разговорах.

Всё-таки, она вышла из отношений, где была любовь. Я вышел из отношений, что сулит мне некоторые неприятности в будущем.

Катя пусть готовится к операции, проходит лечение и реабилитацию, а я пока займусь дочкой и генералом.

Для меня спокойствие бывший жены сейчас на первом плане.

А вот как вернётся, тогда уже и будем думать и говорить о будущем.

— Присаживайся за стол. Завтрак готов, — говорит Катя, отходя к плите.

На кухню залетает Вероника и помогает маме накрыть на стол.

— Книги шикардосные! — выдаёт дочь, присаживаясь рядом со мной. — Ещё раз их перечитаю. И не раз!

— И ты должна показать мне оставшиеся фильмы, напоминаю ей.

— Сегодня посмотрим «Тайную комнату», — с готовностью отвечает дочь.

Мы завтракаем под тарахтение Ники. Там в дополнение к книгам шли закладки, конверт с письмом из Хогвартса, волшебная палочка, сборник каких-то сказок. Катя умиляется эмоциям дочки, а я поражаюсь, что этой малышке для счастья так мало нужно.

После завтра мы быстро собираемся и выезжаем в сторону школы творчества. Катя уже заранее договорилась о встрече с директором учреждения.

Когда мы подъезжаем, женщина встречает нас на первом этаже. Её лицо мне кажется смутно знакомым, а вот она расплывается в радостной улыбке и бросается меня обнимать.

Катя и Вероника удивлённо наблюдают за этой картиной. Я сам мягко сказать в шоке.

— Александр Александрович, как я рада вас видеть! — наконец, говорит женщина. — Простите, что так набросилась на вас. Вы, наверное, меня уже не помните. Но вы полгода нас изменили мою жизнь к лучшему.

— Правда? — удивлённо спрашивает Вероника.

— Аа, это вы о воспитании вашего сына? — вспоминаю я.

— Да-да! Совсем другой человек стал. И я прям выдохнула.

— А что ты ему сделал?

— Подрастёшь, расскажу, — отвечаю с улыбкой, потому что маленькой девочке не стоит знать, как её папа воспитывает хулиганов.

— Вы привели к нам дочку?

— Да. Вероника временно будет жить со мной, а танцы бросать не хочет.

— И английский! — напоминает дочь.

— Точно. И английский.

— Скажи, Вероника, а ты какие танцы предпочитаешь? У нас есть группы народных танцев, современных, бальных.

— Современный.

— Отлично.

— А английский можно в группе? Мне одной скучно.

— Конечно, можно. Давайте пройдём в кабинет и посмотрим расписание.

Мы идём по коридору, когда Ника заглядывает в окошко одной студии и замирает на месте.

— Ой, это как раз студия современного танца, — говорит Илона Викторовна (вспоминаю неожиданно её имя).

— Ух ты! Я хочу тут заниматься! — уверенно заявляет Ника и берёт Катю за руку. — Пошли скорее смотреть расписание.

В кабинете Илоны Викторовны все вопросы решает Катя. Она лучше знает график Ники. До школы полтора месяца, поэтому она решает нагрузить дочь максимально. Три раза в неделю танцы, два раза в неделю английский. Занятия начинаются в десять утра. Для меня это удобно максимально, о чём я сразу говорю Кате, чтобы она не волновалась.

Тут до моего отдела пять минут пешком. Я смогу утром брать Веронику с собой на работу, отводить её на занятия, забирать в обед, отвозить домой, кормить и укладывать спать. Дальше я на работу, а меня подменит до возвращения няня.

Так, няню ещё нужно найти.

Ну, а пока не найду, буду к себе забирать. Там нянек у меня — весь отдел. Главное, чтобы этот отдел выдержал ураган по имени «Вероника».

Уладив все вопросы, Илона Викторовна ведёт нас к репетитору по английскому.

Им оказывается молодой парень, который очень быстро находит подход к Веронике. Он, как бы невзначай, переходит на английский. Наверное, хочет проверить уровень языка у дочери. Она отвечает вполне уверенно, чем снова вызывает у меня приступ гордости.

Когда мы выходим из класса, Вероника щебечет о том, что уже не может дождаться первого занятия. А я просматриваю список, который Вячеслав дал нам после общения с дочкой. Там какие-то специальные тетради для занятий, просто тетради в клетку, дальше не вижу, потому что листок у меня забирает Катя.

— Хм, у нашего репетитора список был в два раза больше. Канцелярию всю выдаёт школа. Это радует.

В классе современного танца преподаёт Виктория Сергеевна, приятная в общении девушка. Она спрашивает, как долго Вероника занимается танцами, в каких конкурсах участвовала. Ну и отсюда мы уходим без списка.

По пути домой сразу покупаем всё по списку для занятий.

— Я уже не успею приготовить тебе борщ и мясо по-французски, — виновато говорит Катя, когда мы заходим в квартиру. — Я хотела поспать пару часов перед самолётом.

— Ничего страшного. Приготовишь, когда вернёшься.

— Хорошо.

Катя идёт в комнату Вероники. Дочка готовит для мамы постель, чтобы она могла отдохнуть. В груди всё сжимается от осознания того, что эта маленькая девочка вот так ухаживает за мамой уже несколько месяцев.

Я ухожу в ванную, чтобы побриться. Завтра уже на работу. Пора возвращаться в привычный образ. Да и Катю порадую. Думаю, она была немного удивлена, увидев меня бородатым.

Когда я снова подхожу к их комнате, чтобы показать себя обновлённого, то замираю от умиления и прилива нежности. Катя лежит на боку, а к её груди спиной лежит Вероника. Они будто сплетены в одно целое и сладко спят. Тихо подхожу к ним и укрываю тонким пледом.

— Саш, — тихо зовёт меня Катя.

— Да?

— Разбуди через два часа.

— Хорошо.

— Саш.

— М?

— Тебе с бородой лучше, — с улыбкой говорит она.

— Вот уйду на пенсию и не буду больше бриться.

— Угу, хорошо. А то я никогда не целовалась с бородатыми, — бормочет она, засыпая.

Ага. Всё понятно. Не думает она о будущем…

Наклоняюсь к своим девочкам, целую одну и вторую в лоб и выхожу из комнаты, прикрыв за собой дверь.

На кухне ставлю варить себе кофе и набираю Михе. Мне нужна подстраховка на случай, если генерал разойдётся.

— Здоров, Санёк, — говорит друг, принимая вызов.

— Здорово, Миха. Как сам?

— Да нормально всё. Помогаю Егору спасти брак с Алёнкой.

— Так они ж развелись.

— Как развелись, так и поженятся снова.

— Аа, понял. Прости, брат, я тоже за помощью. Но сначала новость.

— Слушаю.

— Ко мне Катя приехала.

— Да ладно?

— С дочкой.

— Чего?

— Моей дочкой.

— У тебя дочь? Ни хера себе. И что от меня нужно. Тест ДНК? Легко организую.

— Да какой тест, Мих? Вероника — моя копия. Да и Кате не верить у меня причин нет.

— А почему она дочь столько лет скрывала?

— Я отложил этот непростой разговор. У Кати опухоль. Она сегодня улетает в Израиль на операцию. Дочь со мной остаётся.

— Жёстко она тебя. Сразу в топку отцовства, — смеётся Миша.

— Будешь ржать, в главные няньки запишу.

— Так, стопэ. А как же Вика?

— А Вики больше нет.

— Не понял.

— Расстались. Она, оказывается, и меня, и спонсора имела. Ну и мы её по очереди, видимо.

— Хорошо устроилась деваха. Хотя я не удивлён. И я тебя предупреждал, что нехер с ней связываться. А теперь, я так понимаю, генерал Болдыре лютует и на тебя собак спускает.

— С отпуска меня отозвали уже.

— Естественно. Гондон. Я так понимаю, ты хочешь ответку для генерала?

— Хочу подстраховку.

— Ну, папочку я на него давно собираю.

— Нахера?

— Для друга одного, который старших не слушает.

Я усмехаюсь. Можно дальше ничего не говорить. Миша своё дело знает. Он обещает передать мне эту папочку в ближайшие дни, чтобы я смог заткнуть Болдырева, если тот начнёт перегибать.