Но уже третий дружинник смог разобраться, с кем его нелегкая связала, уже готовясь погибнуть от сильного удара, проорал наверх:

— Колдун здесь! Не берет его честное оружие! — и упал с разбитой головой.

По инерции на меня слетел еще четвертый воин, рубанул с неистовой силой защитный купол и тоже прокричал перед смертью:

— Стойте! Братья! Не взять его так! — и все равно упал на камни, обливаясь кровью из проломленной головы.

Оставшиеся наверху, наверно, главные здесь дружинники все правильно поняли, не стали спешить на неравную битву, а быстро захлопнули крышку люка.

Но я тут же взлетел по ступенькам и выбил ее одним ударом наверх вместе со всеми запорами.

— Поджигай! — услышал я через люк страшный хрип и начал подниматься дальше.

«Братья-дружинники собрались поджечь крышу, чтобы дать сигнал своим? Не поможет это, далеко они еще от Башни. Но здешняя крыша очень нужна нам самим».

Одному защитнику Башни прилетело как раз самим тяжеленным люком и переломало все кости о стену, не повезло ему получить честную смерть. А второй матерый мужик успел выстрелить в меня из арбалета, но, увидев отлетевший от купола болт, злобно закричал и отчаянно бросился на меня с мечом.

— Сдохни, проклятая тварь!!! — услышал я и очень обиделся, поэтому ударил его совсем несильно в свою очередь, а чтобы только оглушить.

«Ты у меня так просто не помрешь!» — с пугающей себя мстительностью решил я.

«Да еще хорошенько расспросить бы одного из главных тут мужиков об их планах не мешало бы», — понимаю я

Хотя абсолютно уверен, что он ничего не скажет без долгих, ломающих сознание пыток, а это не наш метод.

Так что потом выглянул в окно, распахнув ставню и разглядел наших парней, прибывающих отовсюду и гонящих перед собой нескольких простых мужиков.

— Башня наша, всех проверьте, этого вяжите, посмотрим на него, когда в себя придет! — сказал я негромко забежавшим на верх гвардейцам.

И устало присел на самодельный и смешной стул из обструганных жердей.

'Вот так и бьем по частям дворянские отряды. На стоянке двенадцать астрийцев, степняки встретят еще два десятка, хотя и сами умоются кровью, наверняка. Теперь еще здесь шестнадцать умелых дружинников, если еще двое от моих не сбегут.

Вскоре вернулись с притихшими крестьянами разведчики, скомандовали им положить два тела.

— Господин Капитан, отчаянно дрались, не стали сдаваться, пришлось их переколоть, — докладывает кто-то из разведки. — Лесорубов двадцать четыре души привели!

Я слушаю доклад из окна Башни и сбрасываю мешок на одну из лежанок.

«Нужно еще на вшей проверить здесь все!» — подумал сразу же и прошелся огнем из руки по лежанкам и полу со стенами.

Потом спускаюсь вниз, оставив мешок наверху под охраной, там уже начинается налаживание жизни в теперь нашем поселении.

Захват тыловой базы врага уже успешно произошел, что означает нашу предопределенную победу в намечающемся противостоянии. Дворяне смогут, в принципе, пройти мимо нас и найти какой-никакой корм для своих шатающихся на ходу лошадей, но вот с едой для себя у них теперь нарисовались огромнейшие проблемы.

Если только подстрелят какую-нибудь косулю или оленя, но это должно повезти, да еще надолго не хватит. Так шагать до стоянки, рассчитывая только на подножный корм — почти невозможный вариант для выживания! Если только не рассчитывать на своих лошадей!

Все продовольствие теперь полностью под нашим контролем, поэтому мы оказались сверху в нашем противостоянии с дворянами. И можем нарушить неутомимый сбор золотого и драгоценного запаса Проклятых Магов без особых проблем.

— Правда, уже собранное, находясь только здесь, забрать не получится, для подобного нужно правильно гоняться за невероятно зубастыми астрийцами и сильно озадачить их!

Свои слова я доношу до командования моего отряда, чем очень радую их.

Впрочем, как не обрадоваться, когда захвачена главная база противника вообще без любых потерь, а шестнадцать серьезных бойцов мы уже выбили или они все равно не задержатся на этом свете.

Нет к такому исходу для них никаких видимых возможностей, разговаривать пленники не станут и на нашу сторону точно не перейдут.

Тем более все командиры, от самых маленьких до моих заместителей с большим удовольствием подсчитывают нашу съедобную добычу и располагаются в самой Башне.

Переходы по северным местам с ночевками по всяким мокрым и противным кустам всем давно надоели.

Я с начальством и приближенными младшими командирами располагаемся на третьем этаже, основная часть на втором, назначенные в наряд на первом, где еще присматривают за нашими новыми поварихами.

Лежат, конечно, просто друг на друге, но утепленному жилищу все только радуются.

Что меня серьезно удивило — большой скош здесь нашелся на месте и даже на каком-то подобии стола прислонен к магическому камню. Явно имеется мысль у астрийских магов вести переговоры между Башнями, какими бы слабаками они не оказались. Если их кто-то научит, то вполне могут воспользоваться наследием Проклятых Магов и дотянуться до ближайших Башен.

Связь на полсотни километров или триста лиг по местному — очень крутое стратегическое преимущество. Если умеешь им хоть немного пользоваться, конечно.

«Значит, эти Маги что-то слышали про использование скошей!» — понимаю я.

Крестьяне живут и ночуют в наспех сколоченных без единого гвоздя, как это говорится, домишках. Где есть крыша из веток и стены из плотно пригнанных жердей, освободившиеся от зерна мешки пошли на утепление жилищ, так что как-то жить там можно. Если дров в очаге не жалеть, конечно.

Домишки стоят кругом перед Башней с одной стороны, еще нашим людям приходится присматривать за крестьянами.

Здесь среди асторских мужиков нашлось даже пятеро наших крестьян из того самого Помра, которые смогли спрятаться в лесу от степняков. Но потом сдуру вышли к появившимся дворянам, решив, что это горожане к ним на помощь пришли.

«Ага, все бросили, пробились через неисчислимые орды степняков, чтобы спасти несколько крестьян в ста пятидесяти километрах от Астора! Не много ли эти мужики о себе понимают!» — дружно ухмыляемся мы с Торком и остальными воинами, слушая бесконечно наивный рассказ простых крестьян.

Душераздирающий рассказ про свою совсем печальную с тех пор жизнь, как они нам рассказали сразу после освобождения. Ведь выжило всего пятеро из восьмерых, а женщины при кухне здесь тоже их личные жены. Которых, конечно, дворяне тут же обратили в беспросветное рабство вместе с мужьями и отдали в пользование дружинникам.

Так что, кроме захвата Башни, мы еще освободили семерых жителей Черноземья, что тоже радует нас самих и особенно спасенных. Они остаются присматривать за полностью забитыми астрийскими крестьянами, ведь выглядят реально более разумными и деловыми. Теперь разъясняют тем, что жизнь разительно поменялась в самую возможную лучшую сторону с приходом благородных асторских воинов.

Так что я не думаю, будто кто-то из простых мужиков сбежит, чтобы проявить верность своим высоким господам, но пересчитывать три раза в день весь личный состав приказал паре особо грамотных дружинников.

— Тридцать три их сейчас и каждое утро, в обед и после ужина должно быть столько же! — приказываю я. — Приставляетесь на все время к ним, пусть с проблемами и прочими делами сначала к вам обращаются!

Дрова заготавливать больше вообще не требуется, сложенные в длинные поленницы вокруг крестьянских домишек, они прикрывают их от северного ветра, занимают немало места позади Башни. Лошадей нам досталось около семи с половиной десятков, обычные крестьянские животины и четыре осьмицы отборных лошадей из-под дружинников, хорошо приученных к воинской службе.

Торк сразу очень обрадовался, что у нас снова появилась своя конница, распределил лошадей среди опытных гвардейцев в надежде кого-то сразу же найти и атаковать.