В целом, Сосновскому везло, в его натуре было главное для игрока: он вовремя платил долги и умел останавливаться. В Центре смотрели на это увлечение сквозь пальцы. Как мужчине с такой работой разгонять застоявшуюся кровь? Не пришпилить же себя к жениной юбке, чтобы вместе смотреть сериалы и пить домашний лимонад? Или выбрать другую крайность: читать под одеялом журнал «Коммунист»?

Последние годы Сосновский готовился к побегу. За короткое время подобрать такую коллекцию драгоценностей – трудное дело, еще труднее продать эти вещи без огласки. Позднее стало понятно: люди, следившие за нашим золотым мальчиком, знали о его планах, но в Москву не сообщили. Надо думать, они получили столько денег, что все принципы, все идеалы разлетелись, как воронья стая от ружейного выстрела.

Через пару недель после исчезновения Сосновского один из контрразведчиков куда-то пропал. У них с подружкой был частный дом на Статен-Айленде с той стороны, где океан и пляж. Она в тот день ушла на работу в салон красоты, а когда вернулась, дома никого не оказалось, женщина ждала дня два, потом пошла в полицию и обзвонила местных пьяниц, которых называла своими друзьями, – они ничего не знали. Она была уверена, что ее друг работает охранником какого-то большого боса, связанного с незаконными ставками на ипподроме и карточными делами. Но на какого именно босса он работает? В полиции она не смогла показать карточки из семейного альбома, потому что тот альбом исчез вместе с ее другом.

Через неделю этот парень был найден неподалеку от своего дома, на пляже рано утром. Из одежды на нем были только трусы, да и те превратились в лохмотья. На нем живого места не было, поэтому опознание затянулось. Судебная экспертиза определила, что он был пьян и, видимо, утонул, – вода попала в легкие еще при жизни. На теле много синяков, но эксперт написал в своем заключении, что такое бывает, когда волна бросает тело на камни. Короче, в этой смерти нет криминала.

Второй контрразведчик, следивший за Сосновским, – Стивен Мур, американец, в разводе. Мужчина среднего роста, крепкого сложения. Сбежал через месяц после Сосновского. В Москве это известие вызвало шок, там были уверены, что он опытный, преданный работе оперативник, у которого голова на плечах, а не кочан капусты. Возможно, вскоре он вынырнет где-нибудь в Чили или в Бразилии. Но, почитав его досье, обратили внимание на такую странность: Стив бывал за границей очень редко, только по служебным делам, он не переносит путешествий на автомобилях, поездах, но особенно самолетах. И тогда появилась надежда, что он где-то в Штатах, затаился и ждет, когда подойдут к концу активные поиски.

И как в воду глядели, Стива нашли не за границей, а в Штатах через его девчонку Берту Круз из Луизианы, ей двадцать шесть, у нее фантастическая фигура, короче, эта девочка самое то. Когда-то Стив хотел разводился с женой, он приехал к Берте и пожил у нее в Луизиане, но он городской человек, не смог долго терпеть провинциальную скуку в окружении болот, кипарисов и крокодилов. Он вернулся в Нью-Йорк, позже Берта надолго приезжала к нему, они весело проводили время, обошли половину злачных мест, ездили в Атлантик-Сити и не вылезали из игорных залов.

О связи Стива с Бертой стало известно через одного осведомителя, он почти старик, очень опытный и хитрый тип. Кстати, он был соседом Стива по этажу в его нью-йоркской квартире. Так вот, этот старикашка был приставлен к Стиву только для того, чтобы слушать телефонные разговоры и все то, что происходило у него дома. Беда в том, что Стив почти никогда не вел деловых разговоров из своей квартиры, иначе бы Москва узнала о побеге еще на стадии его планирования. Друг с другом эти соседи были шапочно знакомы, в лифте иногда встречались и здоровались.

Когда Берта уехала, Стив сошелся с молодой шлюшкой из Нью-Йорка по имени Мэлони. Она была неплохой девчонкой, завитой блондиночкой, похожей на болонку. Симпатичная, но без изюминки, таких сотня на квадратную милю, но Стив к ней постепенно привязался, продолжительное время ему удавалось сохранить эти похождения в секрете от Москвы. Позже, конечно, все стало известно через того старикашку, соседа, со Стивом был серьезный разговор, но в конце концов, жизнь потекла по прежнему руслу. Однако сам Стив, его характер менялись, хотя, возможно, он не замечал в себе перемен. Привычка жить двойной жизнью стала его второй натурой, все так спуталось, что он сам иногда не отличал ложь от правды, а правду от лжи.

Возможно, Стив по-настоящему любил только Берту, возможно, хотел воспользоваться ею, берег эту женщину до той поры, когда она будет нужна ему по-настоящему. Он заранее знал о будущем побеге Сосновского и готовился к нему. Сейчас Берта у себя Новом Орлеане, а Стив где-то в своем лежбище на среднем западе, но обещал скоро появиться, звонил ей домой по телефону, который давно стоял на прослушке, но разговоры, были слишком короткие и номера, с которых он звонил, не смогли определить. Теперь, наверное, они переговариваются через тот магазин в аэропорту, где Берта работает. Стив тертый парень, он приедет, когда будет уверен, что на месте все чисто.

Выслушав этот рассказ, Разин сказал:

– В мою бытность в Нью-Йорк приезжали люди из Москвы, которые изучали ювелирные изделия и описи. А вдруг наш агент, поддавшись бесу стяжательства, при помощи какого-то ювелира с Брайтон-Бич, поменяет изумруды из роскошной диадемы на бутылочные осколки, а бриллианты на камушки от Сваровски? И вот они сидели в предбаннике моего кабинета, разглядывали ювелирные изделия и пересчитывали выручку. А потом составляли подробные отчеты для Москвы. У Сосновского были такие проверки из Центра?

– Разумеется, были, особенно когда он начинал. А дальше, уже освоившись, он мог легко дурить проверяльщиков. Говорил им, что ценности, на которые они хотят взглянуть, находятся в таком-то доме на такой-то улице в квартире-тайнике. Проблема в том, что попасть туда сейчас нельзя. Есть сведения, что дом обложили ребята из полиции и следят за жителями и гостями. Полицейские интересуются не Сосновским, этажом выше живет местный торговец дурью. Придется ждать, когда этого парня отправят в тюрьму, убьют уличные дилеры или наркоманы. Словом, Сосновский дурил ревизоров, как хотел.

– Что известно о бывшей жене Сосновского, об этой Луис?

– Она была красивой женщиной – это известно точно. Сосновского в свое время отзывали в Москву из-за связи с ней. Начальство отложило вопрос с женитьбой в долгий ящик, Сосновский получил отпуск, месяца полтора жил в крымском санатории, потом вернулся в Нью-Йорк. Перед тем, как дать разрешение на брак с этой женщиной, ее хорошо проверили. Она понятия не имела, чем занимался бывший муж на самом деле. Луис была американкой, белой, из семьи с невысокими доходами. Со скрипом окончила школу. Родители и сейчас живут в Канзас-Сити, в семье есть ее сестра и старший брат. Начальство решило, что женитьба не помешает, одинокий человек не всегда стабилен, он вызывает больше вопросов, чем человек семейный. Однако этот брак оказался недолгим. Сосновский влюбился в Берту из Луизианы и подал на развод. Ну, после его исчезновения труп Луис нашли в Ист-ривер. Писали, что это несчастный случай.

Закончив рассказ, Сидорин вздохнул и ушел к себе.

По мере приближения к югу ночи становились темнее, а звезды ярче. Иногда Разин стоял на корме, разглядывая звездный узор. В тот вечер по дороге в каюту он встретил капитана Бориса Игнатенко, в узком коридоре они остановились друг против друга.

– Вы же обещали ко мне зайти, – сказал капитан. – Время движется… А вас нет. Я начинаю обижаться. Кстати, у меня вахта кончилась. Может, сейчас и причалите?

От капитана пахло солодовым виски и дешевыми сигарами. Сегодня пять из восьми вахтенных часов он провел в компании уборщицы Лидии, статной крупной женщины, на которую засматривался весь экипаж. Еще час резался в карты и выпивал в своей каюте со старпомом и старшим мотористом, затем поднялся на капитанский мостик и поболтал с рулевым и вахтенным матросом.