Оль умчалась.

В гостиную в сопровождении мечников вошел Лорм. Он схватил меня, потянул и прижал к себе:

— Я не могу! — стиснув зубы, он покачал головой он, крепче обнимая меня. Его голос дрожал: — До сих пор не могу успокоиться!

Больше не говоря ни слова, он схватил меня за локоть и повел в коридор, подальше от свидетелей, чтобы нервно спросить:

— Зачем ты так рисковала! Я чуть не свихнулся от ужаса!.. Никогда в жизни я так не волновался!

Пытаясь не поддаваться его гневу, устало покачала головой. Лорм, вцепившись в мои плечи дрожащими руками, продолжал:

— Если с тобой что-то случится, я один не останусь, уйду за тобой!

Замерла. Ведь я ждала совсем другого. А как же предстоящий разговор?

Я стиснула кулаки, чтобы не поддаваться нервозности Лорма и мягко попросила:

— Успокойся… Лучше расскажи, что с тобой произошло в столице.

Он закрыл глаза, выдохнул и крепко прижал меня к себе. Замерев в такой позе, с минуту Лорм молчал. Я чувствовала, как дрожат его пальцы, губы, тело. Ощущала на себе его прерывистое дыхание.

Но когда заговорил, тема не изменилась:

— Мне легче вынести бой с троллями, чем видеть, как отряды моих собратьев охотятся на тебя. Ты не понимаешь, как рисковала!

Я пожала плечами:

— Почему не понимаю? Понимаю… — мой голос был приглушен, и раздавался откуда-то снизу. И, несмотря на то, что все позади, я все еще не могла расслабиться. — Просто у меня не было выбора. Райдер умирал, Дрион, скорее всего, тоже. А я удачно оказалась в тылу врага, да еще и с луком. Ты бы в такой ситуации спрятался?

Не сказав ни слова, он вцепился в меня до боли и судорожно прижал к себе…

Иол

Словно чудо, появилась Фиалочка и всех спасла. Еще говорят, чудес не бывает!

Меня трясло от пережитого, но двор был полон ранеными, которым надо было срочно помочь. Пережив ужас, за эти полчаса я видела: как умирает мой взрослый сын в столовом зале поместья. Как моя новорожденная дочь теряет сознание от ужаса, укрытая от стрел только руками отца. Как свои убивают своих по злой прихоти проходимца на троне!..

Вытерев слезы, склонилась еще над одним мечником, таким же молоденьким как Лорм… Ему помочь я уже не могла. Стиснула губы, чувствуя соленые потоки на губах, вытерла вновь набежавшие слезы.

Когда с тяжелоранеными было закончено, в очередной раз осмотрела Райдера, так и лежащего во дворе. Изнывая от невыносимой беспомощности. Но как ему помочь, если шкура дракона не пропускает чужую магию? Нет смысла лить эликсир даже в раны!

Я очень надеялась, что он вот-вот вернется к человеческому виду, тогда появится надежда, что я смогу помочь. Но он уже несколько часов лежал неподвижно, не подавая признаков жизни.

Конечно, все могло кончиться куда хуже. Я радовалась, что Андриэль, после уничтожения сердца драконницы, быстро пришел в себя и помчался на помощь. А после я несколько мгновений наслаждалась зрелищем: как подлые интриганы эльфийского владыки магией тщетно пытаются пробить шкуру моего сына!

Я насаждала, когда при ответном ударе огнем, пусть и не таком мощном, как у отца, придворные щеголи и подлецы с визгом прыскали в разные стороны, словно тараканы от фонаря в Тирнакской таверне.

Кружа над врагами, и периодически обдавая их огнем, Андриэль согнал Онегэля и его приспешников к одиночному выступу, провоцируя их и дальше прятаться от драконьего гнева, но на этот раз на дне ущелья. И место выбрано отлично, вниз лететь и лететь.

И они полетели.

Я послала Аниэля в свою спальню за шкатулками с эликсиром. Тяжелых пациентов уже внесли в дом. Остальные, не отрывая глаз, наблюдали за наказанием сторонников Онегэля, дожидаясь, чем все кончится. Я видела, что многие эльфы были против смерти владыки, причиненной драконом. Но, для меня это уже неважно. Надеюсь, Андриэль проследит, чтобы все убийцы достигли дна, во всех смыслах.

Раненые приходили в себя, поднимались и шли в дом. Скрыв слезы, я сказала:

— Дорогие гости, я прикажу подать вам ужин и лучшее вино из подвалов поместья.

Пропуская гостей внутрь, на порог вышли наши девочки.

Фиалочка очень волновалась о Райдере, но Оль увела ее.

Все оставили нас вдвоем.

Прощаться.

Кому возможно, я помогла, но самый пострадавший до сих пор не шевелился. Райдер так и лежал, распластавшись в луже собственной крови. Я склонилась над драконом:

— Райдер, ну попробуй обратиться в человека, я исцелю тебя, ну пожалуйста! — в сотый раз, как заклятие просила я.

Скрывая внутреннюю дрожь, я панически боялась, что уже ничем помочь ему не смогу. Но раз он в виде дракона, значит, жизнь еще теплится в нем… Я села на каменные плиты рядом, и положила его голову на свои колени. Страшная, огромная и грозная, зубастая, теперь она не казалась мне мерзкой. Скорее наоборот.

На меня обрушилось осознание, что я жуткая эгоистка и не готова без него жить. Вообще. Сердце разрывала боль потери. Слезы катились сами, не успевала вытирать. Хотелось громко взывать кому-то о справедливости, ну почему-у-у…

Дыхания не хватало. Сдерживая дыхание, чтобы не разрыдаться, тихо произнесла:

— Знаешь, поздно, но я поняла, что зря винила только тебя. Пока ты мне не рассказал о себе, я даже не пыталась узнать, кто ты и что из себя представляешь. А думала-то, что умная и все понимаю. Но как я поняла, ничего во мне нет, ни ума, ни доброты. Ничего… И поняла это поздно… — Я глотала слезы, которые текли и текли. Где-то недалеко приземлился сын и, обратившись в человека, издалека наблюдал за нами, не скрывая скорби… С минуту постояв, Андриэль ушел в дом. Мы остались с Райдером вдвоем.

Я обняла голову Райдера и нежно прижалась к нему щекой:

— Если бы можно все вернуть!.. Я бы все изменила. Все что происшедшее — моя вина. Моя гордыня. И сын сирота, и все остальное… Но теперь я люблю тебя, и просто боюсь… боюсь сказать об этом, мучая и тебя, и себя.

Целуя грубую щеку зверя, я попросила:

— Я прошу, умоляю, постарайся… Обернись. Я буду бороться за тебя до последнего вздоха! Райдер…

Миг его превращения взорвал меня изнутри ужасом!.. Что это⁈ Райдер мог меня услышать, а мог умереть и посмертно вернуть свое человеческое тело. Я схватилась за него жадными руками, пытаясь определить…

Живой! Какой счастье, он живой!

Проверка показала, что внутри ни одного целого органа. Настроилась на исцеление, но Райдер открыл глаза и взял меня за руку и тихо, но с надеждой прошептал:

— Подожди, это все неважно… Ты на самом деле любишь меня?

Крепко прижав к себе его голову, я вновь расплакалась.

Фиалочка

Лорма позвали, и сейчас он устраивал друзей в столовой, лично доставая из кладовой вина и закуски. Эльфы ждали возвращения Иол и остальных.

Оль беспокоилась о муже, и я вышла во двор вслед за ней.

Там ничего не изменилось.

Дрион добивал конченых негодяев, раненый дракон так и лежал на плитах. Кровь вокруг него подсохла, образовав черный ореол. Прижав голову дракона к себе, над ним убитая горем сидела сестра Лорма. Я тихо подошла сзади.

— Как Райдер? — Иол я знала недолго, но мне казалось, что в таком отчаянии она бывает не часто. — Ему можно помочь? Может…

— Ты ничего не можешь сделать, Фиалочка… я ничего не могу сделать, — заплакала Иол, нервно сжимая дрожащие руки. — Никто ничего не может сделать!

Я обернулась к подруге, но в глазах Оль я увидела то, что видела там очень редко. Это было поражение, смешанное с горем.

И когда все мы успели привязаться к этому ужасному дракону?

Андриэль еще не прилетел, и Оль увела меня с порога. Но едва мы вошли, к нам подступил Лорм, наконец обустроивший всех воинов.

Он поклонился Оль, и, не сводя с меня глаз, тихо произнес:

— Я давно хотел поговорить…

Ольюшка тут же сослалась на сына и убежала. Я немного взволнованно спросила: