Я стиснула руками кованые перила, но промолчала.

Райдер продолжал:

— Представляешь, после всего ты еще и спасла меня. Словами не передать, в каком я был потрясении, осознав это. Это была смесь благодарности, желания вернуть все вспять, признательность и…

Я перебила излияния:

— Остановимся на благодарности. Когда ты вернул свою магию?

— Когда ты сломала связь… Но то, что у нас получилось со дочерью, я не планировал…

Я кивнула.

— А, вспомнила… Та вилка которую ты нашел в сокровищнице и с размаху воткнул себе в плечо?

— Да, она, но сила вернулась не сразу. У меня спонтанно изменялись то руки, то глаза, я опасался, что это произойдет при тебе, но обошлось. А полностью магия вернулась только после возвращения из поездки.

Я кивнула. Раздражение улеглось, осталась только усталость.

— Я не сказал тебе главное, из-за чего начал это малоплодотворный разговор испортивший вечер…

— Да?

— Ты не представляешь, как сложно мне было к тебе подобраться в самом начале.

— Да? А мне казалось, что это было легче легкого. Угроза жизни брата, и невеста, как на заклание, идет за тебя замуж. Ну и все в этом духе…

— Я не мог к тебе прикасаться… Ты горела как… раскаленный металл.

— О… Тогда откуда у нас сын взялся? Никак от искр? — не удержалась от сарказма я.

— Это была сложная формула лишающая чувствительности… Чтоб пережить ожог. Я хотел быстрее добиться результата и избавиться от тебя, мне на тот момент уже надоели твои постоянные побеги и игры в догонялки…

Я тяжело выдохнула, но промолчала. А смысл? Даже сейчас, когда он пытался открыться, все слышалось через его «я». Впрочем, мои намеренья быть мягкой и понимающей тоже остались только в качестве пожеланий. Ох, и много нам предстоит изменить!

Райдер через едва заметный намек на улыбку показал, что он по достоинству оценил мое молчание и продолжал:

— Нет, сейчас я воспринимаю все иначе, но тебе рассказываю, как было тогда.

— Я поняла, ты по ночам испытывал на себе обезболивающие эликсиры, пытаясь добиться сына, а днем отыгрывался на мне за все понесенные неудобства.

— В общем, да… Потом ты перестала гореть, но это было гораздо позже в Тирнаке, видимо тебя здорово погасила ненависть ко мне. Но самое главное… — теперь тяжело вздохнул он. — Я теперь ни за что не променяю возможность просто обнять тебя, прижать к себе, поцеловать… ни на что на свете.

Я улыбнулась.

— Сегодня, когда ты сказала что любишь! Я чуть не сошел с ума! Нет, я понимаю, что частично это была жалость к умирающему, но все же… твои слова дали мне необыкновенную надежду, что у нас все получится.

Я усмехнулась:

— Ты очень ошибаешься, если считаешь, что тебя с твоим эгоизмом можно вынести благодаря только одной жалости…

Казалось, Райдер затаил дыхание:

— То есть, не только жалость⁈

— Увы, нет…

— Значит, мне осталось поработать всего лишь над твоим грустным «увы»?

— Но это будет долго и сложно… — вновь грустно заметила я.

— Я на все согласен. Главное, чтобы ты не передумала и дождалась этого момента.

— Хорошо… — Он не дал мне договорить, нежно целуя, привлек к себе.

В прозрачном небе загорались звезды, обещая теплый день, это давало надежду, что лето, наконец, станет жарким.

05.02.2016