Повернувшись к вознице, шепотом спросила:

— Если там кто-то есть, что будем делать?

— Убегать.

Я холодно на него посмотрела. Хороший ответ. Вот никогда бы не догадалась! Поджав губы, с досадой отвернулась. Разумно держаться вместе, но, судя по всему, эльф так не считает. Хотя, чего я ожидала от древнего?

Справа за скалой раздалось громкое уханье совы. Мы с эльфом переглянулись. Здесь совы не живут, слишком высоко. Эльф вынул меч и вновь подстегнул бег лошадок, которые от усталости уже еле ползли.

— Что ж разумно, — шепотом, почти как Ольюшка сообщила я свои выводы, — засада в самом узком и крутом месте на подъеме. Сбоку обрыв, позади петляющая вдоль горы дорога…

— Если все столь разумно, не посоветуете, что делать дальше? — обернувшись, с легкой насмешкой поинтересовался эльф.

— Могу только вернуть ваш совет — «убегать», — тем же насмешливым тоном ответила я. Но тут эльф что-то заметил в кустах на скале и резко спросил:

— Сможете скакать без седла на лошади? — от волнения он сбился на эльфийский, но даже без слов, по короткому жесту в сторону коней, я бы догадалась о вопросе.

— Смогу.

Подушечки пальцев неприятно покалывали от напряженного ожидания, мышцы ног дрожали от напряжения, тело требовало энергичных действий. Эльф резко остановился, кинул вожжи мне, а сам довольно неуклюже спустился на землю.

Придерживая лошадей, я вгляделась в темноту. Возница как раз отсек крепление первого коня, когда и из-за поворота появились тени. Забытые светлячки, плывущие впереди нас, осветили темный поворот и поваленное дерево — явный признак работы разбойников.

— Быстрее… — прошептала я, но эльф это и сам понимал. Подхватив освобожденного коня под уздцы, кое-как на него запрыгнул и подъехал ко мне, протягивая руку. Но я запрыгнуть не успела.

С выступа за кустом с занесенным ножом спрыгнул первый разбойник. Эльф хотел заставить нервничающего жеребца отпрянуть назад, но в мгновение сталь мелькнула в воздухе, и длинный кинжал угодил скакуну в шею. Тот заржал от боли и взвился на дыбы. Эльф кубарем полетел на землю.

Да что же он такой неловкий!

Я отбросила вожжи и спрыгнула следом, помогая эльфу подняться. В этот момент нас окружили остальные разбойники:

— Наконец мы тебя нашли, остроухое чучело! — проревел один из них. Эльф ударил по толпе огненной вспышкой и, схватив меня за руку, потянул за собой. Мы вскарабкались по склону вверх, оставив внизу ослепших от вспышки разбойников в бешенстве.

В темноте мы перепрыгивали через поваленные деревья, рискуя в любой момент слететь вниз, но останавливаться нельзя, пришедшие в себя разбойники гнались по пятам.

Мы и мчались, не разбирая дороги.

Туфли скользили по покрытым вечерней росой камням, волосы растрепались, руки вспотели… Сердце выскакивало из горла, дыхания не хватало, но, к счастью, ноги не подвели, схватившись за руки, мы неслись отсюда прочь.

Остаток ночи прошел как в тумане. Мы бежали, бежали, бежали. Карабкались вверх, спускались вниз, но не останавливались. Я уже падала от невыносимой усталости, готовая сдаться, но эльф качал головой и тащил меня дальше. Наконец мы оторвались от погони.

— Постойте, дайте хоть минуту дух перевести, — взмолилась я, согнувшись, повисла на своей вытянутой руке, ладонь которой крепко держал эльф, с трудом сдерживая внутреннюю дрожь. Эльф непроизвольно сжал мою ладонь еще сильнее и упрямо потянул вперед:

— Лучше бы мы пошли вдоль реки. В этих чащах легко заблудиться, — будто не услышав мою мольбу, прошептал он.

— Неужели эльфы в лесу могут заблудиться? — задыхаясь, пробормотала я, еле перебирая ногами.

— Могут. Если они в лесу впервые… — устало сообщил эльф.

— Куда мы попадем? Ведь мы удаляемся от Лазури.

— В Привражье. Лазурь и горы остались позади.

Я словно очнувшись, огляделась. Завывающий ветер колыхал высокую траву на холме, играясь с пышным перекати-полем. Странно, но здесь еще не все пожелтело, словно время в нашем королевстве везде шло по-разному.

— Холодно… — вздохнула я, кутаясь в платок.

— Чуть ниже начнется лес, который я знаю, там и отдохнем.

Я мягко отобрала свою руку у эльфа и, укрыв теплым платком голову, с напряженным вниманием огляделась, прислушиваясь к вою ветра. Хотя разбойников слышно не было, в душе снова ожили дурные предчувствия.

— Мы на виду, если что, попадем им прямо в лапы, — выдохнула я.

— Поэтому надо торопиться!

Отвечать сил не было, угрюмо уставившись под ноги, я энергично шагала за эльфом и, не предполагая, как далеко заведет нас эта дорожка.

Фиалка

Наконец чудесное место, где я могла упасть и умереть, было найдено.

Эльф обрубил ветки и закрыл вход в дупло у основания огромного дерева, где лежа можно поместиться даже вдвоем. На коленях я вползла под низкий деревянный полог и, согнувшись, со стоном пристроилась у стенки из переплетенных гнилых корней, земли и сухих листьев.

— Вы не ранены? — спросил эльф и спрятал нож в рукаве.

Я подняла руку… этот жест значил: сейчас, минуточку, дрожь пройдет, начну дышать и отвечу. Наконец я перевела дух:

— Все хорошо, — прохрипела я. — А вы как?

Эльф тоже сел, но у входа. Он покачал головой и вдруг спросил:

— Что вы знаете о разбойниках? — настороженно поинтересовался он, пропустив мимо аккуратных остроконечных ушей, едва выглядывающих из-за черных густых волос, мой вежливый вопрос о самочувствии.

Пересохшим ртом я прошептала:

— Ничего не знаю. Нет, конечно, я слышала о них. Тетушка как раз вчера рассказала, что раньше жили спокойно, но сейчас что ни день, то нападение. Больше ничего… — устало покачала головой я.

Эльф холодно кивнул, выпрямляясь. Он проверил меч, всунул его в ножны и поправил их на поясе. Он молчал, но кожей чувствовала, что он мне не верит. Вон вроде расслабился, а глаз с меня не сводит.

Я тоже внимательно наблюдала за эльфом. Глаза у него очень темные, почти черные, и какие-то чересчур проницательные, словно смотрящие насквозь. Поймав себя на том, что неприлично разглядываю незнакомца, смутилась и поспешно задала новый вопрос:

— А вы? Что о разбойниках слышали вы? Вы с ними знакомы? Они обрадовались, увидев вас.

— Вы о «остроухом чучеле»? — ухмыльнулся эльф.

Я робко кивнула.

Пренебрежительная кличка, используемая людьми по отношению к эльфам, не произвела на него впечатления. Он смотрел на меня с улыбкой, которую можно назвать циничной, если б он был человеком.

— Как же, слышал, да…

Та часть вопроса о том, что он о них знает, вновь осталась без ответа. Вежливый, но скрытный.

Эльф передвинулся от входа и сел рядом. Я чуть подвинулась, освобождая место, и тихо спросила:

— Мы счастливо спаслись, а я даже не знаю вашего имени.

— Зовите меня Лормом, — позволил себе снисходительно отозваться эльф.

— Хорошо, Лорм, меня зовут Фиалка.

— Фиалочка, — мягко произнес он и вежливо улыбнулся.

Я немного настороженно улыбнулась в ответ. Что именно вызвало у него улыбку? Может, у эльфов цветочные имена постыдны? Его реакция была странной, и я не имела понятия почему.

— Сколько мы пробудем здесь? — Мне неудобно было сидеть и молчать.

— Если вы имеете в виду, сможете ли вы уйти отсюда в одиночестве? Боюсь, что нет. Этот подходит, если только вы согласны пожить в Привражье ближайший месяц.

Подняла брови, но промолчала. На самом деле, я никуда не собиралась. Меня никто не ждал, работы в Лазури не было, Ольюшка куда-то пропала и даже на письма не отвечала. Да и мысль, подняться и опять куда-то идти, сейчас вгоняла в панику, но приличия ради, попыталась расспросить по пути ли нам дальше:

— Если разбойники перекроют все дороги? И, если не секрет, откуда такая уверенность, что преследователи не отстали?

Эльф равнодушно пожал плечами, видимо считая, что такой мало живущей животинке, как человек, любого отклика достаточно и вместо нормального ответа сухо отозвался: