Ограблении двух крупных судов на 60 000 фунтов стерлингов «к великому позору суверена и государства, а также к серьезной опасности для английских торговцев в чужих землях»;

Поднятии оружия против лордов страны «дабы сокрушить их и лишить наследия, в противовес текстам Великой хартии вольностей и Распоряжениям»;

Помощи Эндрю де Харкли и другим предателям, замешанным в «убийстве» графа Херефорда и остальных;

Противозаконном задержании графа Ланкастера и устройстве его гибели в собственном замке путем столь же незаконного присвоения монаршей власти;

Устройстве казней семнадцати перечисленных по имени баронов и рыцарей;

Бросании Роджера с дядюшкой «в суровую темницу, дабы убить их без соответствующей на то причины, за исключением алчности по отношению к землям пленников»;

Заключении в темницу лорда Беркли (зятя Роджера), Хью Одли-старшего (зятя Роджера) и Хью Одли-младшего (племянника Роджера), детей графа Херефорда (племянников короля) и связанных с этими лордами знатных дам, среди них даже «пожилой дамы, такой, как леди Барет…, которую Деспенсер сделал мишенью грубого сквернословия, чьи руки и ноги он со злобой сломал, вопреки заветам рыцарства и против закона и разума»;

Изменническом присвоении монаршей власти в войне с шотландцами и в злоупотреблении таковой, что, как можно легко понять, ставило статус государства под угрозу;

Оставлении королевы в аббатстве Тайнмут при приближении к нему шотландцев, угрожая таким образом ее жизни;

Частых нанесениях королеве оскорблений и подрыве ее благородного положения;

Жестоком обращении с королевой;

Незаконной конфискации владений епископов Или, Херефорда, Линкольна и Норвича и о ограблении их церквей вместе с развязыванием войны внутри границ Христианской Церкви;

Противоправном обеспечении собственному отцу титула графа Уинчестера за счет лишения его Короны, и Эндрю де Харкли — титула графа Карлайла;

«Вытеснении королевы из ее земель»;

Внедрении между королем и королевой и в препятствовании их нормальным взаимоотношениям;

Убеждении суверена не исполнять свой долг путешествия во Францию и не приносить оммажа за Гасконь, что грозило завершиться утратой французских владений;

Посылке денег во Францию для подкупа людей, обязанных убить королеву и ее сына, принца, или же иначе помешать их возвращению в Англию;

Пожаловании территорий своим сторонникам против существующих законов;

Несправедливом помещении лордов, подобных Генри де Бомону, в темницу;

Злоумышленном совете монарху покинуть государство, забрав с собой казну и Большую Печать, что противоречит принятому законодательству;

Трассел подвел итог, описав, что следует совершить по отношению к телу преступника.

«Хью, вы были осуждены, как изменник, ибо представляли угрозу всем добрым людям королевства, великим и малым, богатым и бедным, с общего согласия, вас также признали вором. В данном качестве вы будете повешены, как изменник, подвергнетесь растягиванию на дыбе и четвертованию. Ваши части тела, соответственно, разошлют по всему государству. Так как вы ставили себя выше нашего господина короля и, как считает каждый, вернулись ко двору без нужных предписаний, то подвергнетесь также обезглавливанию. Так как вы регулярно проявляли прежде неверность стране и породили разногласия между нашим господином королем и весьма почитаемой госпожой королевой, равно и между другими гражданами государства, то подвергнетесь потрошению, после чего ваши внутренности окажутся сожжены. Идите и повстречайте вашу судьбу, изменник, тиран, отступник, идите и примите должную вам справедливость, предатель, порочный человек и преступник!»

Тут поднялся оглушительный гул, Деспенсера привязали к четырем лошадям, — не просто к обычным в подобных случаях двум, — и потянули через город к стенам его замка, где уже специально возвели высокую виселицу с ярко пылающим у ее подножия костром. Симона де Ридинга потащили позади Хью. Обоим мужчинам накинули на шеи петли и подняли вверх. Симона де Ридинга приподняли на нормальную высоту, оставив висеть в нескольких футах от земли. Деспенсера подвесили на целые пятьдесят футов, дабы он возвышался над стенами крепости и был виден всем желающим полюбоваться. Далее Хью спустили на лестницу. Рядом с Деспенсером вскарабкался палач и отрезал ему пенис и тестикулы, бросив их в огонь под виселицей. Затем он погрузил лезвие ножа в брюшную полость Хью и вырезал у того внутренности и сердце, снова кинув добычу в костер к великому удовольствию жаждущей отомщения толпы. В конце концов, тело спустили на землю, где от него отрезали голову и подняли ее, вызвав хор восторженных восклицаний. Позже голову отправили в Лондон, а руки, корпус и ноги Деспенсера соответственно разослали для демонстрации на воротах Ньюкасла, Йорка, Дувра и Бристоля. Справедливость свершили очень наглядно и кардинально.

Балдок, который, являясь духовным лицом, должен был пройти через суд своих соратников-священников и подвергнуться столь же жестокой казни, пусть и негласной. Его привезли в столицу, но там в здание, где содержался преступник, ворвалась толпа и избила несчастного почти насмерть, бросив затем в темницу Ньюгейт, в которой дело вскоре завершили заключенные.

Роджер и Изабелла имели все основания находиться вне себя от радости, благодаря одержанному ими успеху. День казни Деспенсера состоялся спустя всего два месяца после их высадки в Саффолке, и не последовало ни единой невинной жертвы, за исключением вызванных лондонскими волнениями. Еще год назад Эдвард твердо приказывал королеве вернуться и требовал от французского суверена выслать Роджера в Англию в цепях. Теперь он сам сидел в этих цепях, а оба Деспенсера, Арундел, Балдок и де Степлдон были мертвы. В течение двух месяцев Мортимер и Изабелла выполнили то, что не удавалось никому, за исключением Вильгельма Завоевателя. Только после победы стало ясно, — жизнь не сможет вернуться к тому ходу, которым развивалась до восхождения к власти Деспенсера. Дядюшка Роджера погиб. Множество других лордов, рыцарей и простых людей также погибли в результате развязанной Хью войны. Еще больше невинных граждан потеряли свои земли из-за установившейся потом тирании. Если говорить о личном, Мортимер и Изабелла уже не были изгнанными из страны возлюбленными, они находились в том же государстве, что и их супруги и, ради благополучия собственного правления, по меньшей мере, старались казаться верными тем. На политическом уровне паре следовало решить судьбу короля и проблему сохранения под контролем соперничающих с ними и потенциально опасных лордов. По мере приближения Рождества становилось понятно, победа принесла с собой новый комплекс безотлагательных вопросов.

* * *

Дата и конкретное местоположение высадки в разных летописях спутаны. Самое ясное и четкое обнаруживается в «Хрониках Паулини» и в Хрониках Стаббса. Сол в начале своего труда «Деспенсеры и низвержение Эдварда Второго» утверждает, что войско высадилось 26 сентября в Уолтон-он-де-Нейз. Относительно времени он следует, среди прочих, данным Муримута, который помещает вторжение в Оруэлл (за исключением копииста, отмеченного как «С» в серии публикаций Свитков, исправившего начало на «Понедельник накануне Михайлова дня» — 24 сентября). Вопрос обрастает большим числом подробностей у Раунда в его «Высадке королевы Изабеллы». Точное местоположение согласовано с большинством современных ученых и утверждено как полуостров Кольвасс.

Одно из возможных объяснений заключается в том, что де Стерми был сторонником Роджера Мортимера. Само имя де Стерми не являлось простым, шестнадцатью годами ранее некий Уильям де Стерми получил прощение за совершение убийства, — таким образом, его жизнь оказалась спасена, к тому же, по ходатайству Роджера. Даже если это помилование и не повлияло на верность Джона де Стерми, примечательно, что он поддержал захватчиков очень быстро после осуществления ими высадки. Данным фактом можно объяснить, как Мортимеру удавалось передавать послания английским лордам вопреки приказам короля для всех портов исследовать каждый из грузов, ввозимых в страну.