– Бернар!

Он лишь коротко, без лишних слов, кивнул, уже понимая её безмолвный приказ.

– На тебе тот, что с клинком, – она даже не повернула головы, лишь скользнула взглядом в сторону товарища. – Взять живым! А мы разберёмся с остальными.

И, не дожидаясь ответа, рывком оттолкнувшись от края, словно тень, сорвалась вниз. Её длинные, белоснежные волосы взметнулись за спиной подобно шлейфу. Бернар лишь усмехнулся в ответ, его мощная рука уже выхватывала меч из-за спины.

– Как же я скучал по этому! – прокричал он, бросаясь следом в вихре снежной пыли.

– Я прикрою отсюда! – крикнула Талли, оставаясь наверху и провожая взглядом исчезающие в белой мгле фигуры товарищей. Её пальцы, обычно такие уверенные, на мгновение дрогнули, но затем вновь обрели привычную твёрдость. Она сделала глубокий вдох, чувствуя, как холодный воздух наполняет лёгкие, успокаивая бешеный ритм сердца. Тетива натянулась с мягким, но угрожающим шелестом, стрела легла точно в выемку между пальцами, побелевшими от напряжения.

Щелчок.

Смертоносная стрела разорвала морозный воздух, оставляя за собой едва заметный след, и молниеносно устремилась к намеченной цели. Карл едва успел сделать резкий, прерывистый вдох, когда заметил её, летящую прямо в него. Его тело оцепенело, скованное невидимыми ледяными цепями. Время словно замедлилось, он отчётливо видел, как смертоносный снаряд приближается, но мышцы отказались слушаться. Лишь инстинктивно отшатнулся назад, осознавая всю бесполезность этого движения.

Раздался сухой, кошмарно хрустящий звук. Острая, жгучая боль пронзила грудь, заставив его широко раскрыть глаза в немом шоке. Дрожащие, не слушающиеся пальцы нащупали торчащее из тела древко, затем скользнули к ране – горячая, липкая кровь тут же залила ладонь, стекая по запястью багровыми ручейками. Стрела пробила ребро и вспорола лёгкое. В его глазах мелькнуло глубочайшее недоумение, словно он не мог поверить, что это происходит с ним. Затем взгляд помутнел, ноги подкосились, и он рухнул в снег. Руки раскинулись в стороны, а из приоткрытого рта тонкой, непрерывной струйкой побежала алая кровь, окрашивая белизну.

Мелисса приземлилась бесшумно, даже снег не хрустнул под её сапогами. Её глаза, холодные как арктический лёд, сразу же нашли следующую цель – дрожащего чужака, что в панике пятился назад. Меч с лязгом вырвался из ножен. Молниеносный удар. Лезвие со свистом рассекло воздух. Но противник, к её удивлению, сумел парировать удар, отчаянно выбросив свой меч вперёд, хотя его руки и дрожали от страха и напряжения. Сталь со скрежетом соскользнула в сторону. Её удар был настолько силён, что он едва удержал оружие.

Вжух!

Ещё одна стрела Талли, пронзив воздух, вонзилась в снег в считанных сантиметрах от его ноги, заставив его вздрогнуть и отпрыгнуть.

– Чёрт… – прошипел Джафар, наблюдая за разворачивающейся схваткой.

«Эти проклятые демоны! Всё испортили!»

Их тщательно спланированный план рушился на глазах. Пальцы судорожно сжали рукоять кинжала, на лезвии которого ещё не успела засохнуть кровь Тири. Гнев и горькое отчаяние захлестнули его, сжимая горло.

«Я должен закончить миссию!»

Как обезумевший, Джафар ринулся вперёд, прямиком к разрыву, но резко замер, едва не поскользнувшись на обледенелом камне. Перед ним, словно из ниоткуда, возник коренастый юноша. Его голубые глаза весело сверкнули, а губы растянулись в наглой ухмылке, будто кровавая схватка была для него всего лишь утренней разминкой. На секунду его позабавила решимость чужеземца.

– Куда-то спешим? – Лениво протянул Бернар, играючи перебрасывая меч из руки в руку. Лезвие с лёгким звоном разрезало морозный воздух, оставляя за собой серебристый след.

Мужчина почувствовал, как по спине пробежал ледяной пот. Отчаяние сжало горло.

– Миссия провалена… – вырвалось у него сквозь стиснутые зубы.

«Всё кончено… Глава… Он… убьёт меня… медленно, жестоко, заставит страдать за неудачу. Что делать?»

Мысли путались, сжимая виски, но отступать было некуда. Адреналин хлестнул в кровь, и, озверев от бессильной ярости, Джафар бросился в атаку. Губы искривились в безумной гримасе. Кинжал в его руке вспыхнул багровым светом, будто жаждал новой крови.

– Умри, демон! – проревел он, в последнем отчаянном рывке обрушиваясь на асура.

В тот же миг Бернар преобразился. Добродушная усмешка сменилась холодной, хищной сосредоточенностью. Мышцы напряглись, колени слегка согнулись, вес идеально распределён – каждый мускул был готов к молниеносному контратакующему рывку.

Грохот!

Лязг!

Клинки сошлись с такой силой, что искры, словно огненные брызги, рассыпались в морозном воздухе. Бернар не просто сражался – он танцевал, превращая каждый шаг в смертоносное движение. Его меч выписывал в воздухе сложные, непредсказуемые узоры, то исчезая из виду, то появляясь в самых неожиданных точках атаки. Годы изнурительных тренировок проявлялись в каждом движении: отточенном, точном, лишённом малейшей суеты. Противостоять такому напору было невыносимо тяжело. Асур двигался стремительно, то внезапно уходя в сторону и сбивая противника с ритма, то нанося точные, короткие удары, безжалостно пробивавшие защиту. Джафар отчаянно парировал, но с каждым мгновением его движения становились всё тяжелее и размашистее. Грудь вздымалась от учащённого, хриплого дыхания, рука с кинжалом предательски дрожала. Он отчётливо видел – этот «демон» в человеческом обличье просто играл с ним, как кот с мышью перед тем, как нанести последний удар. Неожиданно Бернар сделал обманный выпад влево, заставив мужчину инстинктивно рвануть в сторону, и тут же, развернувшись на пятке, нанёс сокрушительный удар справа. Джафар едва успел подставить клинок, но чудовищная сила удара заставила его отлететь на несколько шагов. Ноги подкосились на обледенелом камне, и он тяжело рухнул на спину. Меч асура, описав в воздухе короткую, смертоносную дугу, сверкнул у его горла. Лишь тонкая красная полоска на его щеке выдала, насколько близок был финал.

Битва закончилась так же внезапно, как и началась. Это были не просто воины – это были хищники, рождённые для схватки. В их движениях не было ни суеты, ни колебаний, только хладнокровная, выверенная до автоматизма точность. Их ясные, почти детские глаза не отражали ни страха, ни сомнений, лишь ледяную решимость тех, кто слишком часто смотрел смерти в лицо. Тяжёлый, не по-юношески взрослый взгляд странно контрастировал с их молодыми чертами.

– Неплохо размялись, – бросил Бернар, и в его голосе вновь появилась та самая, почти добродушная усмешка, будто он только что вернулся с утренней пробежки, а не закончил смертельный бой.

Тем временем Талли, не опуская лука, мгновенно выпустила ещё одну стрелу. Она пронзила клубящийся вихрь тьмы и с сухим хрустом вонзилась в самую сердцевину трепещущего разлома. Грань содрогнулась, из её глубин донесся звериный, полный боли и ярости рёв.

– Быстрее! – крикнула она, не отрывая прицельного взгляда от пульсирующего разлома.

Мелисса, обездвижив своего противника, уже мчалась туда. Сапоги вязли в раскисшем от крови и магии снегу, скользили по обледеневшим камням, но она не сбавляла скорости. Лёгкие горели, в висках отдавалось бешеным стуком, по телу растекалась знакомая тупая боль, но в голове звучала лишь одна, чёткая мысль: «Быстрее!» Её пальцы до боли сжались на рукояти меча.

«Я должна успеть. Иначе всё будет потеряно.»

Земля под ногами дрожала, содрогаясь от оглушительного рёва, разрывавшего пространство. Льдины трескались с громким хлопками, снег взметался вверх вихрем. В слепой, всепоглощающей ярости Звери Хаоса обрушивались на истончающуюся грань. В щелях разлома полыхал ядовито-багровый свет, а вдали, сквозь искривлённое, дрожащее марево, виднелась гибнущая земля Хаоса – алая, пылающая огнём, дышащая чёрным смрадом. По её выжженным равнинам метались бесформенные тени, сливаясь в кипящую, враждебную пустоту. Из клубящегося мрака вырывались когтистые лапы, щёлкали хитиновые челюсти, вспыхивали десятки ненавидящих алых глаз – все они уставились на Мелиссу с одной мыслью: вырваться, убить.