– Тренировка… – прошептала она. – Мы опоздаем…

Стиснув зубы, девушка осторожно отвела лезвие в сторону, освобождая шею, где уже проступала тонкая розовая полоска.

– А если бы я не остановилась? Что бы я сказала твоему отцу? Что его дочь погибла от случайности?!

Мелисса резко вскочила, бросив кинжал обратно на кровать.

– Ты же знаешь, что нам простят смерть только от зверей хаоса. И никак иначе.

Талли нахмурилась, её светлые брови сомкнулись в одну резкую линию. Тяжело было признавать, что её путь выбрали за неё.

– Ну, это может касается тебя, – она скрестила руки на груди. – В моём случае, мне ещё простят, если я прикрою твою спину.

Где-то вдалеке раздался гулкий удар колокола, его медные волны покатились по каменным коридорам крепости, оповещая о начале нового дня.

– Талли… – Мелисса внезапно обняла подругу, прижавшись щекой к её плечу. Вдох, и в ноздри ударил знакомый аромат цветов, так не похожий на их суровую жизнь. – Ты же знаешь… Ты не просто мой напарник. Ты моя подруга.

Она отстранилась, и в её глазах вспыхнул знакомый огонь.

– Да и я не настолько слаба, чтобы меня приходилось защищать! – с напускной лёгкостью добавила она, неловко рассмеявшись. – Никому не позволю пожертвовать собой ради меня!

Но Талли не засмеялась в ответ. Её губы сжались в тонкую ниточку, а взгляд упал на пол, будто она внезапно заинтересовалась узором трещин между плитами. Каждое слово поддержки подруги приносило не утешение, а острую, ноющую боль, от которой сжималось в груди – знакомое чувство, которое она давно научилась скрывать за маской спокойствия.

«Ты должна стать тенью её величества», – зазвучал в голове суровый голос отца. «Она – самое ценное. Защищай её любой ценой».

Эти слова прожигали душу, будто раскалённое клеймо, став её неоспоримой судьбой и путами, не позволявшими вздохнуть полной грудью. Девушка никогда не хотела держать меч – видя ужасы битв, она мечтала лишь о свободе, вспоминая, как в детстве пряталась в библиотеке, зачитываясь романами о дальних странах, где не было войн. Ей грезились простые вещи: запах свежеиспечённого хлеба по утрам, возможность выбирать одежду не по практичности, а по красоте, чьи-то тёплые руки, обнимающие с любовью. Она всего лишь хотела простого человеческого тепла и собственного выбора, но её судьбу решили задолго до первого крика.

Сделав шаг назад, Талли тяжело вздохнула и провела пальцем по царапине на шее.

«Прейди в себя.»

– Значит, в следующий раз я должна буду кричать с порога? – она подняла бровь, и в её глазах мелькнула слабая тень улыбки.

Мелисса хмыкнула, подбирая с кровати кинжал:

– Или хотя бы брось в меня подушкой.

– Хорошо, в следующий раз так и сделаю, а сейчас давай, тебе пора одеваться. Мы опоздаем на тренировку… Опять.

Принцесса закатила глаза, театрально застонала и плюхнулась обратно на кровать.

– Кто вообще придумал эти ранние тренировки? – пробормотала она, натягивая одеяло на голову. – Я не пойду. Плевать на всё. Пусть накажут.

Талли скрестила руки на груди и выдохнула, возвращая на лицо привычную маску невозмутимости.

– Вставай! Или я тебя стащу с кровати!

Ответом ей стал лишь недовольный бубнёж.

– Мы не побежим дополнительные круги из-за тебя. Точно не сегодня! – она горделиво провела ладонью по белоснежной льняной рубахе, где голубые завязки идеально сочетались с цветом её глаз. – Я хочу, чтобы она оставалась чистой хотя бы до обеда.

Её губы поджались, а во взгляде мелькнуло искреннее беспокойство о новом наряде.

Мелисса приподняла бровь. Одно лишь выражение подруги – эта смесь важности и детской обиды – стало последней каплей. Сначала из её сжатых губ вырвался лёгкий смешок, потом ещё один, и вот уже комната наполнилась звонким, неудержимым смехом, от которого дрожали даже занавески.

– Талли… я… не могу! – девушка едва успевала ловить воздух между приступами смеха, театрально вытирая воображаемые слёзы.

Но стоило ей встретиться с её взглядом, как веселье вмиг улетучилось. Талли стояла, скрестив руки, её брови почти срослись на переносице, а взгляд мог бы заморозить даже пламя. Мелисса резко выпрямилась, быстрым шагом обошла подругу по кругу, делая вид, что оценивает наряд с важностью придворной швеи, затем остановилась, кивнула и торжественно подняла большой палец вверх:

– Действительно красивая! Главное, чтобы эти завязки не увидел сэр Виргар, а то одними кругами ты точно не отделаешься.

Эффект был мгновенным. Тень недовольства с лица подруги будто сдуло ветром, уступив место торжествующей улыбке, обнажающей идеально ровные зубы. Но больше всего девушку насторожил тот самый, слишком знакомый лукавый блеск в её светло-голубых глазах.

– Я так рада, что тебе она понравилась! – Талли раскинула руки, словно собираясь обнять весь мир. – Потому что я купила тебе такую же!

На мгновение в комнате воцарилась тишина. А затем…

– Что?!

– Она уже лежит в твоём шкафу. Быстрее надевай!

Мелисса застонала, закрывая лицо ладонями.

«За что…»

Её взгляд метнулся к подруге в последней надежде, но та стояла, уперев руки в бока, с тем самым непоколебимым выражением, которое не оставляло места для возражений.

– Да… – сквозь зубы пробормотала она, уже мысленно представляя, как «случайно» порвёт эту дурацкую рубаху на первой же тренировке.

– Давай-давай! – Талли хлопнула в ладоши, её глаза сияли торжеством. – Тебе давно пора обновить гардероб.

Девушка тяжело вздохнула, бросая последний тоскливый взгляд на свою старую, поношенную, но такую удобную рубаху, висевшую на спинке стула.

«Прощай, старый друг…» – мысленно попрощалась она, издав ещё один страдальческий стон, и с покорностью осуждённого направилась к шкафу.

Там, аккуратно сложенный, лежал её экземпляр «подарка» – та же белая рубаха с голубыми завязками, лишь чуть короче в подоле и свободнее в плечах. «Хотя бы не душит…» – с облегчением подумала она, никогда не признаваясь вслух, что в глубине души всегда завидовала длинным ногам Талли. Вытянув рубаху перед собой, она тщательно осмотрела её, надеясь отыскать хоть один изъян, но напрасно.

С неохотой сбросив свою мягкую тунику, едва доходившую до колен, она накинула новую одежду. Прохладная ткань, мягкая, как первый снег, приятно коснулась кожи, а лён, обработанный с ювелирной тонкостью, шуршал, обволакивая тело. Мелисса невольно задержала дыхание, чувствуя, как рубаха идеально ложится по плечам, не стесняя движений. «Чёрт… Она действительно… удобная…»– с удивлением осознала она. «Только не дай ей это понять», – мысленно прошипела себе, бросая взгляд на подругу, но та, к счастью, была слишком занята самолюбованием перед зеркалом.

Перейдя к штанам, девушка на секунду залюбовалась. Тёмные, почти чёрные, они были сшиты из кожи змеевика – редчайшего материала, который добывали только на Северных скалах. Каждый воин мечтал о таком облачении: лёгком, как шёлк, но прочном, как кольчуга. Штаны облегали каждую линию тела, соблазнительно подчёркивая округлости, но при этом не стесняя ни единого движения. Проведя ладонью по ткани, она ощутила под пальцами едва уловимый рельеф чешуи.

Последний штрих. Груди коснулась маленькая подвеска в виде белой птицы, висящей на чёрном шнурке. Пальцы сами сомкнулись вокруг металлического силуэта. Не спеша, едва касаясь босыми ногами пола, она подошла к зеркалу и с любопытством взглянула на своё отражение.

Перед ней стояла незнакомка. Тренировочный костюм плотно облегал её фигуру, подчёркивая природную грацию и красоту: высокую грудь, тонкую талию, крепкие бёдра, годами закалённые бесконечными тренировками. Мелисса провела рукой по животу, ощущая под пальцами твёрдый рельеф мышц. Её волосы – белоснежный водопад, ниспадающий до поясницы – мягко колыхнулись при движении. В отличие от других воительниц, предпочитавших короткие стрижки, она никогда не решалась расстаться с этой роскошью. Их тяжесть, их шелковистость… Это было единственное, что напоминало ей, что она – не просто оружие. Но не только они выделяли её.