– Нет. Дейдре, выходи.

Она медленно вышла из лесочка.

– Они изнасиловали ее? – грубо спросил Нилл.

Дейдре залилась густым румянцем и быстро посмотрела на Гилеада. Тот опустил глаза. Она отрицательно покачала головой.

Гилеад с отвращением посмотрел на Нилла и сдвинул брови. Нилл – свинья. Он боится только одного, что Дейдре уже подпорченный товар. Ему наплевать на то, что ее могли ранить или убить. Но он, Гилеад, а не саксы, испортил ее. Надо остановить эту свадьбу: если Нилл поймет, что Дейдре потеряла девственность, ей придется заплатить за это страшную цену. Гилеад содрогнулся. Почему он не остановился вовремя?

– Ты уверен, что саксы не трогали ее? – спросил Ангус, проницательно глядя на сына.

Гилеад поежился.

– Да, уверен. Саксы не причинили ей вреда. – Лицо Ангуса стало задумчивым, и Гилеад поспешно добавил: – Ида принял ее за Элен. Он собирался обменять ее на твои земли и титул.

– Как будто баба стоит земли, – пренебрежительно фыркнул Нилл.

– Придержи язык, – грозно приказал Ангус.

– Ну разве что небольшого кусочка, – не унимался Нилл.

– Пора возвращаться, – сказал Ангус. – Элен волнуется о тебе, детка.

Гилеад хотел было усадить Дейдре на Малькольма, но Нилл остановил его:

– Она поедет со мной.

– Малькольм привык к двум ездокам, – спокойно, но твердо ответил Гилеад.

– И моя лошадь тоже, – возразил Нилл, схватил Дейдре за руку, весьма бесцеремонно усадил ее в седло и тут же обхватил за талию. – Может, поцелуешь меня?

Дейдре, не удостоив его ответом, скрестила руки на груди и уставилась куда-то в пустоту невидящим взором.

– Ну, расскажи, что произошло, – попросил Ангус, который скакал бок о бок с сыном. – Как ты ее освободил?

– Она убежала сама. – И Гилеад рассказал ему всю историю от начала до конца.

– Так могла бы поступить Мори, – усмехнулся Ангус. – А кстати, где вы ночевали?

Зачем ему знать это?

– Мы нашли хижину пастуха, там никого не было.

– Ага.

– Что значит «ага»?

– Это ты мне объясни, сынок.

Гилеад посмотрел на Нилла и Дейдре, которые ехали впереди. Слава Богу, их окружают воины отца, в случае чего, если он распустит руки, они остановят этого мужлана.

– Там было тепло и сухо, а мы замерзли и промокли.

– И вы сняли одежду и повесили ее рядом с огнем, я полагаю, – сухо заметил Ангус.

Гилеад молчал, внимательно разглядывая уши своей лошади.

– Ну? Ты переспал с ней?

Нет, он не спал с ней, он любил ее всем сердцем и душой, хотя это было глупо. Кровь бросилась ему в лицо.

– Ты только об этом и думаешь, папа?

– В основном – да. Но мы сейчас говорим не о моих любовных похождениях, а о твоих. – Ангус улыбнулся.

– Тебя это не касается, – яростно выпалил Гилеад.

– Обычно нет, – спокойно ответил Ангус, не обращая внимания на враждебный тон сына. – Наоборот, я благословил тебя спать с девицами сколько угодно. Но эта девушка помолвлена с Ниллом, если ты не забыл.

– Она не может, папа!

– Она не может? Она не хочет, но может и будет его женой.

Гилеад сжал зубы.

– Нет.

– Возможно, она забеременела, Гил. – Ангус понизил голос. – Чем быстрее она выйдет за Нилла замуж, тем больше шансов, что он сочтет ее ребенка своим.

Гилеад в ужасе уставился на отца. Еще одна глупейшая ошибка. Он никогда не допустит, чтобы Нилл растил его ребенка. Если Ди забеременела – и как же она возненавидит его за это! – он должен сам воспитывать свое дитя и отвечать за него. Если, конечно, Нилл не убьет Дейдре раньше, чем ребенок появится на свет.

– Я не допущу этого, – упрямо повторил Гилеад.

– А у тебя нет выбора. Ты получил удовольствие. Очевидно, и она тоже. Значит, не о чем жалеть. Дело сделано.

Правильно говорил священник его матери: гордыня ведет к погибели. И он пал так низко. Гилеад с горечью осознал, что с ним произошло именно то, чего он так боялся. Он стал таким же плохим, как и его отец.

Ангус откинулся на подушку, перебирая огненные локоны Формории, разметавшиеся по его животу.

– Ты заперла дверь?

– Угу, – пробормотала она и сжала его напрягшуюся плоть, потом приникла к ней губами, выводя языком затейливые спирали, вбирая в себя все глубже и глубже…

Ангус приподнял ее бедра, просунул голову между ног и погрузил язык прямо во влажное жаркое лоно, уже пульсирующее от страсти. Через несколько мгновений она забилась в конвульсиях, ощутив, как во рту разлилось горячее семя.

– Спасибо, – шепнул Ангус, когда Формория уютно пристроилась возле него, уткнувшись в плечо. – Обожаю, когда ты делаешь это.

– Мы только начали, – лукаво улыбнулась она. – Туриус вернется не скоро. Чего еще тебе хочется?

– На сегодня хватит. – Ангус вздохнул и взял ее за руку.

– Что случилось, любовь моя?

– Гилеад. Он переспал с Дейдре.

Формория приподняла голову.

– Он сказал тебе об этом?

– Нет, но это произошло. Я все понял по его глазам. И он твердит, что не позволит Дейдре выйти замуж за Нилла.

Формория подняла брови.

– Нилл не отпустит ее. Значит, будет война.

– Я сказал ему то же самое. Но ему, похоже, наплевать.

Формория задумалась.

– Ты думаешь, он любит ее? Я имею в виду по-настоящему?

– Ба! С чего бы это? Почти все это время они бегали друг от друга, как от чумы. Нет, это просто… – Его голос оборвался, и он уставился в пространство.

– Что?

– Я знаю, что нужно парню, – ухмыльнулся Ангус. – Все просто. Если Гилеад женится, он перенесет свое чувство долга на жену. Помнишь, Комгалл говорил о своей дочери? Это будет хороший брак.

– А если Гилеад не захочет жениться на ней?

– Если верить Комгаллу, его дочь – красавица. Гилеаду нужно жениться, чтобы иметь наследника. Комгалл – могущественный лэрд. Чего еще ждать?

– Есть несколько причин не спешить.

– Ах, Мори, не спорь со мной, – сказал Ангус, поглаживая ее грудь. – Сегодня я послал гонца к Комгаллу. Если он не даст согласия, я не буду возражать. Клянусь! – Он лизнул ее сосок. – И не стоит больше спорить.

Формория прижалась к нему.

– Я не буду спорить с тобой, Ангус. А вот Гилеад – другое дело.

– Предоставь это мне, – хрипло прошептал он и лег между ее ног.

– С удовольствием, мы и так потратили на них много времени. – Она улыбнулась и закинула ноги ему на спину. – А теперь скажи то, что я хочу услышать.

Ангус медленно вошел в нее, давая насладиться каждым мгновением, каждым миллиметром мужской плоти. Формория со вздохом откинула голову, подставив ему горло. Он впился в него зубами и, удержав капельку крови на языке, приник к ее губам.

– Кровь к крови… ты моя навеки.

Прошло четыре дня. Дейдре уже собиралась унести из спальни Элен остатки завтрака, когда вошел Ангус.

– Останься, – коротко приказал он.

Дейдре возмутил этот властный тон. В конце концов, она не собака.

– Сядь.

Может, он сейчас велит ей лаять? Почему этот человек так деспотичен? С трудом подавив желание сказать в ответ нечто очень оскорбительное, Дейдре села.

– У меня приятные новости, жена.

– Новости? – растерянно переспросила Элен.

– Ты ведь хочешь иметь внука?

Дейдре опешила. Откуда он узнал о ее беременности? Она и сама не была уверена. Прошло слишком мало времени. И вдруг кровь отхлынула от ее лица. А что, если какая-то другая женщина зачала от Гилеада?

Ангус окинул ее внимательным взглядом и повернулся к Элен:

– Гилеаду двадцать четыре года. Самое время жениться и произвести на свет наследника.

Кровь опять прилила к щекам Дейдре, и так внезапно, словно внутри забил гейзер. Неужели Гилеад рассказал обо всем отцу? И Ангус позволит ей выйти за него замуж? Она научится доставлять ему удовольствие, будет делать все, что он захочет. Если потребуется, можно расспросить Форморию.