Т о л с т я к. Вы видите, отец, все могут в какой-то момент ошибиться. Он, вы, я… Со мной, кстати, тоже было примерно такое же. Я тоже тогда молодой был. В институт поступал, математику письменную сдавал. Задачу никак не мог решить. А впереди парень сидел из нашего кишлака. Я его толкаю — помоги, мол, друг. Ну, он мне и прислал свой черновик. А в этот момент подходит экзаменатор. Ну и… Короче, ему поставили двойку и выгнали. Почему-то они решили, что это он у меня просил шпаргалку.

С т а р и к. Как же ты поступил, когда его выгоняли?

Т о л с т я к. Как, как… Никак. Стал бы спорить — и меня бы выгнали. Ему от этого не легче было, а мне…

Ю н о ш а. А где он теперь?

Т о л с т я к. Он? В колхозе. Шофером работает. Так все ничего, только пьет.

С т а р и к. А совесть тебя не мучает?

Т о л с т я к. Из-за всех ошибок мучиться — лучше сразу умереть.

С т а р и к. Значит, спокойно спишь?

Т о л с т я к. А почему я должен спать неспокойно?

С т а р и к. А потому, что тот парень оказался благороднее тебя. Потому что в институте ты занял его место и сегодня живешь не своей, а чужой жизнью. Ты должен был бы работать шофером в колхозе, а не он. Ведь ты человек. Значит, у тебя есть разум. А не только брюхо — чтобы набивать его барашком. А у кого есть разум, тот стремится стать лучше.

М у ж ч и н а  в  ш л я п е. Вот тут я с вами согласен. Человек всегда должен стремиться к лучшему, на то он и человек. И все стремятся — по мере сил. Все хотят иметь хороший дом, дачу, машину. И, кстати, никто их не осуждает за это. А что тут такого — своим трудом наживать добро, чтобы детям после них было легче жить. Закон природы. Я вон тоже… В молодости любил девушку. Жуть как. И она меня. Дня не было, чтоб не виделись. Мать ее, старушка, каждую весну на праздник вышитый поясной платок дарила. Хотя почти уже ничего не видела — ощупью вышивала. Словом, все к свадьбе шло. Да… но, как говорится, шло да не дошло.

Ю н о ш а. А что помешало?

М у ж ч и н а  в  ш л я п е. Что помешало? Жизнь помешала. Перед свадьбой поехал я в город — купить что-то. И встретил там дочь председателя нашего колхоза. В кишлаке когда виделись, она даже не смотрела, гордая была. И хороша собой — цветок просто. А тут встретились, она меня — с предстоящей свадьбой, я — спасибо, мол. Она говорит — давай отметим это событие. Ну, думаю, давай. Зашли в ресторан. И вернулся я в кишлак через месяц. Моей невесты уж не застал — не выдержали они с матерью позора, уехали. Вот так…

С т а р и к. О чем же ты думал, ослиная твоя башка?

М у ж ч и н а  в  ш л я п е. О чем? Если честно, о ее новой «Волге»… Любовь, верность… Э, это все слова. Ну, женился бы я тогда на той — что было бы потом? Нас у матери восемь человек, я — старший, в институт поступать надо, о будущем думать. А тут семью кормить, дети пойдут — какая там учеба. Нет, правильно я все сделал, сейчас хоть на ногах прочно стою.

Ю н о ш а. Это предательство!

М у ж ч и н а  в  ш л я п е. Ладно, у тебя все впереди, можешь поступать иначе. Хотел бы я на тебя посмотреть лет эдак через пять-шесть.

Ю н о ш а. Я никогда не поступлю, как вы! Никогда!

М у ж ч и н а  в  ш л я п е. Ну…

Шум машины. Толстяк кидается к ней.

Т о л с т я к. Простите, но я не могу больше ждать…

С т а р и к. А, пусть едет, оставьте его.

Машина отъезжает.

Ничего, мы подождем. Ведь должен же он появиться, в конце концов, этот автобус.

Снова шум машины.

Ж е н щ и н а (поднимает сумку). Может быть…

М у ж ч и н а  в  ш л я п е. Нет, уж простите… (Кидается к машине.) Я тоже больше не могу ждать. У меня культурная программа…

Машина отъезжает.

С т а р и к. Пусть, пусть едет. Ему просто необходимо повысить в городе свой культурный уровень. (Женщине.) Теперь твоя очередь будет, дочка.

Ж е н щ и н а. Куда ж мне теперь ехать с такой зеленью, отец. Завяла уж вся. Ладно, пойду домой, самсу приготовлю. Надоест ждать — приходите. Лучше меня во всем кишлаке никто самсу не готовит.

С т а р и к. Спасибо, дочка. Обязательно зайдем, попробуем твоей самсы.

Ж е н щ и н а. Спросите дом Султаной, любой покажет. (Уходит.)

С т а р и к (смотрит на Юношу). О чем задумался, сынок?

Ю н о ш а. О том, что он, к сожалению, прав — этот, в шляпе. Я ведь тоже… У меня мать одна живет. Отец — он летчик был — погиб. Самолет спас, а сам… Конечно, ей трудно было одной — вырастить, дать образование. Но она это сделала. А я кончил институт и уехал. И оставил ее. Нет, она все понимает — работа. Но когда приеду — плачет. А сейчас заболела. Пришлось бросить все и приехать. В город вот еду — за лекарствами. Вот и получается: мы сознательными становимся, когда беда придет. Хорошо, если еще не поздно…

С т а р и к. Эх, сынок, да что ж ты раньше не сказал. Ты ж первым должен был уехать. У тебя мать больная, а ты в благородство играешь. С кем, главное? С карьеристом да с лоботрясом, которым только бы начальству угодить да время в городе убить.

Ю н о ш а. Ничего, отец, уедем.

С т а р и к. Так всегда, сынок: чужая мудрость не учит. Пока сам постигнешь, шишек на лбу понабьешь.

Юноша замечает на земле лежащую бумагу, поднимает ее, читает.

Что там?

Ю н о ш а. Ну, вы подумайте! Мы стоим, ждем, а оказывается, дорога-то — на ремонте.

С т а р и к. Ах, чтоб им! Что же, не могли на видное место повесить?

Ю н о ш а. Наверное, ветер снес.

С т а р и к. Что же получается? Мы горевали, что не уехали, а оказывается, радоваться надо было?

Ю н о ш а. Да, отец, только понапрасну время бы потеряли.

С т а р и к. А эти — думали, всех обманули, а сейчас обратно вернутся.

Ю н о ш а. А как же нам быть, отец? В город-то ведь надо.

С т а р и к. Там еще одна дорога есть — старая. Автобус, наверное, там и ходит теперь. Туда и пойдем.

Ю н о ш а. Это далеко?

С т а р и к. Мы все равно раньше их будем в городе. Пойдем, по дороге женщину захватим, она еще успеет на рынок. Недаром говорят: праведные пути не бывают короткими. Дай руку, сынок, я обопрусь…

Уходят.

Занавес.

Перевод с узбекского В. Азерникова.

ЖЕНЩИНА С БЕЛЫМ ПУДЕЛЕМ.

МУЖЧИНА С ЧЕРНЫМ ПУДЕЛЕМ.

Лужайка. Столбик с табличкой: «Выгул собак запрещен. Штраф 10 руб». Прогуливается  Ж е н щ и н а  с  б е л ы м  п у д е л е м  на поводке. Не сводит восторженных глаз с четвероногого предмета своей привязанности и, будто завороженная, бормочет: «Чапанька, Чапа, девочка» — и то и дело нагибается, чтобы погладить милое животное. Очень заметно — женщина любит собачку той чрезмерной любовью, возможной только между человеком и собачкой.

Появляется  М у ж ч и н а  с  ч е р н ы м  п у д е л е м  на поводке. Оба на мгновение, как вкопанные, останавливаются, изучают женщину с собачкой, а также запретную табличку.

М у ж ч и н а. Гляди-ка, Дакар, нас с тобой опять запрещают. Ногу поднять скоро негде будет.

Обе собачки заметно оживились и устремились навстречу друг другу. И их хозяева тоже устремились.

Ж е н щ и н а. Чапанька, не рвись, не дергайся, маленькая, ты сделаешь себе больно.