Стоит, не двигается.

— Ну, что… такси вызывать? — подгоняю на решение.

— Нет, — вздрогнула, повернулась и шагнула в сторону двери…

Давид

Два шага вглубь моей берлоги… глаза медленно, но верно тёмная пелена застилает. Вижу только силуэт. Темнота в квартире, заставляет включить обоняние. Точно зверь, не вижу, но чувствую свою добычу.

Дверь тихо щёлкнула, отрезав путь назад. Нам обоим. Тусклый свет ночных ламп включился, когда Софья дошла до дивана. Остановилась, отпустила сумку, она мягко упала на пол.

Смотрю на стройный силуэт. Платье слегка переливается, создавая иллюзию нереальной женщины. Её тёмные волосы лежат на плечах, мягко струятся вдоль спины… я сглотнул ком.

Нет, я не поведу себя как дикарь… хотя, согласен прямо сейчас трахнуть Софью, не отходя далеко.

Остановился. Она в ожидании, не двигается. Только ничего не происходит. Я не подхожу, и она заволновалась, повернула голову. Я увидел точёный, милый профиль. Маленький нос, чуть приоткрытые губы.

Теперь-то куда торопиться.

Я мог бы её нагнуть прямо там…

Не-ет, я получу, всё получу… но не сразу.

Дорогое бухло в желудке, со мной несогласно. Оно уже проникло в кровь и будоражит и раздражает, заставляет подрагивать пальцы и губы от предвкушения.

Когда привожу домой шлюху, такого не чувствую. Обычно желание просыпается во время её работы. Не раньше. Я не смотрю с придыханием, втягивая ноздрями запах, не представляю что сделаю. Со шлюхами всё намного проще и понятнее.

А тут, какое-то странное, новое ощущение, которого я давно не ощущал. В последний раз много лет назад, когда только на уровне кислорода хотел свою жену. Тогда я знал что-то большее, нежели просто удовлетворение похоти…

И вот сейчас, то самое чувство. Я дышу и знаю, что сейчас будет, но не хочу торопиться, хочу капля за каплей получить этот божественный нектар.

Софья повернулась ко мне, присела на спинку дивана. Словно дразня, призывая — подойди, Давид, и сам возьми. Подойди и возьми, Давид. Это читается у неё в глазах.

Не двигаюсь. И глаз не могу отвести.

Она улыбнулась. Поняла, что сразу не наброшусь, повернула голову в сторону бара.

— Нальёшь мне? — начала играться.

А она быстро учится. Очень быстро. Знает, чего я хочу, знает, что всё равно её возьму… и тоже не торопится, начинает заполнять время игрой.

— Чего?

— Воды, конечно. В горле пересохло. Пить хочется, — она улыбнулась и глянула мне в глаза.

Я подошел к стойке бара. Плеснул в бокал воды. Прошел, остановился напротив Софьи, протянул ей бокал. Она взяла, тронув пальцами мои пальцы, снова улыбнулась.

Чертовка. Молодая, неопытная, но… чертовка.

Поднесла бокал к губам, сделала глоток. Не отрываясь, смотрю на её шею, на капли потёкшие по щекам, упавшие на грудь.

Софья выпила всю воду и посмотрела мне в глаза.

Я взял бокал, поставил его на спинку дивана. Сейчас я слишком близко и уже не в состоянии двинуться куда-то дальше. Чем ближе я нахожусь к этой малышке, тем хуже для меня… протягиваю руку, берусь за лямку блестящего платья и стягиваю с плеча…

Она кладёт свою ладонь на мою, останавливает, не даёт стянуть платье.

Остановился. Ладно, сделал шаг ближе, расставил ноги, сжал между ними её колени. Небрежно провёл большим пальцем по губам, стирая оставшуюся влагу, касаясь белоснежных, маленьких зубов, сунул палец в рот Софьи. Она отхватила его губами, и с каким-то ждущим выражением посмотрела мне в глаза. А у меня скулы свело от этого вида, представил, как она будет вот так обхватывать мой член своими маленькими губами.

Мгновенно ожил, дернулся в трусах мой дружок. Сука. Неужели не получится долго. Не получится ласково и нежно…

Склонился над лицом Софьи, вздёрнул до отказа её подбородок, смотрю на всё ещё мокрые губы, нависаю над ними и языком слизываю воду с нижней губы. Затягиваю её, хватаю зубами. Тяну легко, не сильно оттягиваю и снова облизываю.

В трусах уже началась работа, член твердеет неумолимо быстро. Но я могу потянуть время, могу попробовать не торопиться. Всасываюсь поцелуем, раздвигаю языком зубы Софьи, проникаю в рот.

Хватаю за бедра, впиваюсь пальцами в округлые ягодицы. Задираю платье одной рукой, стягиваю бретельку другой.

Малышка отвечает. Она сама хватается за меня, несмело, несильно начинает тянуть из брюк рубашку. Расстёгивает оставшиеся не расстёгнутыми пуговицы. Трогает запонки на манжетах. Наконец, сдергиваю с себя рубашку. Софья касается пряжки ремня, сама пытается её осилить. Не получается. Я улыбаюсь, отпускаю. Останавливаю, кладу ладони на суетливые, маленькие пальцы.

— Стой.

— Что? — Софья испуганно посмотрела мне в глаза, — я что-то не так делаю?

— Нет, — не могу насмотреться её красотой, её губами, волосами, упавшими на лоб, — всё так, только давай не торопиться.

— Хорошо, — кивает и приоткрывает рот.

Боже!

Беру её ладони кладу себе на грудь, прижимаю своими и провожу по груди, по соскам, животу и торсу. Охренеть. Хер уже колом стоит, а я не могу оторваться от ладоней Софьи. Хочу, чтобы она гладила мою грудь и живот. Сам вожу, наслаждаюсь этими касаниями. Когда маленькие пальцы прижимаются к моей коже, оставляя горячие следы в каждом сантиметре этих касаний.

Чёрт! Не выдерживаю. Хватаюсь за лямки, стягиваю платье, лифчик с прозрачными бретелями, обнажаю грудь Софьи. Маленькую, круглую грудь, которую я уже видел, но с тех пор как увидел только о ней и думал.

Остановился, рассматриваю. Не могу оторваться.

Софья потянулась снова к моему ремню и снова попыталась его расстегнуть. Я помог. Замок ремня щелкнул, пряжка брякнула, я начал расстёгивать брюки. Но сначала платье, стягиваю его с талии, всё ниже, захватывая трусы и прозрачные колготы. Всё вместе тяну вниз. Освобождаю тело Софьи от лишнего. Мне сейчас не надо на нём ничего. Я хочу видеть всё, как есть. Обнажаю полностью, отбрасываю платье в сторону, на диван, чтобы не валялось на полу.

— Я расстегну, — Софья сама растеривает мои брюки, тянет с бёдер, и я поражен тем, как она это делает. Наклоняется, снимает с меня туфли, стягивает с каждой ноги брюки. Остаюсь в трусах и носках.

Софья голая передо мной, и я снова остановился.

Не верю, что она здесь, и теперь она моя — полностью моя.

Трогает резинку трусов, маленькими пальчиками проникает под резинку. Смотрит мне в глаза и касается члена. Я резко вздохнул, когда она его коснулась. Трогает и смотрит мне в глаза. Во взгляде спокойствие и решимость, никакого волнения, она точно знает, чего хочет и что делает. Она даёт мне разрешение на действия… Пользуюсь этим разрешением, кладу ладони ей на плечи и надавливаю. Сначала легко, а когда она поддаётся, давлю сильнее… и Софья опускается на пол, на колени передо мной…

Софья

Поздно отступать. Я сама этого хотела. Сыграть в желание. Попробовать показать, как я хочу быть рядом с ним. Как я скучала, все эти дни в своей постели дома. Мечтала о нем, представляла, что он делает со мной. Как поворачивает, куда суёт пальцы. Я всё это видела каждый день, когда ложилась спать и закрывала глаза.

И я не отступлю. Я сделаю всё, что он захочет, даже самое непонятное и непривычное. Все это делают. Все. Почему я не смогу?

Сама засовываю ладонь ему в турусы, сама трогаю член, обхватываю его пальцами. Слежу за реакцией Давида, всё ли делаю правильно.

Живот Давида вздрогнул от моего касания. Мужчина вздохнул, положил ладони мне на плечи и надавил. Я поняла без слов, что надо делать. Не нужно объяснять, что это означает.

Только когда поравнялась лицом с его вздыбленным вверх членом, я нервно вдохнула побольше воздуха. Что, если я не смогу, или сделаю не так.

— Возьми его, обхвати вот так, — Давид берёт мою ладонь и кладёт на мужской орган. Вижу его впервые в жизни так близко, чувствую запах мужчины. Он овладевает моим телом, завораживает. Я начинаю понимать, почему всё именно так и почему нужно это делать.