Верхнюю одежду мы оставили в манакарах, чтобы не мешалась, и подобрались к дому на самом краю деревни. Двухэтажный, десять на двенадцать метров, из бруса. Без забора. Занавески еще не задернули, словно специально показывали соседям: нам скрывать нечего, мы самая обычная семья. За праздничным столом в гостиной сидели двое мужчин, женщина и двое детей, мальчик и девочка. В углу телевизор показывал новогодний концерт. Взрослые не казались напряженными — ели и выпивали, только постоянно посматривали на часы. А вот дети вели себя слишком спокойно для десятилеток, словно их накачали успокоительным, что наверняка было недалеко от действительности.

Я дождался сигнала, что все на своих местах, кивнул Роману и мы одновременно начали чертить руны.

В гостиной тут же стало темно. Это послужило сигналом иллюзионистам и псионикам. Когда тьма рассеялась, прямо на столе стояла фигура без правого глаза в простой домотканой одежде. До меня донеслись приглушенные крики страха, потом вспышки молний и росчерки тьмы. За ними крик боли и один из мужчин упал. Тут же с пола поднялся Серый Волк, не видимый мной прежде, прыгнул и исчез.

Дверь сорвалась с петель, окна со звоном вылетели и мои друзья ворвались в дом. Я быстро начертил руны и перенесся в гостиную поближе к лестнице в подвал. Услышал за спиной шаги, обернулся. Увидел Егора и побежал дальше. Лестница сделала поворот и звуки боя приглушились.

— Что происходит? — услышали мы мужской голос снизу. — Кто вы та…

Моя черная молния не дала ему договорить — она ударила обладателя голоса, мужика лет тридцати, в грудь. Он отлетел к стене и там замер. Убил я его или нет, проверять не стал и кинулся сразу к пленнику.

Подвал оказался довольно просторным и пустым — это не бабушкин погребок, уставленный банками с соленьями и бутылками с домашним вином. Тут стоял только стол с двумя полупустыми тарелками и алюминиевыми кружками, лежанка у стены и прикованный человек на ней.

Егор вбежал следом и сразу пошел проверять охранника.

— Жив, — сообщил он.

— Жив? — спросил я у пленника.

— Вы кто? — хрипло спросил он.

Я с удивлением отметил, что он не на много старше нас, до тридцати не дожил точно. И очень похож на сестру. Видимо, только с обязательной службы вернулся и так влип.

— Какая разница. Или ты абы с кем на свободу не пойдешь? — уточнил я с насмешкой и обернулся к товарищу. — Егор, у него должны быть ключи.

— Карманы пусты, — ответил он, немного повозившись.

— Они на столе, — подсказал пленник.

Егор взял ключ и кинул мне. Я начал открывать наручники.

— Тебя как зовут хоть? — уточнил я, осознав, что так и не спросил профессора.

— Юрий Ягужинский.

— Сейчас пойдем отсюда, Юра, — усмехнулся я.

И пропустил момент, когда в начале лестницы материализовался Серый Волк и два мужика. Бестужев вскрикнул. Волк исчез, а мужики начали чертить руны. Егор уронил стол и скрылся за ним. Я обернулся и едва успел накрыть нас всех щитом.

Через мгновение вокруг разверзся огненный ад. Жаркое пламя ударило в черный лед моего щита. Юра вскрикнул. Егор сначала охнул, но быстро собрался и начертил руны. Я опасался, но щит выдержал и истончился ровно в тот момент, как иссяк огонь.

Егор активировал заклинание и раздался сдавленный хрип. Это один из вновь прибывших оказался спеленатым — толстые корни держали его ноги, крепкие лианы сдавливали горло. Его напарник ругнулся на английском и выпустил в нас острые шипы.

Увы, в этот раз я не успел вовремя с защитой и пропустил три. Они больно впились мне в щеку, грудь и живот, остальные ударились о ледяной щит, наколдованный Юрием. Я лишь кивнул в благодарность и толкнул его к Егору.

— Уходите! — крикнул я.

— Но… — начал было Бестужев.

— Сейчас! — рявкнул я.

Это подействовало. Егор положил руку на плечо Юры, начертил руны.

— Погоди, не… — успел только сказать спасенный и исчез, унесенный моим другом.

Лозы и корни тут же исчезли и мужик упал, потеряв равновесие.

Медлить я не стал. Пока эти двое осознавали, что упустили пленника, я наколдовал темные лезвия и запустил в них. Они не успели поставить защиту и со стонами упали.

Я бросил взгляд на охранника. Лучше бы не делал этого — на его месте лежала черная оплавленная масса, в которой с трудом угадывалось человеческое тело. К горлу подступила тошнота, но я ее подавил и занялся впившимися в меня шипами. Быстро вытащил, оставив дырки в свитере, и побежал наверх, где все еще продолжался бой.

Одного взгляда хватило, чтобы понять, насколько мы недооценили противника. Вместо троих опытных чародеев семерым студентам и профессору противостояли семеро! Плюс Серый Волк. Но мои друзья не отступали. Даня и Роман добыли откуда-то сабли и успешно отбивали атаки. Мария Викторовна разбиралась с Волком. Остальные кидали заклинания и уворачивались от ответных. Ольга и Слава закрывали друзей щитами. Катерина и Николай активно использовали магию крови. Только если Катя брала чужую кровь для заклинаний, то Деев использовал исключительно свою. Но все пока оставались живы и на ногах, пусть и раненые. Бросилось еще в глаза, что никто из наших не пытался бить на поражение. А на моей совести уже три трупа. Мда. И еще я со всей ясностью осознал, насколько мы проигрываем им в начертании рун — нам, первокурсникам приходится стоять на месте, в то время как старшие чертят их на ходу. Вот и новая тема для обучения у Кощея.

— Уходим! — крикнул я и поставил темный щит перед Катей.

В щит ударила молния и рассыпалась белыми искрами вперемешку с черными от разбитого щита, но Катя не пострадала и продолжила метать кровавые острые брызги, отходя к окну. А я бросился к Ольге и заскрежетал зубами, когда в спину прилетело темное лезвие, похожее на одно из тех, какими сам уложил тех двоих внизу. Больно, черт побери, но это еще не конец. Я обернулся и увидел, что друзья отступают к окнам и выбитой двери. Вот и хорошо. Подхватил Ольгу, начертил руны и сделал шаг.

Тишина. Такая бывает только зимой в безветренную ночь. Руки уперлись в шершавый ствол дерева. В плечи вцепились пальцы Ольги. Ее огромные синие глаза заполнили собой все пространство. Я не смог противиться соблазну и сорвал быстрый поцелуй с ее губ.

— Дим, — задохнулась она.

Я самодовольно улыбнулся и осмотрелся. Вот могу, когда хочу! Ну, почти. Дом остался как раз позади, метрах в тридцати. Только меня развернуло лицом к нему. И ладно, так даже удобнее смотреть за отступлением наших. А они уже шли, хвала богам.

Рука об руку бежали Слава и Катя. Она все порывалась обернуться и выпустить еще заклинание, но цесаревич дергал ее и гнал дальше. Потом я увидел Романа — он тащил на себе Николая и приговаривал: «чужую кровь надо использовать, дурень, не свою». За ними Даня помогал идти Виктору, закинув его руку себе на плечи. У меня неожиданно сердце сжалось — столько раненых.

Замыкала отступление профессор Ягужинская. Она то и дело оборачивалась и выпускала кровавые сгустки в преследователей.

Тем временем холодные пальцы Ольги залезли мне под свитер, осторожно нащупали рану от заклинания и начали чертить руны исцеления. Как же это оказалось приятно! Прохлада разливалась по разгоряченному телу и дарила облегчение от боли. Сейчас бы расслабиться, но еще ничего не закончилось.

Я быстро начертил руны и поставил барьер между Марией Викторовной и преследователями. А следом отправил иллюзию огромного черного коня с гривой из черного пламени. Здесь такие не водились — когда-то это был мой конь в Преисподней.

— Не вертись, — шикнула Ольга, не видя, что я делаю.

— Заканчивай, пора бежать.

Преследователи в ужасе отшатнулись. Профессор едва сама не споткнулась от такого видения, но развернулась и побежала следом за остальными. Я наколдовал еще несколько жутких иллюзий и потянул Ольгу к манакарам.

Когда мы прибежали, все уже были тут. Мария Викторовна обнимала брата, Катя и Егор лечили самые тяжелые раны — у Виктора и Святослава.