"Если я хоть чем-то засвечусь, то они сразу поймут, кто я. И тогда… Тогда не только князья и секты, но и эти самые благородные пустятся за мной в погоню."

В этот момент Гукчжин повернулся к наёмникам:

– Вы не должны были вмешиваться! Я сам!

– Молчи, идиот! – Тут же бросил ему в ответ один из наёмников. – Мы пришли не за тобой.

Но уже было слишком поздно. Из-за склона, хрипя и задыхаясь, карабкался воспитатель. Его лицо было перекошено от страха, но он успел выстрелить из слабого духовного жезла, активировав сигнальный дым.

И тогда всё сорвалось. Один из наёмников метнул светящийся шар – взрыв сотряс землю, и Андрей инстинктивно оттолкнул ребёнка, прикрывая его телом. Камни обрушились на тропу, и пыль застелила лощину. В этой каше из какого-то мусора и пыли звучала ругань, какие-то удары, и даже лязг клинков.

А когда пыль рассеялась, один из наёмников уже лежал, корчась, с раной в груди. Второй, также раненый, исчез в кустах. Гукчжин тоже скрылся. Его Андрей отпустил нарочно, чтобы потом, при других свидетелях, его всё же поймали. Тем более, что если бы Андрей не знал о том, что это был именно он, то понять, кто именно был предателем, было бы практически невозможно. А сам он лежал, словно истекающий кровью немой слуга, обнявший наследника, как если бы просто закрыл собой ребёнка от магического взрыва.

Запах пепла, осыпающейся земли и горелого можжевельника всё ещё висел в воздухе, когда основная часть охотничьего отряда наконец достигла лощины.

– Что тут произошло?! – Разнёсся над лощиной голос старшего сына главы семьи, высокого, хмурого воина с тяжёлым взглядом, перекрывал стоны и кашель раненых. Они были готовы к тому, что найдут зверя, может быть, следы. Но никак не к следам полноценного и даже магического боя. К валунам, сорванным взрывом, к опалённым кустам и к испуганному наследнику семьи, дрожащему в объятиях простого немого слуги, покрытого пылью и кровью. Но сам мальчишка был цел и невредим.

– Т-там были… бандиты! – Всё ещё задыхаясь, сказал старый воспитатель, который опирался на одного из стражей. – Они напали… Сначала один. Потом ещё двое… Они хотели схватить молодого господина!

Слова звучали глухо, и даже надрывно. Но впечатление они произвели сильнейшее. Особенно когда воспитатель, дрожащей рукой, указал на Андрея, всё ещё сидящего на земле:

– Он… Он прикрыл его собой… не дал им до молодого господина даже пальцем дотронуться… он… не человек, а скала…

Мальчишка тут же вцепился в окровавленную рубашку Андрея:

– Он спас меня. Правда! Он оттолкнул меня, когда был взрыв! Он как герой из сказки!

Мэк Хваджон подошёл ближе, и внимательно присмотрелся. На его лице не было явных эмоций. Только тяжёлая, всматривающаяся тень подозрения. Он присел на корточки, оглядел немого, словно пытался увидеть в нём что-то большее, чем могло показаться на первый взгляд.

– Немой, да? – Глухо пробормотал он, словно для себя самого. – Но соображает быстро. И дерётся… Даже не хуже стражей… Интересно…

Андрей же только уставился в землю. Выдавать себя он не собирался. Он лишь чуть дрогнул плечами, как бы подтверждая сказанное. Да. Я немой… Да… Случайно повезло… Да… Просто инстинкт… Но внутри он чётко чувствовал. Этот взгляд пробирается глубже, чем хотелось бы.

Когда лагерь был вновь собран и дозор выставлен плотнее, чем раньше, Андрей сидел у второго костра, ближе к вьючным лошадям. Его не выгнали – наоборот, его теперь охраняли, как ценного слугу. И, даже если простые слуги по-прежнему косились на него с опаской, то сам наследник теперь везде таскался за ним.

– Покажи, как ты нож держал! – Требовал он. – Вот так ты ударил, да?

Андрей с трудом скрывал улыбку. Он молча поднимал руку, и снова делал крошечные жесты, из которых тот лепил себе героический миф. Как молчаливый слуга, который бросается на врагов практически без оружия. Всего лишь с простым ножом с коротким лезвием из обычного железа. Как защищает. Как отбивает удары и никого не боится.

– Я обязательно расскажу отцу! – Говорил мальчик с огнём в глазах. – Он должен знать, что ты не просто слуга!

Тем временем сам старый воспитатель, как оказалось, тоже раненый, так как его зацепило разлетающимися камнями, но уже отмытый и напоенный лекарственными отварами, шептался с одним из старших стражей.

– Этот мальчишка… – Говорил он, кивая в сторону Андрея. – Он… не просто так попал к нам. Слишком быстро. Слишком точно всё сделал. Но если бы не он, то мы бы потеряли наследника.

– И что ты предлагаешь?

– Присматривать. Молча. Он полезен. Но он что-то скрывает. Я почти уверен.

Когда же лагерь всё же затих, и только угли догорали в центре, Андрей лежал, завернувшись в хотя и старый, но целый и выданный ему плотный плащ, и смотрел в небо. Он чувствовал резонанс – как бы отголосок своей активации в городе, словно что-то проснулось и теперь чувствует его присутствие.

"Значит, я всё ближе к центру бурь. Коль уже даже здесь, среди простых охотников и стражей, я стал чем-то, что они обсуждают шёпотом…"

Но он не боялся. Он чувствовал. Сейчас всё идёт по плану…

………..

Вокруг пахло сосновой смолой, пылью древних троп и влажным перегноем леса. Ночь в горах выдалась непривычно тихой. И именно в такую тишину, наполненную только треском костра и дыханием вьючных животных, прибыли разведчики, посланные глубже в долину – туда, где, по слухам, обитало существо, ставшее целью всей экспедиции.

Один из старших разведчиков, широкоплечий мужчина с серебряной прядью в волосах, спешился первым. Его лицо было покрыто потом и следами от порезов – несмотря на то, что он был известным мастером скрытного движения.

– Мы нашли его. – Он говорил тяжело, хрипло. – Это… не зверь. Это… остаток бури, завёрнутый в плоть.

Глава охотничьего отряда, старший сын семейства, хмуро кивнул:

– Говори. Всё, что знаешь.

– Он огромен. Как павший валун, обросший лесом. Но он быстро движется. Словно живая скала. Его тело покрыто древними письменами, и… когда мы приблизились, земля под ногами затрещала, а воздух будто стал густым, как патока.

– Магия?

– Стихийная. Земля. Ветер. Огонь. И что-то ещё. Древнее. Я такого раньше никогда не видел. А я много чего видел в своей жизни.

Разведчик тут же достал из-за пояса обожжённый кусок ткани, на котором что-то было вытравлено.

– Один из наших подкрался слишком близко. Его не убили… Его впитала почва. А потом дерево выросло. В один вздох. И в его стволе были… его глаза.

– Это не дикий горный юньмо! Это Чхонмён-Гуи… – Внезапно раздался хриплый голос наставника наследника, и все взгляды обратились к нему. – Древний Хозяин ущелья. Когда-то, давным-давно, это существо было просто огромным духовным зверем. Но он жил рядом с разломом – местом, где миры соприкасаются. Тысячи лет магия демонов и стихий пропитывала его плоть. Теперь это не зверь. Это… память земли, магии и ярости.

Он сделал паузу, и внимательно осмотрел присутствующих:

– Поймать его? Нет. Его невозможно поймать. Убить? Только если вы приведёте с собой десять первоклассных магов и хотя бы одного мастера ступени Да Доу Ши не ниже пятой звезды. А у нас? Лишь Доу Ши третьей звезды Пэк, а у наследника ядро едва сформировано…

– Но ведь… Вы сами сказали дедушке, что его ядро может усилить моё! – Упрямо возразил мальчишка, сидящий рядом с Андреем. – Оно тысячелетнее! Его сила сможет укрепить мои каналы! Я смогу пройти Испытание Дао раньше!

– И это правда. – Тихо подтвердил наставник. – Но также мы можем и потерять всё. И вас, молодой господин. А без вас… Ваш род исчезнет, господин.

Неподвижно сидящий на камне у края лагеря, Андрей молча наблюдал за всем происходящим. Но сейчас он не издал ни звука. Только пальцы слабо сжались, когда он услышал имя зверя – Чхонмён-Гуи.

"Так значит, это существо, поглощающее магию Стихий… И землю… и плоть… Слияние природной силы и чуждых мировых искажений…"