Охотницы Кассандры замерли, как каменные изваяния. Самой Кассандре, похоже, все еще требовалось время, чтобы переварить информацию. Она уставилась на меня с новым интересом, словно на только что подстреленного незнакомого зверя. Ее взгляд скользнул по мне с ног до головы, задержался на Перстне Рода, и в ее зеленых глазах вспыхнуло что-то… охотничье.

Я просто стоял. Под гневный визг Виолетты, под ледяной взгляд Амалии, под яростное шипение Аманды, под угрожающий шепот Элиры и оценивающий взгляд четвертой сестры, которая, кажется, только что поняла, что перед ней не стражник, а… кабель.

Простая милая девушка. Хрен там. В этом змеином гнезде простоты не было. И милоты — тоже. Только кровь, безумие и вечная охота. На монстров. На власть. И, как выяснилось, на кабеля.

— Аааа… — Кассандра замотала головой, черные пряди хлестнули по щекам, запекшейся кровью. Ее ярко-зеленые глаза внезапно прояснились, будто туман рассеялся. — Поняла! Это не баба, а кабель наш! — Она рассмеялась, хрипло и громко. — Уж и забыла, как мужики выглядят вживую. Только на картинках в анатомичке видела!

Прежде чем я успел среагировать, отшатнуться, крикнуть — ее рука, сильная и шершавая, как наждак, молниеносно метнулась вниз. Не смакуя, не играя. Целеустремленно. Как к добыче. Кожаные перчатки скользнули по камзолу, впились в ткань брюк у самого паха и — схватили. Твердо. Оценивающе. Сжимая мою не успевшую даже толком испугаться плоть сквозь материю.

Я ахнул, больше от шока, чем от боли. Весь воздух вышибло. В глазах помутнело. Она… она меня… там…

— Ага… — Кассандра удовлетворенно кивнула, не отпуская хватки, ее пальцы слегка пошевелились, будто проверяя упругость и размеры. — Точно. Чувствую. Живой. — Она облизнула губы, запачканные кровью монстра, ее взгляд стал мутным, хищным. — Поехали ко мне. А то… тело свербит. Месяц в тайге… охоты, а не этого… — Она дернула меня на себя, к своей мощной, пропахшей конским потом и смертью фигуре. — Разомнемся, кабелек?

БАМ!

Удар кулаком Виолетты пришелся Кассандре точно в висок. Неожиданно. Свирепо. С хрустом.

— АРГХ! — Кассандра отшатнулась, отпустив меня. Я едва устоял, чувствуя, как кровь приливает к лицу, а между ног ноет от грубого захвата. Кассандра пошатнулась, провела тыльной стороной ладони по виску. На смуглой коже осталась ссадина, выступила алая кровь. Она посмотрела на красную полосу на коже, потом на Виолетту, которая стояла, вся дрожа, с сжатыми кулаками, лицо искажено безумной яростью. В ее глазах горели зеленые молнии.

— Эй, эй! — Кассандра фыркнула, больше удивленная, чем злая. Она плюнула на землю, смешав слюну со своей кровью. — Это что, не мне подарок разве? Общий же кабель!

— ОН МОЙ!!! — завопила Виолетта так, что, казалось, задрожали витражи замка. Ее голос сорвался на визг. Она сделала шаг вперед, готовая броситься снова. — МОЙ НАСЛЕДНИК! МОЙ ЖЕНИХ! ТЫ НЕ СМЕЕШЬ!

— Да я ж только лизнуть хотела предложить! Попробовать! — огрызнулась Кассандра, вытирая кровь с виска уже рукавом. — Проверить, живой ли он под кафтаном! Не каменный!

— Я же говорила, — прошипела Элира, не поднимая глаз от книги, но ее голос резал воздух, как сталь. — Лизнуть. Соснуть. Они все такие. Жадные до чужого. Особенно до мужского.

— УБЬЮ!!! — зашипела Виолетта, и в этом шипении слышалось настоящее обещание. Ее пальцы снова сжались в кулаки, ногти впились в ладони.

А я… я просто хотел провалиться сквозь каменные плиты парадного входа. Исчезнуть. Испариться. Сгореть от стыда и ярости. Но вместо этого я стоял. И видел.

Видел, как охотницы Кассандры, слезшие с лошадей-скелетов, столпились чуть поодаль. Они не вмешивались в сестринскую разборку. Они… развлекались. Смотрели на меня. И лыбились. Во весь рот. Одна похабно подмигнула. Другая послала воздушный поцелуй, причмокнув губами. Третья… тряхнула грудью, обтянутой грубой кожей. А четвертая… четвертая, та, что покрепче и погрубее, с рубцом через глаз, смотрела на меня прямо. Страстно. И… поднесла сжатый кулак ко рту. Надула щеку. И стала ритмично, с преувеличенным сладострастием, водить кулаком у своих губ, причмокивая и закатывая глаза.

Животные, — пронеслось в голове, гулко, как удар колокола. — Дикие, похотливые животные. Им бы только это. Только хватать, пробовать, использовать.

И вдруг… как ледяная волна. Осознание. Глумливые ухмылки. Похабные жесты. Этот кулак у рта… Эта надутая щека…

А в моем мире… девушки вот так же чувствовали себя? — мелькнула мысль, острая и невыносимо стыдная. — Когда на них пялились? Когда их… оценивали? Хватали взглядом? Как вещь?

Я посмотрел на рубцовитую охотницу. Она уловила мой взгляд. Ее глаза загорелись азартом. Она убрала кулак ото рта, облизнула губы… и сделала еще один жест. Быстрый, отточенный. Указательный палец одной руки проткнул кольцо, образованное большим и указательным пальцем другой. И энергично двинулся вперед-назад.

Чего?! — мозг взвыл. — Это… это что за… ОЗАБОЧЕННЫЕ! ВСЕ ДО ОДНОЙ!

— Озабоченные! — вырвалось у меня хрипло, громче, чем я хотел. Яростно. С отвращением. Ко всему. К ним. К этому месту. К себе. — Все! Сука, все!

Но мой крик потонул в визге Виолетты и хриплом смехе Кассандры, которые, кажется, уже перешли от угроз к попытке выдрать друг другу волосы. А охотницы только рассмеялись в ответ на мои слова. Громче. Наглее. Их похабные жесты стали еще выразительнее. Асфальт под ногами казался зыбким. Запах крови, пота и дикой похоти заполнил все. Змеиное гнездо. И его новейший, самый желанный… кабель. Готовая к использованию игрушка.

Дни в Аспидиуме слились в один сплошной, изматывающий кошмар наяву. Не то чтобы время летело — оно ползло, как парализованная змея, но каждый его отрезок был напичкан… ими.

Охотницы Кассандры. Отбитые на всю голову. Их мозг, похоже, работал по принципу: "Увидела кабеля — атакуй". Наследник? Фиг! Демонстрация силы рубиновыми глазами? Да им только веселее! Видимо, месяцы в тайге без мужского внимания довели их до состояния вечно течной суки. Они искали меня повсюду. В коридорах. В арсенале. Даже черт побери, пытались пролезть в туалетную комнату! Их не останавливало ничего. Ни угроза яда ("Ой, умрем, но хоть потрогаем!" — слышалось хихиканье), ни приказы, ни даже демонстративные шлепки по мягкому месту, от которых их попа становилась пунцовой и горячей. Мимо! Это вызывало лишь экстатические стоны и мольбы: "Еще, Альфа! Сильнее!".

Попытка убегать? Ха! Охотницы! Для них это был азартный квест. Их дикие глаза загорались, они визжали от восторга, носились по замку, словно гончие по горячему следу. Демонстрация силы? Рубиновый взгляд, змеиное шипение в голосе? Они падали на колени, высовывали языки, как верные, но чертовски похотливые псы, и смотрели снизу вверх с обожанием, граничащим с идиотизмом. "Наш сильный Альфа! Такой мощный! Возьми нас всех!". Часть особо настырных пришлось физически запереть в дальних покоях. Но это была капля в море похоти.

Но хуже всех была, конечно, Кассандра. Аманда — та хоть чуть-чуть того, с подвохом, но с понятной целью. Кассандра же… Она не сталкерила. Она охотилась. Как пантера на водопое. Выжидала в засаде за колонной. Прыгала из темного пролета лестницы. Заскакивала в дверь, которую я только что закрыл. И все это — с той же целеустремленностью, с какой она, видимо, шла на ящера-свинью. Ее руки хватали не за место пониже спины, а за плечи, за грудь, пытаясь прижать к стене, к полу, к чему угодно. Ее губы искали не поцелуя, а доступа к коже. А я… черт возьми, я решал важные дела! Отчеты о "Стальных Кобрах" от Амалии, которые нужно было изучить, чтобы понять, кто здесь реально командует. Планы свадьбы с Виолеттой, от которых уже сводило скулы. Переговоры с Марком о возможных противоядиях. Попытки хоть как-то обустроить быт своим "придворным" и спасенным мутантам.