Заострённая нога в чёрном наголеннике врезалась Игнису между лопаток — туда, где чешуя тоньше. Игнис взревел, пошатнулся. И прежде чем он успел развернуться — его ударили в затылок. Глухой хлёсткий удар. Драконид рухнул вперёд, лицом в пыль.

Шама метнулся не с рыком, а с тихим, змееподобным шипением. Его костяное копьё вонзилось в бок лидера с яростью дикого зверя, но остриё лишь скользнуло по чёрной броне. Белая царапина — всё, что он добился. Лидер не пошатнулся. Его меч сорвался с невидимой траектории, разрубив древко копья у самого хвата. В тот же миг локоть в шипах врезался в солнечное сплетение зверочеловека. Шама хрипло выдохнул, выгнулся, глаза полезли из орбит. Сильный пинок под колено — и он рухнул на спину.

Гаццу швырнул сразу три костяных дротика. Три угла: в шею, в спину, в ногу. Но лидер хаоса был вездесущ. Его меч закружился вокруг тела чёрным смерчем. Щелк! Щелк! Щелк! Все три снаряда были сбиты в воздухе, рассыпавшись щепками. Лидер даже не взглянул на гоблина.

Тилан выпустил три стрелы за миг: в глазницу маски, в коленный сустав, в руку с мечом. Лидер не уворачивался. Он смещался. Ровно на полшага. Стрелы пролетели в сантиметрах от цели. Одна повисла в плаще, не нанеся вреда. Две вонзились в камень позади.

Шама пытался подняться, хрипел, в звериных глазах — боль и ярость. Он поднял с земли костяной шип, замахнулся на последнюю атаку. Но лидер хаоса уже стоял над ним. Его сапог вдавил кисть Шамы в землю. Хруст! Зверочеловек взвыл.Лидер наклонился.

Левая рука в кованой перчатке сомкнулась на его горле. Одним движением он поднял Шаму в воздух, как щенка. Тот забился, царапая броню когтями, оставляя на ней едва различимые борозды. Шама был больше него, но казалось лидер Хаоса даже не ощущал этого.

И тогда началось.

Лидер хаоса держал его одной рукой. А другой — наносил удары. Короткие, чёткие, холодные. Не рубил — втыкал. Как палач с иглой.

Клинок вошёл под ключицу. Хлюп. Шама дёрнулся, глаза закатились. Вытащил меч и воткнул опять в лёгкое. Бульк. Хрип. Теперь в живот. Хлюп. А затем ещё раз, и ещё..и ещё, как будто он шил. В грудь, в бок, в живот. Кровь заливала чёрную броню, стекала на землю. Проткнул в основание шеи. Хруст позвонка. И последний укол в сердце. Глубоко. До гарды. Меч застыл в теле.

Шама затрясся в агонии. Его лапы вздрагивали. Потом обмякли.

Лидер подержал его так ещё миг. Безликая маска смотрела в угасающие глаза. Затем меч вырвался рывком.Тело рухнуло в лужу алой крови.

Тилан закричал.

Лидер хаоса медленно повернул безликую маску в сторону кричащего эльфа. Его меч, окровавленный от кончика до гарды, был готов продолжить жатву. Остальные — ранены, оглушены, разбросаны. Игрушки для следующей кровавой игры.

Игнис поднялся с земли. Его глаза горели безумием — болью, унижением, яростью. Он взревел, гулко, как вулкан перед извержением, и ринулся вперёд. Его двуручный меч закружил в смертоносном вихре, нацеленный снести лидера с ног. Тот не отступил. Не встретил силу силой — он ответил точностью. Чёрный меч скользнул вдоль лезвия Игниса, перенаправив чудовищный удар в сторону, и тут же молниеносно контратаковал. Сталь вонзилась не в корпус — в плечевой сустав, туда, где чешуя тоньше. Хруст — ломалась кость. Рёв — ломался Игнис.

Драконид пошатнулся, меч выпал из ослабевшей руки. Лидер хаоса шагнул вперёд, скользнул под руку противника, сблизился. Его меч взмыл вверх, целясь в основание шеи, под подбородок — в самое уязвимое место.

Удар — не срез, а сокрушительный хлёст, словно топор по дереву. Жуткий, влажный треск. Сталь вгрызлась в плоть и кость, не добив, но оставив страшный след. Голова Игниса склонилась набок, удерживаемая лишь лоскутами кожи и связок. Кровь хлынула фонтаном из зияющей раны и изо рта. Он задергался. Его тело билось в агонии. Лидер дёрнул меч — застрял. С усилием, словно вырывая топор из полена, он вырвал клинок. Игнис рухнул на колени, потом на бок. Судороги, закатившиеся глаза, хрипы, кровавые пузыри — смерть.

Гаццу, видя гибель сильнейшего, завизжал. Он прыгнул на убийцу со спины. Лидер Хаоса Сделал лишь два шага, рассчитал траекторию — и поднял ногу.

Гаццу приземлился грудью прямо на закованный в сталь сапог. Хруст — ломались рёбра. Он рухнул на спину, захлёбываясь кровью. Лидер наступил одной ногой на грудь, другой — на горло. Гаццу забился. Его глазки вылезли от ужаса. И тогда лидер начал прыгать. Не высоко. С чудовищной силой тяжёлой брони.

Первый прыжок — хруст сломанной ключицы. Гаццу завыл.

Второй — влажный чавк раздавленной грудной клетки. Кровь брызнула изо рта.

Третий — точно в голову.

Сапог вдавился в лицо. Раздался глухой хруст, как будто лопнул перезрелый плод. Череп раскололся. Мозг и осколки кости выплеснулись наружу, заляпав чёрную броню и камни. Тело дёрнулось… и замерло.Лидер отступил от месива. Его сапог хлюпал.

Видя гибель Игниса и Гаццу, Тилан корчился от ужаса. Руки дрожали, но он схватил лук.

Последняя стрела.

Он натянул тетиву, целясь в спину врага — в уязвимую щель у основания черепа.

Выпустил.

Лидер хаоса, будто затылком чувствуя полёт, резко обернулся — не увернулся, пошёл навстречу. Его левая рука взмахнула — и перехватила стрелу в воздухе, в сантиметрах от маски.

Он раздавил древко, как соломинку.

Меч вспыхнул в сумраке.

Тилан только начал бросать лук, лишь потянулся за ножом — а лидер уже стоял перед ним. Не подошёл. Просто исчез там — и оказался здесь.

Удар.

Короткая, стремительная горизонтальная дуга. Тилан не почувствовал боли — только тепло и лёгкость ниже локтя. Он взглянул вниз. Его правая рука, всё ещё сжимающая лук, лежала на камнях. Кровь хлестала из культи. Боль накрыла мгновенно, оглушающе, бело. Он завыл, схватившись левой рукой за обрубок, и рухнул, корчась в луже своей крови.

Оглушённый, но не сломленный, Торгрим поднялся. Сквозь разбитый шлем полыхали глаза — безмолвная ярость, как у раненого медведя. Он не кричал. Он зарычал.

Подняв топор, шагнул на врага — медленно, тяжело, как живая скала. Лидер хаоса встретил его спокойно. Когда топор обрушился, он не парировал. Не увернулся. Он шагнул внутрь замаха — и вонзил меч в древко, рядом с лезвием.

Треск.

Оружие вылетело из рук гнома. Торгрим замер, ошеломлённый. Лидер не дал ни мгновения. Схватил нагрудник, поднял массивное тело и швырнул об пол. Удар — и гном застонал.

Следующее движение — финал.

Меч застыл на мгновение, остриём вниз. Тычок — быстрый, точный. Прямо в переносицу, с хрустом лопнувшего носа и лобной кости клинок вошёл в голову, пронзил мозг — и вонзился в камень под ней.

Торгрим дёрнулся раз — судорожно, как рыба. Его глаза померкли.

Меч вырвали.

Тишина.

И тяжёлое, прерывистое дыхание Тилана, корчащегося от боли в луже крови, рядом с собственной отрубленной рукой.Запах — медный, густой. Смерть.

Лидер хаоса стоял среди разрушения. Его чёрная броня залита кровью, меч капал чёрно-алой смесью.

Он повернулся. Медленно. Его маска — безлика, бездушна — уставилась на Тилана.

Шаг. Ещё шаг.

Он остановился перед эльфом. Смотрел вниз — через прорези, как в бездну.

Воздух сгустился. Тилан, сквозь туман боли и страха, увидел в гладкой черноте маски своё отражение — искривлённое, изуродованное, обречённое.

— Ну давай, мразь... Покончи с этим... — Тилан сжал в руке отрубленную конечность.

— Нет, нет, что ты, я не убью тебя. — Лидер хаоса наклонился и приложил правую ладонь к руке эльфа. Вспышка яркого света, и кровь перестала течь.

Рука не отросла, но рана затянулась. Эльф больше не чувствовал боли и не истекал кровью.

— Какого?! Убей меня, ублюдок! — прорычал эльф.

— Вот тебе карта. Я отметил место и время, когда туда придет особенный человек. Найди этого мальчишку, приведи ко мне — и я верну твоих друзей к жизни, — холодно сказал лидер Хаоса.

— Кто он?! И почему я должен это делать?! — возмутился эльф.