Всеочищающий огонь

Нет ты утонешь в тине черной

Проклятый город, Божий враг,

годовщины

И червь болотный черво упорный Иэ'ест твой каменный костяк!)

и Петроград 1914 года —

Но близок день — и возгремят перуны... На помощь, Медный Вождь, скорей, скорей! Воскреснет он, все тот же бледный юный, Все тот же в ризе девственных ночей, Во влажном визге ьетренных раздолий И в белоперистости вешних пург Создание революционной воли — Прекрасно-страшный Петербург!

Думала ли Кассандра о своих пророчествах, когда детище [Петрово «Аврора», входи; а в Неву?

Но главное ядро ее поэзии не это великолепное красноречие, А аикл стихов, единственных в русской литературе, в которых Иглубочайшие абстрактные переживания воплощены в образы изумительно жуткой конкретности. Лучшие из них на свидригайлов-ккую тему, о вечности — русской бане с пауками по углам, на тем. о метафизической скуке, о метафизической пошлости, о |безнадежном отсутствии огня и любьи, о метафизической «липкости» своей же души. Воплощающие мучительный внутренний опьт (опыт, родственный Гоголевскому, в такой же мере как и подпольно-Свидригайловско-бобкоЕОму опыту ДостоеЕСкого), ( |»ти стихи исключите;:ьно-сригинаг:ьны и я не знаю ни на каком 1|языке ничего на них похожего. Это: — «Там», «Между», «Нелю-6о1ь», «Мудрость», «Черный Серп», «Дьязогенок», «А потом?», «Возня», «Серое Платьице», «Она», может самое острое и едкое Н80 всех:

В своей бессовестной и жалкой низости, Она как пыль сера, как прах земной. И умираю я от этой близости, От неразрывности ее со мной.

Она шершавая, она колючая, Она холодная, она змея. Меня изранила противно-жгучая Ее коленчатая чешуя.

КН. Д. 1:внто11о.и;-мИ1 , С1чИП

О, если б острое почуял жало я! Неповоротлива, тупа, тиха. Такая тяжкая, такая вялая, И нет к ней доступа — она глуха.

Своими кольцами она, упорная, Ко мне ласкается, меня душа. И эта мертвая, и эта черная, И эта страшная — моя душа!

3 Хлебников (I 1922)

Для широкой публики Хлебников еще не стал классиь Для официальной, университетской нау. и, еслибы она пребыва в традициях 19-го века, он никогда не мог бы стать классико Но филологическая наука на наших глазах так переродила что мы присутствуем б России при совершенно пародоксальь эрении: филологи стали передовыми двигателями художест ного вкуса, — дего небывалое со времени, по храйне мере, рождения. Как раз молодые филологи, будущие профессора сг весности и академики, главные проводники приятияХлебникс

Лучшие молодые филологи — Роман Якобсон (автор искш1 чительно-выдающегося исследования О Чешском С х е, где вопросы стихосложения получили постановку, моя сказать, отменяющую все прежде еде анное в этой облг Г. Винокур (автор Культур}.: Языка, книги вперЕ конкретно ставящей Еопросы '.политики языка», дисципл» только мечтавшейся покойному Н. В. Недоброво), санскрит Б. Ларин — написали больше ценного о Хлебникове чем все тературные критики вместе ?зятые. При этом если Якобсо* подошел к нему чисто лигвистически и 1не всякого оценочно отношения, Ларин**) на Хлебникове изучает некоторые основ» стихии лирической поэзии, а Винокур совершенно даже отве предполагаемый в Хлебникове ; игъистический интерес и обрат» внимание на тонкую струю чистой, к; ассической поэзии. И Ви-1

■ I поэзия', Прага 1922. ►)«0 лирике как разно! идио ти художественно 1\ б. 1'.\с

14-чь новая серия 1. Ленинград 1 _

годовщиъы

нокур вероятно прав: вульгарная оценка Хлебникова как великого ворошителя и обновителя языка преувеличена — Белый, Ремизов, Маяковский, Цветаева, все не менее плодотворные работники в этой области чем Хлебников. И не в формальных но-визнах (обсуждаемых Якобсоном) значительность Хлебниковской поэзии. И то и другое для Хлебникова только средство и средство оказаншееся обманчивым, к 'тому что для него было главным — войти в природу вещей, обновить мир, вернуть его состав-иным частям утраченную свежесть. Стремление это (общее у него с | другими большими поэтами новейшего времени как у нас, так и в (Европе) не переходило у него (кгк оно переходит у Пастернака) [)з стремление растворить все материальное в чисто энергетические вихри. Хлебникову надо было раз'ять мир не растворяя, — в Цэсноье его мироощущения лежат твердые, крепкие тела, которые I чадо раскрыть, но не расплавить. Поэтому можно говорить о | ш.ассицизме» Хлебникова, — он поэт не сил и вихрей, а линий, 1-гел и об'емов. Всей своей деятельностью он стремился к отрытию нтих об'емов, тел и линий. Сюда относятся и его исторические [вычисления с их исканием не текучих и непрерывных, Шпенгле-ровских, функций, а простых соотношений целых чисел.

Конечно эти вычисления были бесплодны и бессмысленны, [я что в конечном счете Хлебников был неудачник спорить не приводиться. Зерна его гениальности, и в жизни и б стихах, приходится искать в хаотических грудах безнадежного на первый |||8Гляд шлака. Интереснейшая мемуарная литература о нем (осо-I >енно интересны воспоминания Д. Петровского, Леф, 1923 N1). - лет гораздо больше представления о его совершенно явной Дефективности, чем о светлых линиях гениальности прорезающих этот темный спектр. Однако все близко знавшие его эти ■линии видели, и остались верны этой гениальности. I 1 , И поэзия его не вся — та бесплодная паборатория которую изу-^ ал Якобсон. Винокур прав находя качества хклассической» I юэзии в таких стихах:

Панна пены, Панна пены, Что вы — тополь или сон, Или только бьется в стены Роковое ел ого он, Иль за белою сорочкой Голубь бьется с той поры,

Как исчезнул в море точкой Хмурый призрак серой при.

Или какая чистая и непосредственная Уструге Разина:

Вогге долго не молчится. Ей ворчится ка* волчице. Волны Вол-и, точно волки. Ветер бешеной погоды. Вьется шег новый лоскут. И у Во. ги, у голодной Сллни го; ода текут.

Во; га г-оет, Во; га скачет Без лииа и без конца. В буреьой воде маячит Ля/.я буйного дониа.

Уструг Разина кстати напоминает нам, как близок был Хлебников Во;ге и степи. Он страстно любил лошадей | (он го; ориг о них «единственное приученное человеком животно* ?> имя которого не ста/о ругате ыггом»,). в воде он б\ каь рыба, | ии как тоже любимее им каспийские тю;ени. И правильным что его город была Астрахань, узе;. России. Т ранг и Ирана, сам онтологический из Русских городов ^

сарай окруженный стихиями — пустыней и водой.^ Астрахань один из ключей к ХгебникоЕу. и Астрахани лосвя- * шен его заме г.осмертный рассказ Есир ('Рус-

ский Современник 1924, 4). другой незаменимый клю 1 .*] к Х;ебникогу. В нем отмеченная Винокуром «к;ассичность* I особенно ясна и неожиданна.

Как проза Пастернака, проза Хлебникова строго прозаична совершенно свободна от украшений, несколько корява, и странно старомодна. В ней естьчто-то от Пушкинской эпохи, но тема кон кретно-реалистическая мечта об Индии без романтизма и с удивительным чувством исторических и пространственных далей 4 Как у Пастернака —«вдруг становится видно во все концы света но пути ведущие в них не «воздушные» — а странно-короткие ма I териа/.ьные пути. Есир одно из самых удивительных и неожи данных созданий новой русской прозь:.

Г0Д0ВЩИ1.Ы

4. Джойс («и 1 у 5 5 е 5», 1922)

Когда пять лет тому назад вышел наконец восемь лет писавшейся Одиссей Джемса Джойса,*)в европейскую литерату->у вошла исключительно большая новая сига. Первые книги 1жойса особенно его роман Портрет Художника в олодости (Рогтга:т о? тЬе Агг;;:* аз а уоипд Мап) возбу-и большие надежды, но именно надежды; они были явным бразом обещания за которь ми до; жно бк.} о послт доьать испол-Самая иск;ючите.гьность этого исг.о: нения, не сразу поз-си и; а гсем оценить его. К восторженному изум; ению примеши-ись сшарашенность и неоумение. Слишком это еыходшо из бкчнь х мерок и масштабов. К тому же I округ книги подня: ась гумиха отто; кнугшая от нее многих. С одн й стрсны среди Па-ижских анг; ичан стожится е окру г Джойса кутьт, отнюдь не реуветиченньй го существу, но несомненно пре>ве; иченньй по 1ешнему выражению, с другой запрещение книги анг; ийской урой да; о ей специфическую гопу; ярность ничего общего не вщую с под;инне м пониманием. Но д; я английских гитера-рт х нравов характерно и с; ужит кбо; шюй чести,чтонаибо;ее броже ате.ьньй прием роману Джойс & оказа. и его стар собратья.ничего общего с ними ни ; ичнс.ни художественно не ошие, но суме; шие достойно Естретить еосход сьети; а кото->му суждено их затмить: лучшие из первь.х отзыговна Одиссея «над; ежат Уэлсу и Арно; ьду Беннету.