Антон понял, что получил возможность участвовать в исторических событиях. Присоединение Крыма было одним из главных достижений царствования Екатерины.

— С удовольствием помогу.

— Отлично. Начинайте подготовку.

Так Антон оказался втянутым в подготовку к войне с Турцией. Его задачей было создание эффективной медицинской службы для армии.

— Главное — снизить потери от болезней, — объяснял он своим помощникам. — В войнах от болезней умирает больше людей, чем от ран.

— А как этого добиться?

— Правильной организацией лагерей, чистой водой, качественным питанием.

Антон применил свои знания военной медицины, адаптировав их к условиям XVIII века. Результаты превзошли ожидания — заболеваемость в армии снизилась в разы.

— Превосходная работа, — хвалил Потемкин. — Армия никогда не была в таком хорошем состоянии.

— Это только начало, — отвечал Антон. — Можно добиться еще лучших результатов.

Лето 1773 года прошло в подготовке к кампании. Антон объездил все военные лагеря, организовал сеть госпиталей, обучил сотни военных врачей.

— Ты делаешь историю, — говорил Алексей. — Твои методы изменят военную медицину навсегда.

— Надеюсь. Главное — спасти как можно больше жизней.

Осенью начались первые военные действия. Русская армия одерживала победу за победой, и немалую роль в этом играла отличная организация медицинской службы.

— Потери от болезней минимальные, — докладывали командиры. — Раненые быстро возвращаются в строй.

— Заслуга ваших врачей, — отвечал Антон.

К концу 1773 года стало ясно, что война идет успешно. Турецкая армия не могла противостоять не только военному мастерству русских, но и их превосходной организации.

— Скоро Крым будет наш, — говорил Потемкин. — И в этом есть ваша заслуга.

— Я только делал свое дело.

— Но делали отлично.

Успех военной медицины принес Антону новые почести. Императрица наградила его орденом и пожаловала дворянство.

— Теперь вы не просто талантливый лекарь, — сказала она, — а признанный деятель империи.

— Благодарю за высокую честь.

— А теперь у меня к вам новая просьба.

— Слушаю.

— Хочу, чтобы вы возглавили медицинскую службу всей империи. Создали систему, которая будет работать и после нас.

Это было предложение стать фактически министром здравоохранения империи. Должности такой официально не существовало, но полномочия были бы именно министерские.

— Это огромная ответственность, — сказал Антон.

— Но и огромная возможность. Вы сможете внедрить свои методы по всей стране.

— Согласен.

Так в начале 1774 года Антон получил самую высокую должность, которую мог занимать в XVIII веке человек без знатного происхождения. Он стал главным медицинским советником империи.

— Поздравляю, — сказал Алексей. — Ты достиг вершины.

— Да. Но теперь и ответственность соответствующая.

— О чем думаешь?

— О том, как использовать эту власть с максимальной пользой.

Антон действительно получил возможность реформировать медицину всей империи. И он собирался этой возможностью воспользоваться.

Но он также понимал, что достиг того предела, выше которого подняться уже нельзя. Дальше были только императорская семья и ближайшее окружение императрицы.

А это означало, что его необычное прошлое будет изучаться еще более пристально. И рано или поздно правда может выйти наружу.

Пока что он был защищен успехами и покровительством императрицы. Но защита эта была хрупкой, как тонкий лед на весенней реке.

И Антон знал, что любая ошибка может стоить ему не только карьеры, но и жизни.

Но он был готов к этому риску. Потому что понимал — у него есть уникальная возможность изменить мир к лучшему. И он собирался эту возможность использовать до конца.

Пусть даже это будет стоить ему всего.

Весна 1774 года пришла в Петербург с неожиданной яростью. Нева вскрылась на две недели раньше обычного, затопив набережные и погреба прибрежных домов. В воздухе висел запах талой воды и пробуждающейся земли, а по улицам текли грязные ручьи, унося с собой последние остатки суровой зимы.

Антон стоял в своем новом кабинете в здании Медицинской коллегии, читая очередную депешу с театра военных действий. Война с Турцией шла успешно — русские войска одерживали победу за победой, а потери от болезней были минимальными благодаря новой организации медицинской службы. Но именно эти успехи начинали создавать для него новые проблемы.

— Антон Андреевич, — вошел в кабинет Алексей с озабоченным видом, — к вам посетитель. Говорит, что дело срочное и секретное.

— Кто именно?

— Назвался Степаном Ивановичем. Больше ничего не сказал.

Антон нахмурился. Имя было ему незнакомо, но в последнее время к нему все чаще обращались люди с различными тайными делами.

— Проводите его.

В кабинет вошел мужчина средних лет в дорогой, но неброской одежде. Лицо умное, глаза внимательные. Антон сразу понял, что имеет дело с профессиональным разведчиком.

— Степан Иванович Шешковский, — представился посетитель. — Из Тайной экспедиции.

Антон почувствовал знакомый холодок тревоги. Тайная экспедиция была самым секретным подразделением российской разведки, подчинявшимся лично императрице.

— Садитесь, — вежливо предложил он. — Чем могу служить?

— У нас есть к вам вопросы, — сказал Шешковский, усаживаясь напротив. — О вашем прошлом.

— Мое прошлое хорошо известно. Я не раз рассказывал о нем.

— Рассказывали. Но у нас появились новые сведения.

Антон напрягся. Что могли узнать о нем агенты Тайной экспедиции?

— Какие сведения?

— Мы провели тщательное расследование ваших утверждений о монастырском образовании отца. Результаты... интересные.

— В каком смысле?

— В том смысле, что никаких следов пребывания некоего Василия Петровича в Спасо-Преображенском монастыре мы не нашли.

— Возможно, документы не сохранились.

— Возможно. Но мы проверили также другие монастыри региона. Везде тот же результат.

Антон понимал, что попал в серьезную ловушку. Профессиональные разведчики копали гораздо глубже, чем простые скептики.

— Может быть, отец был в монастыре под другим именем?

— Может быть. Но тогда возникает вопрос — под каким именем и почему?

— Не знаю. Он умер, когда я был молод.

— Понятно. А теперь другой вопрос. Откуда у вас знания, которые опережают время?

— Что вы имеете в виду?

— Ваши медицинские методы. Наши агенты в Европе сообщают, что подобные исследования там только начинаются. И проводятся в строжайшей тайне.

Антон понял, куда клонит разговор. Его подозревали в шпионаже.

— Я не шпион, если вы об этом думаете.

— Мы ни в чем вас не обвиняем. Пока что. Но хотим понять источник ваших знаний.

— Источник — долгие наблюдения и эксперименты.

— За такое короткое время? Вам всего тридцать лет, а знания у вас как у человека, изучавшего медицину полвека.

Шешковский был прав. Объяснить такую эрудированность в рамках одной жизни было практически невозможно.

— Возможно, у меня есть талант к этому делу.

— Возможно. Но есть и другие объяснения.

— Какие именно?

— Например, что вы получаете информацию из внешних источников. Регулярно и систематически.

— Из каких источников?

— Это мы и хотим выяснить.

Шешковский встал, подошел к окну.

— Знаете, господин Глебов, у нас есть способы получать правдивые ответы. Не всегда приятные, но эффективные.

Это была угроза, хотя и вежливо высказанная.

— Что вы предлагаете?

— Предлагаю честно рассказать о ваших источниках информации. Если они не противоречат интересам государства, то проблем не будет.

— А если противоречат?

— Тогда придется принимать меры.

Антон понимал, что времени на раздумья у него мало. Нужно было принимать решение.