Модуль подлетал к третьему объекту, созданному людьми.

— Летим в метре над поверхностью. Пейзаж как в пустыне — песок, сухие деревья, изредка невысокая горная возвышенность. Собираем наши объекты в одном месте, чтоб провести диагностику.

— Слава, ты подняться пробовал? — нервно вмешался в разговор двух пилотов капитан.

— Так точно. В первую очередь. Не отрывается он выше десяти метров от поверхности. Словно пленка натянута. Параметры у планеты как у Земли. Дело не в летном модуле и не в притяжении. Тут реально что-то не отпускает с планеты. Сейчас выберем твердое место и будем смотреть.

— Стасик, — Спицын дождался конца связи, — почему ты не отпустил с нами Ладу?

Модуль завис над найденной геологической станцией — модель старая, но надежная, такую технику в капсулах сбрасывают над разными планетами. Пилот послал запрос, и станция ответила. Перехватив на себя управление еще одним объектом, Рокотов повел модуль к желто-зеленому взгорью, чтоб на твердой поверхности разобраться с проблемой.

— Я очень боюсь потерять ее. Последний раз, когда я отпустил ее на чужую планету одну, она попала в перестрелку. Я забрал почти труп. Теперь моя сестра киборг, у которого нет эмоций. У нее есть понятие долг, и она ему верна. Я брат, я ее спас — она мне тоже верна. Есть человечество, род людской, принадлежность к виду. Это очень сложно, профессор. У нее сохранилась память, но напрочь исчезли все эмоции. Она рассталась со своим мужем — забыла, как любить, а он не смог жить с живой куклой, у которой нет даже глаз его некогда прекрасной жены. Но она моя сестра. Я хотел, чтоб она тоже сошла со мной на Землю. Но она не позволила мне заплатить за свою операцию. Вернее, за апгрейд, делающий ее уникальным живым существом, сливающимся с ИИ корабля. И если с ней что-то случится, то…

Стас замолчал, вспоминая те трагические для них с сестрой дни.

Модуль плавно плыл над дюнами безымянной планеты, ведя за собой технические объекты.

В центр управления полетом заплыл заяц, посмотрел на две макушки, торчащие над креслами пилотов, и спросил:

— Спицын уже на планете? Да? Можем сваливать обратно?

Дреды Влады шевельнулись, словно у нее на голове жили змеи, и потянулись к зайцу. Тот отшатнулся подальше от девушки и прижал уши к спине. Влада развернула кресло и посмотрела на зайца:

— А ты не хочешь дождаться возвращения людей?

— Люди не могут оттуда вернуться. Я говорил этому Спицыну, что есть легенда, по которой каждый живой вид существ должен принести в жертву что-то очень ценное. Тогда планета будет пускать и отпускать от себя существ.

— А вы, зайцы, жертву приносили? — второе кресло развернулось. В нем сидел капитан.

— А где Стас? — шмыгнул носом заяц.

— На пилотируемом по планете модуле, — холодно ответила Влада. — Все еще хочешь улететь без моего брата?

— Нет! Нет! — на глазах зайца появились слезы, и он всхлипнул. — Стас самый добрый человек на корабле. Как вы могли, капитан?

Заяц развернулся и поплыл из центра.

— Ты не ответил на мой вопрос, заяц, — крикнул капитан.

— Мы сказочные персонажи, как сказал Спицын. На нас правила живых существ не действуют.

— А что заплатили янгавальцы? — спросил капитан.

Заяц задержался в проеме, уцепившись лапами за люк. Тайну янгавальцев космические зайцы узнали случайно, услышав ее телепатически, как и тайну этой планеты, являющейся родной для аллихиллли. Хранить тайну они не обещали, да и никто об их знаниях не догадывался.

— Один из их видов перестал быть разумным, — всхлипнул заяц. — Они стали домашними животными у своих сородичей. Это как у вас люди и обезьяны.

— Большая цена, — нахмурился капитан.

Заяц уплыл, а Влада развернула свое кресло к капитану и уставилась на него.

— Не смотри так на меня, Ладушка, я для того зайца и привез с собой. Вытащит он твоего брата, — капитан, не глядя девушке в лицо, развернулся и уставился на экран.

Два профессора прохаживались по возвышенности, то и дело запуская в атмосферу дрон. Тот взлетал на определенную высоту, и его отбрасывало обратно.

— Десяать метров и все, — проворчал Саар. — Надо прообовать с других точек плаанеты.

— Очень странно, — бормотал Спицын, — все очень странно. Нет никаких аномалий, отклонений. Может, нас дурят? Я хочу сам сесть за штурвал этого модуля. Вы умеете им управлять, Саар?

— Неет, — раздраженно скривил рот Саар.

— Но вы должны были научиться!

— Как и выы!

— Но я профессор!

— А я ктоо? Заблудиившийся пиингвин?

— Судя из того, что у вас не хватило ума избавиться даже от акцента, то вы да — пингвин!

— Не смеейте меня оскорблять! — профессор Саар размахнулся и влепил Спицыну оплеуху.

Тот не удержался и свалился с небольшой возвышенности, на которой они оба стояли. Спицын упал, зарывшись в песок лицом и руками, больно проехавшись коленями об каменистый выступ. Саар воспользовался беспомощностью противника и прыгнул к упавшему — удар тяжелым ботинком скафандра перевернул Спицына на спину. Тот, выплюнув песок, забивший при падении рот, громко заверещал.

Два человека, осматривавших найденную технику, обернулись на крик. Ученые лупили друг друга как на ринге. Тощий нескладный Саар побеждал более крупного Спицына.

— Что будем делать, Рокотов? — спросила Эльза, отключая от робота-геолога сканер.

— Не вмешиваться в ученый диспут, — усмехнулся Станислав. — Они подозрительно воинственны для ученых. Как бы это не была промышленная разведка. Ну а если они на самом деле ученые, то быстро выдохнутся.

Станислав Рокотов оказался прав. Битва в скафандрах быстро вымотала участников поединка и они, раскинув руки, растянулись на песке.

— Откуда на планете воздух, Рокотов? — спросила Эльза, собирая обратно разобранного робота-геолога.

— Здесь есть вода, только залегает под поверхностью, так предполагает компьютер. Мы сейчас находимся в той зоне, которая не сканируется нашими приборами. Просто вся планета как леопард в темных пятнах. Я пробовал взлетать внутри этих пятен, снаружи. Ничего не помогает. Янгавальцы отказались поделиться тайной этой планеты. И я вообще не понимаю — зачем ученые в нее вцепились? Ценности она не представляет.

— Они любят разгадывать загадки, — Эльза посмотрела на ученых, что-то мирно обсуждающих между собой. — Только разгадывают за счет жизни других людей.

— А ты не думал, что этот мир голограмма? — раздался голос за спиной у Рокотова.

Стас вздрогнул, и они с Эльзой посмотрели друг на друга. Голос был женский, а единственная женщина на этой планете сейчас стояла напротив Стаса.

— Это не я сказала, — прошептала Эльза.

— Я знаю, — кивнул Стас. — Это голос моей умершей в молодости матери, который я знаю только по видеокадрам.

Он медленно обернулся и увидел женщину, стоящую в двух метрах от него.

— Мама? Тебя не может здесь быть.

Молодая девушка лет двадцати пяти, моложе самого Стаса улыбнулась и ее облик изменился. Теперь перед ним стоял буддийский монах в традиционной одежде оранжевого цвета.

— Только не ты, — попросил Стас, замотав головой, и монах стал пожилым человеком в темной на вид замшевой куртке и синих джинсах. — Окей, пусть будет Том, — кивнул Стас.

— Это всего лишь оболочка, Стас, — произнес человек, которого Стас назвал Томом. — Я могу вообще выглядеть как янгавалец.

— А как аллихиллли можешь? — усмехнулся Стас.

— Могу, но нам надо поговорить, а в облике аллихиллли я могу говорить только на их языке, который вы, земляне, не знаете. Итак, жертва.

— Какая жертва? — оба профессора уже стояли рядом и беззастенчиво рассматривали гостя, или, что вернее, хозяина планеты. — Профессор Спицын, — представился профессор, ожидая, что некто сам назовет себя.

— Я знаю, профессор. Я все про вас знаю. Про всех. Итак, жертва. Чем вы готовы заплатить за возможность улететь с этой планеты?