— Просто улететь? — растерялся профессор. — Но янгавальцы спокойно используют эту планету для своих нужд.

— Да, но они заплатили очень большую цену за это. Вы, в силу малочисленности, не сможете это сделать. Поэтому вам дается только возможность улететь с этой планеты.

— А чтоо вы хоттите?

— Самое прекрасное, что у вас есть? — улыбнулся Том и от этой безжизненной улыбки, словно заставили улыбаться покойника, у Стаса на лбу выступил пот.

— Нааш кораабль?

— Нет. Не буду вас долго мучить загадками, а сразу назову два варианта ответа. Выбор за вами.

Том замолчал, рассматривая стоящих перед ним людей. У Саара лицо было каменное, стоял он, широко расставив ноги и держа руки перед собой, как боксер, готовый в любой момент вступить в бой. Спицын переминался с ноги на ногу — ему явно хотелось сесть, к долгому стоянию он не привык. Эльза осталась сидеть на ящике с инструментами, держа в руках щуп сканера. А Рокотов нервно ходил — встретить на планете-пустыне призраков своего прошлого он не ожидал.

— Таак чтоо этто? — не выдержал Саар.

— Самый добрый человек на корабле или космический заяц.

— Заяц? — нахмурился Рокотов. — Нет, конечно. Он гость на корабле, а вы неизвестно что с ним сделаете.

— Мы всего лишь принесем зайца в жертву, — спокойно сказал Том.

— Со смертельным исходом? — уточнил Стас.

— Да, — кивнул Том.

— Категорически, нет! — Стас нахмурился и Эльза, смотрящая в этот момент на него, испугалась перемене в его лице — таким хмурым она Стаса никогда не видела.

— Тогда это будешь ты — Станислав Рокотов, — вынес приговор Том. — Или ты, или заяц. Тебе решать. Я облегчу тебе задачу. В скором времени сюда спустится заяц. Узнает приговор, и, кому-то из вас, придется его убить. Зайцы, в отличие от людей не могут совершить самоубийство.

— Почему я? Вы сказали — самый добрый человек на корабле, — уточнил Рокотов. — Неужели я самый добрый?

— Так тебя назвал заяц.

— Вы не можете так поступить с ним, — вмешалась Эльза. — У него на Земле четверо маленьких детей. Как они вырастут без отца?

— Таакже как и другиие.

— Да, капитан Саар, — улыбнулся Том. — Двое ваших детей, к счастью, растут без вас. Но в случае Станислава это действительно потеря, он прекрасный отец, муж, брат, и без него его семье будет трудно.

— Возьмите меня, — попросила Эльза. — У меня никого нет, мне скоро на Землю и там меня никто не ждет. Какая вам разница кого брать.

— Большая. Представьте, что это планета-Бог, и как всякое божество нуждается в подношении — жертве. А Богу всегда жертвуют самое лучшее, — улыбнулся Том.

— Том, почему ты назвал профессора капитаном? — спросил Рокотов.

— Ты же догадался, что они не ученые. И, если я сейчас скажу им, что улетит один из них, кто принесет тебя в жертву, они…

— Это ложь! Я ученый! — заявил Спицын. — Я преподаю!

— Да-да, вербуете студентов, крадете научные работы, и компрометируете других ученых, чтоб их легче было переманивать на свою сторону.

— А если я кого-то убью, то… — Слава запнулся и не закончил свою мысль.

— То планета не примет жертву, и не отпустит никого из вас. Оставшийся в живых, умрет от голода.

— Значит надо убить зайца, простая задачка, — Спицын посмотрел на небо с двумя звездами — одно было размером с земное Солнце, а второе раза в два его меньше.

— Космических зайцев дюжины две, а людей тридцать миллиардов, — возразил Том. — Вам не кажется, что…

— Не кажется, — раздраженно заявил Спицын. — Стас, это вообще кто?

— Мой учитель. И монах тоже был мой учитель. Том, пусть они улетают, — посмотрел на хозяина планеты Рокотов.

— Нет, — покачал головой Том. — Ты не согласен это сделать добровольно. Ты все еще сомневаешься. Надеешься, что прилетит заяц и спасет тебя. Он, кстати, уже летит.

— Ты не поймешь меня, Том, или кто ты есть на самом деле. Я люблю жизнь, жену, детей, сестру, отца. Экипаж свой люблю, зайца, полеты. Очень трудно отказаться от всего этого добровольно. Я все еще надеюсь, что это испытание, и что я еще увижу своих детей. К сыновьям я даже не прикоснулся — они родились, когда мы уже были на орбите. Моя жена… Когда я звал ее замуж, то обещал всю жизнь на руках носить. Она красавица, у нее были такие поклонники, перспективы, а что я ей дам? Вдовство с четырьмя сиротами на руках? Мне сложно отказаться от жизни добровольно.

На последних словах голос Станислава дрогнул, он развернулся и пошел подальше от людей, тяжело загребая песок ботинками скафандра.

Эльза повернулась к летному модулю и пошла в его направлении.

— Мне кажется, — начал Спицын, повернул голову и посмотрел на коллегу. Тот прикрыл рот ладонью, намекая, чтоб Спицын замолчал. — Что? — удивленно поднял брови Спицын.

Эльза наклонилась над модулем, что-то достала и выстрелила в себя. Ее тело упало рядом с модулем. На звук выстрела обернулся отошедший достаточно далеко Рокотов. Догадавшись, что произошло, он побежал обратно.

Эльза лежала, раскинув руки, и смотрела в чужое небо с двумя звездами. В ее правом виске чернела маленькая точка. Станислав, упав перед ней на колени, снял перчатку и закрыл светло-серые глаза. На щеку женщины упала его слеза, словно это она плакала, а не он.

— Зачем, Эльза? — шмыгнул Славка.

— Она тебя любила, — Том подошел сзади, и его тень упала на мертвое лицо Эльзы. — Тебя все любят, Рокотов, но это ты и сам знаешь.

Слава закрыл шлем Эльзы, приподнял тело и усадил на заднее сидение в модуле, где она сидела во время прилета.

— Я хочу попрощаться с сестрой, — Рокотов сел в кресло пилота. — Славка, — включил он передатчик.

— Я здесь, Славка, — отозвался голос из динамика. — Нашли причину?

— Да. Хозяева планеты требуют жертву, чтоб остальные могли улететь отсюда. И эта жертва — я. Мне придется здесь остаться.

— Ты с ума сошел! — Влада повысила голос.

— О! — усмехнулся ее брат. — У кого-то появились эмоции. Эльза мертва. Она застрелилась, принеся в жертву себя. Мне поставили условие — или я, или заяц. Я люблю тебя Славка, очень. И Анжелу люблю, и наших детей. Но, так получилось…

— Слав, — всхлипнул женский голос.

— Пообещай мне, что не бросишь Анжелу и племянников.

— Да как ты мог подумать, что я их брошу?! Это и мои дети! Но как ты на это согласился?

— Очень сложно уходить, когда у тебя в жизни все прекрасно. Нереально сложно. Эльза ушла легко, у нее никого не было. А я уйду, сохраняя жизнь зайцу. Мне так проще решиться. И… Опусти пистолет, Спицын.

— Что мне нравится в добрых людях, они всегда судят по себе. Надо было пистолет поднимать, а не труп, — Спицын выстрелил и Рокотов, дернувшись, обмяк в кресле.

Саар вытащил тело пилота из летного модуля и сел за штурвал.

— Захлоопни шлем и пристегнись! — отдал он приказ Спицыну, плюхнувшемуся в кресло рядом с пилотом.

Модуль взлетел, поднимая за собой пыль, и планета отпустила его.

Над Славкой Рокотовым склонился призрак в образе его мамы, сдул песок, покрывший его мертвое лицо, и поцеловал его в пулевое отверстие над левой бровью.

— Славка! Славушка! Просыпайся.

— Еще чуть-чуть, мама, — прошептали побелевшие губы.

Глаза Славки открылись — голубой цвет заливал всю роговицу глаза.

— Глаза получились странные, фасеточные, но смотрится неплохо. Как ты себя ощущаешь? — полупрозрачная женщина, больше похожая на призрак, смотрела, как затягивается ранка на лбу человека.

— Словно у меня раздвоение личности. Странное ощущение. И я плохо слышу наших.

— Нужно время на адаптацию. Ты наш мир видишь?

— Да, но пока смутно. Заяц приближается. Я считаю, что все же надо ему сказать кто я.

— На твое усмотрение, посол.

Призрак растаял и посол внутри тела Станислава Рокотова улыбаясь, стал следить за спускающимся зайцем. Заяц опускался на планету медленно, планировал словно белка-летяга. Приземлился и проскакал сложным путем, маневрируя между объектами, незаметными для человеческого глаза.