— Кто ставит черепаху на охрану? — усмехнулся Алик.

— А кто подумает, что черепаха — это охрана? — влезла в разговор Элвис.

— Женская логика! — закатил глаза к потолку Алик.

— Да какой ты после этого принц! — возмутилась Коломбина.

— Вы можете все забыть, что я принц? Этот титул ничего не значит, кроме моей принадлежности к королевской семье, и почти ничего не дает. Никаких плюсов, кроме дополнительной работы и обязанностей. Все, забыли, что я принц. Я просто Алик Гор.

— Расслабься Элвис, — зло произнесла Коломбина, — он не принц, можешь не волноваться — хорошо ли ты знаешь этикет и делаешь реверанс.

Элвис резко выдохнула и корсет на ее теле треснул. Она пододвинула ближе кусок торта, взяла большую, а не десертную, ложку и принялась есть торт. Корсет на ее теле жалобно потрескивал, но она не обращала на это внимание.

Коломбина со своим суфле расправлялась десертной ложкой, делала она это более изящно, чем Элвис, и Алик, присербывая кофе, больше посматривал на блондинку Коломбину. Это заметила Элвис и постучала ложкой по стоящему рядом с ней пустому хрустальному бокалу. Тот отозвался мелодичным звоном, на который из кухни метнулась тень и остановилась рядом с Элвис. Внешне это был гном с короткой жиденькой бородкой и сморщенным, даже у молодых особей, лицом. Элвис пошепталась с гномом и тот исчез.

Появление гнома отрезвило Алика от созерцания девушек.

— Скажите, Элвис, откуда берется у мификов масса, чтобы стать бегемотами?

— Да что вы пристали ко мне со своими бегемотами. Мои мифики ничего общего с ними не имеют! Летают себе в саду, рассказывают сказки, — огрызнулась Элвис.

— Нет, уважаемая, — повысил голос Алик, раздражаясь, — если рассказать мифику, что он на самом деле большой и жирный бегемот, то он таким и станет, а потом сойдет с ума, потому что не сможет больше летать! Вам не жалко мификов?

— В смысле большой и жирный? — удивилась Элвис.

— Я тебе говорила, — рассмеялась Коломбина, — нельзя по книжке с картинками миры создавать. А ты, не учась в школе, насоздавала тут, что мне приходится за тобой все переделывать. Горе ты мое!

— Это ты мое горе! — закричала Элвис. — Кто подначивал рыцарей биться на дуэли?

— Я хотела, чтоб они прекратили пить по барам и вспомнили, что делали рыцари на самом деле! — возразила Коломбина. — А так они стали толстыми пьяницами. Вот скажите, ваше высочество, — обратилась она к Алику, но тот ее перебил:

— Прошу вас, давайте без высочеств. Для вас я просто Алик.

— Так не интересно, — надула губы Коломбина.

— Я еще член академии…

— Искусств? — перебила его Коломбина.

— Наук? — одновременно с ней произнесла Элвис.

— Член академии защиты пространства от необъяснимых явлений. Мы изучаем тех, кого называют создателями миров, таких как Элвис. Кто может сотворить необъяснимое чудо, которое не могут объяснить наши ученые. Чьи действия не укладываются ни в какие правила. А также предметы и явления, не поддающиеся научному объяснению.

— Я тебе говорила, — указала ложкой на Элвис Коломбина. — Сперва выучись, а потом создавай. А тебе учиться было скучно!

— Да я ребенком была! Что ты хотела от ребенка? Ты должна была убедить меня учиться!

Кто вообще слушает детей? Это ты во всем виновата! — Элвис указала пальцем на Коломбину.

Все повернулись и посмотрели на Коломбину — она была нежного бледного зеленого цвета с большими ушами и вытянувшимся носом. Заяц не выдержал и захихикал. Коломбина быстро сообразила, что не так. Взглянула на свои руки, а потом взяла со стола кулинарный колпак, прикрывавший, как оказалось, нежнейшую буженину, и взглянула на себя в его зеркальную поверхность. Из-за круглой формы колпака ее лицо исказилось и без того немаленький нос, стал еще больше.

— Вот ты коза ревнивая! — закричала на Элвис Коломбина. — Твои эльфы обещали, что не будут колдовать на кухне!

— Это не колдовство! Это мы вырастили грибы, которые дают такой временный эффект.

— Типа аллергии? — уточнил у Элвис Алик.

— Наверно, — улыбнулась Элвис, и Алик засмотрелся на ее улыбку. Обратил внимание, что ее высокая прическа состоит из множества косичек, напоминающих его компьютерные дреды. — У меня что-то на лице? — перестала улыбаться Элвис.

— Нет, — улыбнулся ей Алик. — Элвис, вам надо ехать со мной в мир людей. Учиться, чтобы не создавать нелепых ситуаций. Я вам предлагаю учебу и работу в академии, которую я возглавляю.

Элвис быстро захлопала глазами и покраснела.

— Соглашайся, Элвис, — оживился заяц, который за это время тихо выпил все принесенное ему пиво. — Может, станешь принцессой.

— Быстрее подопытным кроликом! — заплакала Коломбина, и заяц, подвинув ее к себе прямо со стулом, обнял лапами.

— Не ревнуй, Коломбина, — вытер он ей нос лапой. — Они оба люди, а мы сказочные создания. Когда-нибудь она должна уехать к людям. Только вот объясните нам с Аликом одну вещь — почему на границе у вас стоит черепаха.

— Так она панцирем дырку в нашу вселенную затыкает. Или я опять неправильно поняла миф, что мир стоит на черепахе и плавающих китах? — Элвис посмотрела на Алика, а потом на зайца.

Заяц и Алик переглянулись и оба закатили глаза вверх.

— Такая феерическая глупость, но, самое интересное, что работает, — хихикнул заяц. — Забирай ее учиться, а то вселенная долго не потерпит этих выворачиваний наизнанку.

Коломбина шмыгала носом, пришедшим в порядок после аллергии, и пошла помогать Элвис собираться в дорогу.

— Заяц, а если Алик действительно меня везет на опыты? — Элвис укладывала в сундук зайца все, что, по ее мнению, могло ей пригодиться в мире людей.

— Я тебе сейчас расскажу одну хохму про него…

— Если это что-то постыдное, — нахмурилась девушка, — то не надо. Иначе я не смогу выйти за него замуж. Мужа ведь надо уважать.

Заяц замер от услышанного, а потом улыбнулся и сказал:

— Это не он тебя, это ты его многому научишь.

— Это, Ладушка, предположительно планета аллихиллли, — объяснял профессор Спицын второму пилоту научного межзвездного корабля «Академик Князев».

Ладушка, Владислава Рокотова, сестра-близнец Станислава Рокотова первого пилота «АК», как между собой звездолетчики называли корабль «Академик Князев», с равнодушным видом смотрела на экран. Пожилой профессор свободное время старался проводить рядом с близнецами — споря с братом и пытаясь очаровать сестру. Сестра взаимностью не отвечала, но не только Спицыну, но к нему была особенно равнодушна.

— Все время забываю, что вы с братом совсем разные, — профессор нервно скинул с плеча удерживающий ремень и, оттолкнувшись от кресла, поплыл на выход из пункта управления.

Корабль планово сбрасывал скорость, маневрируя в совершенно неизвестном человечеству участке космоса.

У этой двойной звезды пока имени не было. Точнее, люди присвоили ей только номер, но еще не назвали. А вот у янгавальцев эти две звезды назывались Проклятыми. На технических станциях, дрейфующих в открытом космосе, если зайти в подпольный бар, то можно услышать слухи о скрытой войне янгавальцев и аллихиллли. Хотя официально никакой войны нет. Просто исчезают без вести янгавальские пиратские корабли. А вот за что янгавальцы назвали звезды Проклятыми — никто из людей не знал. Но все знали, что война идет из-за этой странной планеты.

Над головой Влады открылся технический люк, и она, не глядя, подняла руку. Из люка высунулась мужская рука, следом за ней появился мужчина. Его пальцы и пальцы девушки переплелись, и она вытянула мужчину из люка, аккуратно перенаправив его в соседнее кресло пилота.

— Спасибо, сестренка, что прикрываешь меня, — вынырнувший, перед тем как пристегнуться в кресле, потянулся к девушке и поцеловал ее в щеку.

— Он мне надоел, — голосом без эмоций проговорила Влада. — Все рассказывает об этой планете, словно она особенная.

Во все еще открытый технический люк выглянул синий космический заяц. Его уши оказались над головой Влады и ее дреды потянулись к ним, ища порты подключения.