Народ принялся вяло шевелиться.

Зал сейчас напоминал кухню, в которой недавно потравили тараканов. Самые стойкие ещё шевелят лапками и усиками, но это ненадолго.

Из-за барной стойки показалась чёрная растрёпанная голова.

Руперт.

Рядом с ним возникла ещё одна: белокурая и не менее растрёпанная.

— Тренер! — взревел дракон.

Когда Руперт воздвигся из-за стойки полностью, оказалось, что на нём ничего нет.

Белокурая драконица, нисколько не стесняясь, хладнокровно застёгивала на голой груди чёрный с золотом китель.

— А мы уже готовили спасательную акцию, — сообщил дракон, одним махом перепрыгнув стойку, вместе с ворочающимися на ней тигром и минотавром.

— Вижу, — я поморщился при виде голого дракона. Впечатление было слегка смазано тем, что он был весь покрыт чёрным курчавым волосом — почти, как Мефодий. Но только слегка… — Штаны надень, а?

— Да не вопрос, — дракон мигнул, и на его чреслах вдруг появились обрезанные из джинс шорты. — Вообще-то я собирал информацию, — и он многозначительно покосился единственным глазом на белокурую драконицу.

Та как раз выбралась из-за стойки — полностью одетая, только китель почему-то был вывернут на левую сторону. Пуговицы из-за этого всё время расстёгивались, но девушка упорно пыталась застегнуть их обратно.

Сухой закон, — снова вспомнил я. — Говорят, в Штатах, после отмены аналогичного указа, спрос превышал предложение в течении пятнадцати лет.

Не глядя по сторонам, драконица из гвардии Князя прошла мимо нас, один раз ткнулась лбом в каменную стену, но потом отыскала дверь и вывалилась в коридор.

— Увидимся, Сабрина! — прокричал ей вслед Руперт. А потом повернулся и подмигнул: — Будет ей гауптвахта на неделю, как пить дать. Завидую: хотя бы отоспится.

— Где Зебрина? — спросил я страшным шепотом.

Только что дошло: она же подросток! Ей вообще пить нельзя…

— Оставил в номере, — Руперт, поморщившись, дотронулся до левой скулы — там подсыхала большая ссадина. — Что я, самоубийца? Тётя наказала присматривать за дочей, как за тухлым яйцом… Пришлось, правда, связать. Иначе… — он махнул рукой.

— И давно это было? — спросила Лолита.

— Ну, чуть больше суток… — Руперт равнодушно пожал плечами. — Эх, лепота! — он потянулся. — Давно мы так не отрывались.

— То есть, девочка лежит связанная, без еды и воды, больше суток? — уточнил я.

Под ложечкой засосало.

— Ой, да расслабься, тренер, — Руперт даже ухом не повёл. — Я повешусь на собственных кишках, если она не освободилась через пятнадцать минут. А может — раньше. Любимая ученица мастера Скопика!

Мастер Скопик — вор, — подумал я. — А Зебрина, стало быть…

И потряс головой.

Не об этом надо сейчас думать.

— Руперт, Лолита, соберите всех и — под ледяной душ. Через час чтобы все были, как огурчики.

— Оранжевые и с липкими бородавками? — уточнила Лола.

Заметив в её глазах подозрительный блеск, я усмехнулся.

— Угадала. И чтобы слизи было побольше!

Развернувшись, я захромал к двери.

— А ты куда, тренер? — удивился Руперт.

— Найду Автандила и набью ему морду, — буркнул я себе под нос. А громче сказал: — Навещу Ника. Может, ему уже стало лучше.

Тибальд убит, Ромео изгнан, — вертелась в голове идиотская фраза.

Чёрт бы побрал этого Макса.

Чёрт бы побрал эту Уховёртку.

Чёрт бы побрал этого Князя вместе с его жезлом…

Где искать ангела, я не представлял, поэтому направился к сектору, в котором размещали игроков.

Я там был всего один раз — когда кидал вещи в отведённой мне комнате.

Мы её делили с Одиссеем, и я честно не хотел даже думать, как горгонид умещается на походной армейской койке, которую привёз с собой…

Его вещей не было.

Я посмотрел на свою кровать, аккуратно заправленную зелёным шерстяным одеялом, с подушкой в трогательный синий цветочек.

С трудом подавил желание рухнуть на эту подушку мордой вниз и отключиться.

Вместо этого достал из кармана капсулы и закинул в рот сразу две. А потом вытаращился на пузырёк…

Ёрш твою за ногу!

Приволакивая больную ногу, я похромал искать Макса.

Оставил его с Кэсси, когда понял, что перебранка пошла по второму кругу.

Князь умирает, — заявила она, когда вышла из кабинета Уховёртки.

И это тоже было сопряжено с тем фактом, что жезл похитили.

Оказалось, артефакт и Князь каким-то образом связаны, я не понял, каким. Главное: пока жезл на Благоре — старик более-менее в норме, но стоит артефакту исчезнуть из измерения — и процесс распада пойдёт полным ходом.

— Ты хоть представляешь, сколько твоему дедуле лет? — ожесточённо наезжала Кассандра, приперев Макса к стенке. — Он и дышит-то лишь благодаря жезлу, а ты скачешь по измерениям ради какой-то бабы… Впрочем, чему я удивляюсь? — горячилась Кэсси. — Ты — такой. В этом — ты весь. Ради юбки готов похерить даже родственников.

— Я изменился, Кэсси! — хрипел Макс. — У меня только одна девушка!..

— Ну конечно, — холодно улыбалась Кассандра, ещё чуток нажимая на его горло. — С остальными ты просто в хороших дружеских отношениях.

— Да нет никаких остальных! — выкручивался Макс.

— Да ну?.. А как же Лилит?..

Я ушел.

Самое главное я узнал: жезл нужен Князю не только для того, чтобы закрывать порталы.

Что-то эти драконы темнят.

Они не сказали и половины того, что нужно знать, чтобы отыскать хреновину.

Но Кэсси права. Макс не ищет жезл. Он полностью сосредоточился на спасении Лилит — чему я, конечно, только рад.

Но всё-таки…

Сворачивая за угол, я на кого-то налетел.

Задумался, не смотрел по сторонам. Идея, которая только что пришла в голову, полностью поглотила моё внимание.

— Ёрш твою медь! — это было самое ласковое, что я мог сказать, со всей дури хряпнувшись на задницу.

Напротив, тоже сидя на полу, потирал лоб узколицый чувак в странной накидке из перьев и в замысловатой шапке, похожей на перевёрнутый золотой горшок.

Тренер Теночи! — вспомнил я, где видел этого горбоносого. Узкие длинные глаза, дублёная коричневая кожа…

Он сидел, глупо разбросав ноги — видать, тоже хорошо приложился. Рядом валялся небольшой золотой диск — я решил, что это поисковый амулет, и какая-то золотая зубочистка, наподобие дирижерской палочки.

Что он ей, в игроков тычет, что ли?.. Вместо шпор.

— Прости, тренер, я тебя не заметил, — пробормотал я.

Держась за стену, поднялся и похромал дальше.

Странный чувак. Сидел, шлёпал губами, моргал на меня своими змеиными глазками… Но так ничего и не сказал.

— Макс! — слава богу, он был в своём номере. И кажется, занимался любимым делом. — Опять бухаешь?