— Господа, прошу проходить. — лакей услужливо отодвинул стулья и по очереди усадил пятерых вошедших. — Что желаете отведать?

— Подайте, пожалуйста, молодым господам самые знаменитые местные блюда, а нам — самые вкусные из тех, что готовят только в вашем трактире. — ответил за всех Гримли и обратился к сопровождающим. — Парни, вы не против? За деньги не беспокойтесь, я угощаю.

— Ну тогда чего бы мы были против? — оскалился в широкой улыбке полуорк помоложе, за что незамедлительно получил увесистый подзатыльник от старшего товарища.

— Мы сами за себя заплатим, господин Гримли. — извиняющимся, но в то же время непреклонным тоном произнёс старший сопровождающий, а затем перевёл взгляд на трактирного слугу. — А оплату вашего заказа и заказа молодых господ внесут на счёт господина Друфарка, так как вы являетесь его уважаемыми гостями. Ведь так, Акет?

— Да-да, конечно, господин Рунк. Как прикажете. Если это всё — позвольте ненадолго отлучиться. — испуганно произнёс лакей и поспешил побыстрее убраться.

— Я так понимаю, отказа дядюшка не потерпит? — нахмурившись поинтересовался гоблин.

— Вы, конечно, можете отказаться от его гостеприимства, но тогда нам сильно влетит. — вздохнул названный Рунком полуорк.

— Ладно, придётся немного побыть на попечении старины Олова. — смирился Гримли.

Немного погодя в комнату вернулся Акет и еще двое молодых девушек, которые принялись быстро выставлять содержимое шкафа на стол. Убедившись, что служанки всё сделали правильно, лакей выпроводил их за дверь, а затем несколько раз быстро кивнул в сторону кухни. Спустя пару минут, дверь широко распахнулась и вошли те же девушки, но уже с разносами, полными разнообразных блюд. Спустя ещё пять минут, не меньше половины стола было уставлено дымящимися тарелками, чашками, блюдцами, многочисленными маленькими соусницами. В центре стола стоял бочонок вишнёвого эля, два кувшина компота, крынка молока и жбан с заваривающимся травяным чаем.

— Приятного аппетита, господа. Не буду вас более отвлекать. Если что-то понадобится — просто позовите. — медленно, с чувством выполненного долга произнёс Акет и откланявшись, вышел за дверь.

— Угощайтесь, это и есть местные деликатесы — тут вам и знаменитые похлёбки, и разнообразные маринованные орехи, и различные мясные изыски, и само собой — несколько видов бург, в сопровождении соусов на любой вкус. — проговорил Гримли, поочерёдно указывая на многочисленные блюда. — Советую вам начать с сырного супа и понемногу переходить ко всему остальному. Только обязательно оставьте место для бург — их непременно нужно попробовать, а то потом будете жалеть.

Молодые господа обречённо посмотрели на накрытый стол и молча принялись за еду. Сам же гоблин, как и оба сопровождающих, начал с мясных закусок и вишнёвого эля. Ели в тишине, лишь изредка слышалось похрустывание со стороны полуорков и негромкие, восторженные возгласы со стороны гостей. Когда все как следует наелись, а на столе осталось не меньше половины от принесенного, Гримли довольно откинулся на спинку стула и посмотрел на гостей. Парень был явно доволен обедом. Он лениво потягивал эль и периодически, неспешно осматривал стол, будто пытаясь найти какое-нибудь блюдо, которое он мог пропустить и не попробовать. Не найдя такого, он с чистой совестью прикладывался к кружке, через некоторое время опять возвращая взгляд к столу. Девушка же, казалось пребывала в лёгком шоке от количества съеденного. Она тихо сидела, опустив взгляд в кружку с чаем, но время от времени, поднимая глаза на стол, она украдкой икала, мило прикрывала рот ладошкой, а затем покрывалась румянцем и опускала взгляд обратно в кружку. Наблюдения Гримли прервал лёгкий стук в дверь. После стука за дверью послышался негромкий диалог, а после этого дверь при открылась и зашёл Акет.

— Господин Гримли, сержант Венс, один из старших стражников, хочет с вами поговорить. Он просит вас выйти на пару минут. Что мне ему ответить? — спросил слуга.

— Ничего не надо отвечать, я сейчас выйду. Раз стража просит, то думаю вопрос серьёзный. — ответил гоблин, тщательно вытираясь салфеткой.

За дверью его ждал рослый человек средних лет в лёгких металлических доспехах и при полном вооружении. На его мужественном лице читалась некая неуверенность и сомнения, что было нехарактерно, при его профессиональном и жизненном опыте. При виде Гримли лицо стражника стало серьёзным и решительным.

— Господин Гримли? Сержант Венс, Роон Венс. — мужчина протянул руку гоблину.

— Гримли. Гримли Нирк. Чем обязан? — представился тот и протянул руку в ответ.

— Не знаю, хм, будет ли моя просьба уместной. Не сочтите за грубость, но не могли бы вы пройти со мной в тюрьму?

— Что, простите? — Гримли абсолютно опешил от такой просьбы, оттого задал вопрос куда громче, чем рассчитывал. А в их обеденной комнате послышались звуки отодвигаемых стульев и топот двух пар ног.

— Господин Гримли? — спросил выскочивший первым Рунк, держа наготове щит и дубинку.

— Нет-нет, господин Гримли, Рунк, вы меня неправильно поняли. — запротестовал стражник, поднимая пустые руки, дабы доказать отсутствие враждебных намерений. — Я неправильно выразился. Давайте я начну с самого начала. Недели две тому назад, к нам залетали заграничные торговцы с южных островов. У них в трюмах была обнаружена контрабанда, в том числе рабы. Как вы знаете, у нас в государстве, не так давно, ужесточили правила касаемо рабства. И, помимо всего прочего, теперь имеется специальная надзорная служба для учёта и декларирования всех невольников, но торговцы об этом видимо были не в курсе. Им пришлось заплатить крупный штраф, за вычетом стоимости живого товара. Как позже выяснилось, ни один из рабов не был таковым до встречи с данными торговцами, поэтому всех невольников немедленно освободили, накормили, как смогли объяснили местные правила и порядки, и выдали какую-никакую одëжку. Потом определили на работы, чтобы они могли отработать на них затраченное и денег хоть сколько-нибудь подзаработать, на первое время. А вот что делать с гоблинами, которых оказалось аж шестеро, мы ума не приложим. По нашему они не понимают, рычат, голосят и кидаются на всех подряд. Потому, их всё это время приходится держать у нас за решёткой. А они, между прочим, по содержанию дороговато обходятся — кормим-то мы их как свободных, а не как преступников. Вот я и подумал, вы же тоже, хм, гоблин, господин Гримли. Может вы сможете им растолковать, что по чём, а если захотите, мы вам их и отдадим недорого. Ну как, сможете нам помочь?

Гримли задумался, он уже пару раз жалел об отсутствии помощников, но кто пойдёт под начало гоблина? Либо мальчишки-оборванцы, за которыми глаз да глаз, либо те, которым больше нигде места не нашлось — тот ещё контингент. А вот гоблины — это другое дело, только он задумывался об одном помощнике, ну как вариант — о двух, но никак не о шести. Где он их разместит-то? Да и вопрос с питанием никто не отменял — гоблины могут быть теми ещё обжорами.

— Почему бы и нет. Ведите, господин сержант. — ответил Гримли, после недолгого раздумья, решив, что разбираться будет по месту. Но прежде чем уйти, нужно было что-то решить с пассажирами, по этому поводу он обратился к старшему сопровождающему. — Господин Рунк, пожалуйста, проведите для моих друзей небольшую ознакомительную прогулку по городу и если вам не сложно, заберите с собой еду, которую они захотят.

Местная тюрьма оказалась большой каменной башней, оставшейся от старого замка. Крепкая, на три этажа с большим подвалом. На втором этаже, в так называемых «посольствах» — камерах для недоказанных преступников и иностранцев, содержались шестеро зеленокожих бедствий. Вообще, в данных комнатах, было чисто и насколько это возможно, комфортно — простой крепкий стол, такого же качества стулья, относительно мягкие кровати, даже небольшой комод для одежды и личных вещей. Но ныне, она выглядела хуже, чем камера в темнице этой же тюрьмы — разбитая мебель, распотрошенные матрацы и подушки, подранные стены, полы и даже крепления решёток на дверях были покрыты укусами и царапинами. А внутри, сейчас, был абсолютный хаос — бег по всем плоскостям, смех и безудержные потоки брани на гоблинском языке. Гримли прочистил горло, но никто не обратил на него внимания. Судя по голосам, это были совсем молодые парни, поэтому он сделал глубокий вдох и что есть силы прокричал перейдя на гоблинский язык.