Если бы я угождал большим «шишкам», мой храм в Удумулле превратился бы во дворец. Я же никого не просил помогать мне. Многие ланкийцы и мусульмане, торгующие драгоценными камнями в Балангоде, были бы рады помочь мне. Они могли бы потратить тысячи и тысячи на постройку здания. Но мне не нравятся подобные связи. Возможно, это моя слабость. Но я не доверяю людям, и поэтому у меня нет к ним привязанности. Я беспристрастен даже к тем, кто относится ко мне с большим уважением.
Я часто думаю о словах Будды из «Саньютты-никаи», где он говорит об опасностях, поджидающих тех, кто привязан к почестям и славе. Он указывает на страдание, возникающее из порабощенности ими, и на величие практики беспристрастности.
У меня есть еще одна черта. Меня трудно вывести из равновесия или сбить с толку. Я принимаю все превратности судьбы как закон природы и отношусь к ним спокойно. Меня никогда не интересовали титулы, почести или слава. Я не в восторге от многочисленных титулов вроде Агга Махапандита, которыми меня наградили. Я не стремился к ним; их получали и до меня, и после. Но отказ от этих титулов навредил бы вручающей стороне, поэтому я принял их. В любом случае я не пользуюсь ими.
Я всегда чувствовал, что у меня недостаточно знаний. Учение Будды очень глубоко. Вы можете прочитать сутру тысячу раз и каждый раз находить в ней что-то новое. Новые идеи продолжают разворачиваться в вашем уме. Я прочитал Трипитаку несколько раз. Мне кажется, что мне предстоит узнать еще очень и очень многое о нашем мире и о жизни. Насколько велики мои познания? Эта мысль часто посещает меня. Я недоволен тем, что знаю. У меня нет пока ясного понимания мира. Поэтому я не думаю, что заслуживаю все эти титулы, хотя и принял их. Я все еще ученик. Мой поиск знаний завершится тогда, когда я стану Буддой. Считается, что ни один ученый-мирянин не обладает и тысячной долей тех знаний, которые обрел вошедший в поток. Так что же знаю я? В книгах содержатся идеи других людей. Изучать их — значит заимствовать чужие идеи. На экзамене вы пересказываете идеи других людей, которые выучили наизусть. За это вам дают ученую степень. Она дается не за знания, полученные на собственном опыте. Если рассуждать в этом ключе и дальше, получается, что знания ученых мужей и пандитов не слишком ценны.
Что касается меня, то я прикладываю большие усилия к тому, чтобы следовать предписаниям для биккху. Я изо всех сил стараюсь сохранять свой ум свободным от омрачений. Меня не привлекает то, что считается красивым. Когда я смотрю на форму, которую называют красивой, я вижу обратную сторону медали: «Этот человек — всего лишь скелет, обернутый плотью, пронизанный кровью и покрытый кожей». Эта идея глубоко укоренилась во мне. Поскольку я рассуждаю подобным образом, мой ум защищен от омрачений.
Подобным образом, когда кто-то оскорбляет или осуждает меня, я думаю: «Зачем мне злиться на скелет?» Поэтому я не помню дня, когда в моем уме возник бы гнев в адрес другого человека. Но, конечно же, и у меня есть одна слабость: я никого не слушаю. Люди могут говорить мне многое, и я не спорю. Я притворяюсь, будто соглашаюсь с ними, только чтобы не спорить. В действительности же я не соглашаюсь. Я всегда был таким. Многие думают, что меня легко обмануть, но это не так. Я делаю только то, что хочу.
— Бханте, говорят, одно время вы лечились аиром. Это правда?
— Да, правда. Давайте я расскажу все с самого начала. Дело было в 1956 году. В 1955 году я отправился за подаянием к одному благотворителю, который жил в Веллавае. После утреннего пожертвования мы вместе с ним и еще двумя биккху отправились посмотреть статую в Будурувагале. В то время автомобильная дорога еще не была проложена, и мы шли пешком через джунгли. Мы совершили религиозный обряд перед статуей. День был очень жаркий, и мне нестерпимо хотелось пить. Там были емкости для сбора дождевой воды. Я зачерпнул немного воды из емкости и выпил. В тот же день этот благотворитель отвез меня обратно в пиривену в Балангоде.
Через два дня у меня поднялась высокая температура и начались невыносимые головные боли. Я поселился в храме Махавалатенна и стал лечиться в ближайшей муниципальной больнице. Наступило временное облегчение, но раз в неделю меня настигала горячка и острая головная боль. В течение нескольких месяцев я продолжал лечиться с помощью ланкийских и европейских методик, но окончательное выздоровление так и не наступало. В конце концов доктор из больницы в Ратнапуре назначил мне мепакрин, который подавил симптомы болезни, но принес провалы в памяти. Мое состояние ухудшилось до такой степени, что я стал забывать даже имена людей из ближайшего окружения. Читая книгу, я сомневался в правильности написания слов. Я рассказал другу о своем состоянии. Он воскликнул: «Учитель, немедленно прекратите это лечение. Один знакомый принимал это лекарство длительное время. Так вот, его память становилась все хуже и хуже, пока он окончательно не впал в беспамятство. А потом он умер». Я тут же прекратил принимать мепакрин. Я избавился от лихорадки, но память не восстановилась.
В 1956 году было солнечное затмение. В газетах писали о том, что во время затмения полезно принимать смесь из корневища аира и ряда других медицинских препаратов. Одним из положительных эффектов было улучшение памяти. Это было как раз то, чего я хотел. Я приготовил вышеуказанную смесь и выпил ее. У нее были свойства рвотного средства. У меня началась обильная рвота. Я отправился в больницу в Олугамтоте. Там мне дали раствор глюкозы, и рвота прекратилась. После этого моя забывчивость исчезла и память улучшилась.
— Бханте, у меня имеется вопрос касательно Винаи. Согласно Виная-питаке, Будда говорил, что монахи не должны передвигаться на транспортных средствах (уапа). Не является ли езда на автомобилях, автобусах и так далее в наши дни нарушением этого положения? Но с другой стороны, довольно трудно в современном мире придерживаться этого правила…
— Пользуясь автомобилем, автобусом или поездом, биккху ничего не нарушает. Правило гласит, что биккху не должен пользоваться «яной» (уапа). Согласно объяснению, данному в комментариях, яна — это повозка, приводимая в движение лошадями, быками и прочими животными. Автомобили, автобусы, поезда и прочее не относятся к этой категории, так как приводятся в движение двигателем. Согласно Винае, они относятся к категории «корабли» (nauka). А правила Винаи позволяют путешествовать на лодках или кораблях, которые приводятся в движение людьми. Сам Будда и члены его Сангхи как-то отправлялись в город Висала на корабле. Есть три типа кораблей: самолеты (gagana nauka), водные корабли (jala nauka) и наземные корабли (stala nauka). Автомобили, автобусы и тому подобное относятся к последней категории. А Виная не запрещает ими пользоваться.
— Бханте, вы, должно быть, самостоятельно пришли к этой мысли?
— Нет, это не моя мысль, которой я оправдываю себя. Это мысль махатеро прошлого, которые хорошо знали Дхарму (учение) и Винаю (кодекс дисциплины). Около восьмидесяти лет назад школа Раманна опубликовала книгу под названием «Дурмативидараная». В ней махатеро, автор книги, подробно объяснил эту идею. Согласно Винае, транспортные средства, приводимые в движение веслами или механическими приспособлениями, относятся к категории «корабли» (nauka). А передвигаться с их помощью не запрещено Винаей.
— Бханте, вы бы хотели все имеющееся время уделять своей медитации?
— Да. Но самое главное препятствие заключается в отсутствии времени. Люди посещают меня с утра до вечера. Одни тратят мое время на разговоры о самых обыденных вещах. Кто-то просит написать рекомендательное письмо на имя президента, чтобы заручиться его поддержкой. Я не люблю этого. Бывает, люди каким-то образом обходят тех, кто меня оберегает, и являются ко мне с подобными просьбами. Но я их не удовлетворяю. У президента есть официальные обязанности перед министрами и членами парламента. Мы должны дать людям делать свою работу в соответствии с законом. Не нужно вмешиваться.
