Через несколько дней я простился со Свами и отправился в обратный путь, хотя он просил меня задержаться подольше. Рано утром я в одиночестве спустился с горы. Я позавтракал в зале Каликамалы и сел на автобус. К вечеру я добрался до ашрама Свами Нараянананды.

Каждый день я посвящал медитации. Возможно, именно поэтому все, кого я встречал в автобусе ли, по дороге ли, относились ко мне с глубоким уважением и теплотой и с радостью предлагали свою помощь. Я был один в чужой стране, но не чувствовал себя одиноким. Еще две недели я медитировал в ашраме Свами Нараянананды и уже стал было собираться в Бенарес, как он достал три толстых тома из шкафа в своей комнате и отдал мне их со словами: «Не эти ли книги ты искал в Мадрасе, Калькутте и Бенаресе?» Я не говорил ему ни о каких книгах. Это был трехтомник «Культурное наследие Индии» — очень ценное издание, которое в свое время выпустила миссия Рамакришны. Весь тираж распродали, как только книга увидела свет. Я не мог достать эту книгу ни в миссии Рамакришны на Шри-Ланке, ни в Индии. Причина заключалась в том, что тираж разошелся очень быстро. И именно ее сейчас протягивал мне Свами Нараянананда. «Я ее прочитал, теперь дарю ее тебе», — сказал он.

Он проводил меня. Пока мы ждали автобуса, он сказал: «Сейчас только начало апреля. В этом году в апреле будет очень жарко, поэтому тебе лучше скорее вернуться на Шри-Ланку». Я сказал ему, что уеду на Шри-Ланку, как только доберусь до Бенареса. «Как же ты отправишься на Шри-Ланку без денег на проезд?» — спросил он. Я возразил, что деньги у меня есть. «Но этого мало», — сказал он. «Брахмачари Дэварпия вышлет мне деньги в Бенарес». Он замолчал и погрузился в раздумья: «Нет, в ближайшее время ты ничего не получишь. Деньги пришлют только в июне. Я попрошу здешних верующих оплатить тебе проезд, чтобы тебе не пришлось томиться на жаре два лишних месяца». Было бы неправильно брать деньги у человека, который мне и так сильно помог. Поэтому я не согласился на его предложение. Я сказал, что останусь в Бенаресе, пока не получу необходимые средства. Он ответил: «В середине апреля уже очень жарко. Если будет совсем тяжело, окружи свое тело прохладой с помощью йогических упражнений, которые я показал тебе. Так легче можно перенести жару».

Я выразил свое почтение и сел на автобус в Дели, а оттуда добрался до Бенареса. Когда я был в Сарнатхе, температура воздуха поднялась до 53 градусов по Цельсию. Местные биккху принимали холодный душ уже в ю утра и не выходили на улицу. В воздухе зависла мелкая пыль. Вдыхая ее, люди заболевали гриппом, который затем перерастал в пневмонию. По улице можно было ходить, только прикрывая лицо.

На лето богатые уезжают туда, где попрохладнее, например в Непал. Бедняки же остаются у Ганга и принимают ванну по семь-восемь раз на дню. Из-за чрезмерной жары манго не дозревает, а вянет и опадает. Люди делают из него сок, который дает хороший иммунитет к болезням от жары. Змеи покидают джунгли и заползают в дома в поисках воды. Змеи повсюду. Люди перебираются на верхние этажи домов. Все дома имеют несколько этажей. Биккху Исипаттаны перебрались на верхний этаж главного здания и спали прямо на голом полу.

Как бы то ни было, я вынужден был смириться. Страшная жара не слишком на меня влияла, потому что я следовал наставлениям Свами Нараянананды. Несмотря на изнуряющий зной, я продолжал свою медитацию, и она помогала мне справляться с жарой.

В июне Брахмачари Дэваприя прислал мне деньги на проезд. Я вернулся на Шри-Ланку и прямиком отправился в пиривену Балангоды. Я отказался от преподавания в пользу своего заместителя и других учителей, а сам решил посвятить все свое время медитации. В нижней части сада, окружавшего пиривену, было хорошее кути с бетонным полом. Я навел порядок, подмел вокруг, раздобыл маленький столик, сиденье и керосиновую лампу. Это место прекрасно подходило для медитации. Снаружи была небольшая комнатка. Мы устроили все так, чтобы в ней поселился мой брат по Сангхе и главный ученик Велигепола Майтреямурти. Он должен был обеспечивать меня всем необходимым.

Примерно в восемь часов вечера, в благоприятное время, я сел в йогическую позу и приступил к медитации. В тот самый момент на столе перед собой я увидел полон-телиссу — чрезвычайно ядовитую змею. Она ползла ко мне. Мое положение было незавидным. Я взял метлу и скинул змею на пол. При свете лампы я видел, как она извивается на гладком бетонном полу. Я крикнул Майтреямурти и попросил его открыть дверь. Он распахнул дверь. Я сказал ему быстро перебраться в свою комнату и закрыть за собой дверь, потому что в моей комнате змея. Я стоял на маленькой скамейке и пытался оттолкнуть змею метлой. Керосиновая лампа опрокинулась, скамейка перевернулась, и в кромешной тьме я упал на пол. Змея укусила меня за палец на ноге. С большим трудом я встал, перепрыгнул через змею, выбежал из комнаты и захлопнул дверь. Все это происходило в полной темноте. Боль становилась невыносимой. Я позвал Майтреямурти: «Меня укусила змея. Беги в пиривену и принеси стул». Он вернулся со стулом и вместе с другими людьми перенес меня в школу. Было около девяти часов.

Мы отправили записку Суманаджоти наяке теро из храма Тумбагала. Он прибыл вместе с известным врачом по змеиным укусам. Тот осмотрел рану и подтвердил, что это была полонтелисса. Он высосал яд из раны и положил на нее какое-то лекарство. О медитации пришлось забыть.

Три месяца я был прикован к постели. Рана не заживала и боль не проходила. Мы обратились к другому целителю, и благодаря его лекарству рана затянулась. Тогда я кое-что понял. В буддийских книгах есть примеры того, как Васаварти Мара или его приспешники создают препятствия на пути тех, чья медитация, казалось бы, начинает приносить плоды. Прежде, когда моя медитация только начала набирать силу, мне пришлось посетить религиозную церемонию, и это свело на нет мои успехи. Сейчас, когда я решил посвятить свою жизнь медитации, они подослали мне змею, которая снова разрушила мои планы. Это было чистое кути, где до меня жили и другие монахи. Как змея могла оказаться там?

Я подумал, что это препятствие — дело рук Мары, его помощников или языческих духов. Современные пандиты, выпускники университетов и образованные люди являются рабами европейского мировоззрения и не верят в существо под именем Мара Дэвапутра. Они считают, что это иносказательное олицетворение омрачений. Я же считаю, что древние буддийские тексты не врут. Я верил в них и тогда, верю и сейчас. Думаю, именно Мара поддержал те силы, которые уничтожили буддизм в Индии и время от времени добивались своего на Шри-Ланке. Он стоит за врагами буддизма, которые ослабляют буддистов и усиливают их оппонентов.

Некоторые дэвы, обладающие правильным взглядом (samma ditthi), такие, как Шакра, избегают битвы с необузданным Марой, опасаясь его неистовства. У Мары появляется возможность уничтожить буддизм, когда добродетельные божества, наделенные правильным взглядом, оставляют его в покое. Я также верю в рассказы из сутр о том, что дэвы разбежались, когда Мара бросил вызов Будде. Бесчинства Мары Дэвапутры из «Саньютта-никаи» и «Биккхуни-саньютты» некоторые толкуют как проявление омрачений. Но, исходя из палийского канона и комментариев к нему, можно сказать, что Мара Дэвапутра — реальное существо. Таким образом, думаю, это Мара или кто-то из его шайки чинил препятствия моей медитации.

В буддийских писаниях можно найти пять разных значений слова «мара». На мой взгляд, в четырех из них это производные от корня «мара». Все эти словоформы, вроде «клеша-мара», были образованы от корня «мара» уже позже, комментаторами палийских текстов. Комментарий «Аттхакатха» отражает традицию монахов Махавихары, и в отдельных моментах расходится с комментарием «Абхайягири». Когда же речь идет о Маре Девапутре, то имеется в виду тот самый корень «мара», и я могу дать ему хорошее объяснение.

На санскрите «смара» (smara) означает «Купидон». Санскритское «смара» на пракрите будет звучать как «мхара» (mhara). Таким образом, я полагаю, что имя божества Мара происходит от слова «смара». В дошедших до нас стихах