Наконец, дошли к шкафу. Адам открывает и достает рюкзак, чтобы явить кольца. Непес раскрывает рот от удивления, так как не догадывался, сколько их. Первое удивление длилось недолго, ведь надо исполнять обязанности, которых много скопилось, потому Непес начал считать. Астра кивала, чтобы не сбился со счёта, Адам ждал, не показывая нервозность, но потом закивал, чтобы скрыть тремор подбородка, который одолевает, как заправский борец.

Наконец, Непес произнес, устав от подсчета колец, вздыхая и охая, считая:

– Ух, триста семьдесят пятая проба – тридцать штук. Фух, тьфу, пятьсот восемьдесят пятая проба – тридцать одна. Ох, три кольца восемьсот семьдесят пятой пробы. Очень много, впервые столько вижу. Признаю в вас дельцов. Но много времени, наверно, потратили на накопления, а сами молодые, видно по вам, что ни разу не били. Но не бойтесь, это я в прошлом выбивал показания, а теперь не могу! Не вернуть славное время девяностых годов, когда царила космическая гопота. Ох, мое детство с кастетом, где ты?..

– Нам родители помогли. Были кое-какие кредиты в запасе, – ответила Астра.

Мысли ушли во время, когда находилась на Фаэтоне. Рядом подрастающий Адам. Кажется, никакие трудности не страшны, так как семья спасет.

Знаешь, к кому обратиться, чтобы помогли, решили проблемы и неурядицы, ведь так важно для детей: знать, что трудности временны, не несут опасности.

Можно спокойно радоваться и бежать от ветра, а не проблем, которые окружают со всех сторон, не давая повода для редких улыбок. Так мало осталось, что нет ни малейшего повода для надежды, станет легче от тревог, которые больно и крепко сжимают сердце, уставшее от боли.

И в детстве всё было по-другому...

Астра вспоминает, как в первый раз увидела Адама, когда он только-только родился и пришёл в мир самым маленьким человечком, которого можно себе представить, явив в памяти.

Форменный карапуз, учитывая, что Астре было два года, но на неё произвело удивление, ведь родители принесли братика. Такой маленький, что можно удивиться.

Астра умела ходить на ногах, а он кричал, лепеча губами, выдавая тихим голосом фразы: «агу», «уааа», «ааа».

Астра вспоминает, как взяла его на руки. Такой тяжелый, несмотря, что он ещё маленький. Она должна его защищать. Он её младший брат. Она…

Резкий и грубый голос Непеса прервал краткий уход от реальности:

– Родители это хорошо, но должны понимать, что при большом количестве колец должны быть документы. Сколько их? Шестьдесят одно. Нет, вам кто-то должен был сказать об этом, это невозможно купить без разрешения и без множества инстанций, поверьте мне! Где они? Или вы их вновь скрываете?

– У нас есть, увидите, – сказал Адам, начал копаться в рюкзаке. – Вот, три документа. Посмотрите и удостоверьтесь. Всё чисто.

– Так, – Непес изучает протянутые документы, сверяя в голове данные и то, что читает. – Проверка корабля в космопорте Земли. Нет, не то. Временная регистрация, тоже не то. Ах, вот, разрешение на торговлю. Почитаю, почитаю, не волнуйтесь, важная бумага.

Углубился в изучение расплывчатых букв, сливающихся до жути в нечеткие формулировки, но с успехом продирался через слова. Хмыкал, то крякал, то скулил, в общем, выказывал общую важность и напыщенность, от которой не уйти, как ни старайся. Если кинолог взял след, то ничто не в состоянии отвлечь от цели, словно кладоискателя или искателя приключений: это его жизнь, ведь состоит в работе, поиске несоответствий и не сочетаемости, что читает, букве закона. Она, как знаем, зависит от взгляда и очков читающего. Всегда есть призма восприятия, до неузнаваемости меняющая на выходе смысл. Может, что угодно понять и уразуметь. Не в состоянии поспорить и не согласиться с решением, ведь умеет читать, а остальные люди, по его мнению, не умеют…

Непес поднимает глаза на Астру и Адама, которые не знают, как реагировать на замечание, играющее огоньками на сосредоточенном и отрешенном лице. Ничто не способно отвлечь, увести внимание в сторону, ведь работа превыше всего. Нет болонок, за какими можно уйти, найти ответ, что не устроило кинолога. Он взял след, не понятно, как отделаться от пытливого и внимательного взора, прожигающего изнутри, словно нет никаких тайн, либо составляют известный калейдоскоп. От него ничего не утаишь.

Непес устал от напыщенности и произнес:

– Что могу сказать по документу. Написан безупречно, формулировок и терминов не встречал! Изысканный, канцелярский слог. Туманные и расплывчатые определения. Но разрешение, позволяющее торговать всем, чем вздумается, но только на пределах Земли, это плохо.

– Как это? Там указано, что по всей вселенной разрешена торговля! Это невозможно, что запрещено! Заплатили за документ, – содрогается Астра от неурядицы.

– В том проблема документов, которые написаны за кредиты. В них нет главного! Бюджетной души, ценной, к сведению, на Меркурии. Иначе я принял, но нет души в бумаге, нет! Помарали, смысла не передали. Она не действительна, – оглушает героев вердиктом, – смотрится блекло, тьфу, такая ужасная бумага, только подтирать…

– Что делать? – Астра обрывает его, не находя слов.

– Новые бумаги писать, но на нашей бумаге, а то не соответствует стандарту! Это что папирус? На нем никто не пишет, тьфу, – Непес презрительно смотрит на бумагу. – Не верю ни капли!

– Не может быть такого, что надо новый документ писать! А потом ещё один, чтобы получить прибыль с продажи колец? – ищет варианты Адам.

– Ещё другую бумагу, чтобы заплатить налоги, а потом декларацию! Так по каждой сделке, по каждому кольцу. Вы думали, торговля легкая? Нет! На ней многие погорели, не зная подводных пожаров, – ошибается Непес.

– Камней, – исправляет Адам, понимая, что сути не меняет.

– Это зависит, уважаемый фаэтонянин, от того, кто напишет слова. Если захочет, то будут камни, да хоть горы, главное, что закон исправлен. Но бумага не действительна! Она дает право купить кольца на Земле, но для их продажи на Меркурии, нужна другая бумага. И так далее, – поправляет невидимые очки кинолог, смотря поверх, – так во всем, где есть рынок.

– Почему сразу не сказали? – сокрушается Адам, видя плачевную ситуацию.

– Это бизнес, сынок. Продавцу колец выгодно продать, а другим людям в цепочке приносят прибыль разрешения, либо гуманитарная помощь. Вы не в силах обойти цепочку, она опутала мир, – объясняет.

– Цепочка? – не понимает Астра.

– Невидимая рука рынка, которая постоянно в кармане, – хохочет.

– У кого в кармане? – недоумевает Адам.

– Знаете, если приобретали документы за деньгу. Я не являюсь исключением. Необходимо заплатить сумму, чтобы было в порядке, иначе будут проблемы с законом. Проверки, отчетности, кому надо? – клонит в одну сторону Непес.

– Никому. Но сказали, на Меркурии ценятся бюджетные души. Они бесплатные, – выходит из транса Астра, смотря на кинолога.

– Кто захочет бесплатно заполнять бумажки, скажите, на милость? – оглушает вопросом Непес, зная, как надо воздействовать.

– Это аппарат, вы не можете сломать! – не унимается Астра.

– Вы сломали на Земле. Думаете, неизвестно? Покупали гуманитарную помощь, заплатили аптекарше за ремонт, приобрели документы, которые любезно предоставили. И хотите в лицо сказать, что должно быть бесплатно? У вас нет совести, – давит.

– У нас нет совести? Может, виноваты люди, которые разрушили бюджетную систему? Адам, скажи ему, – теребит за рубашку.

– Да, сами заставляете людей побираться, чтобы оплатить расходы. А мы, бедные торговцы, ищем последние кредиты, – начинает Адам.

– Но, но, кто ещё развалил! Я не первый начал, потому не моя вина. А вы способствовали. Ладно, хоть один документ не купили, заслужили очередью. Он светится, а остальные злостью сквозят, не могу смотреть, обжигают неправдой. Ох, сказали, бедные торговцы. По скромным подсчетам, почти пятьсот тысяч кредитов в кольцах. Вот, дельцы то пошли! – сокрушается. – Ни денег, ни фантазии, ничего!