– Завтра обязательно продолжим, если не хочешь говорить, – идёт за братом.

– Я не говорю, что не хочу говорить, Астра! Я не вижу опасности, – говорит.

– Ты поменялся, Адам. Раньше был осторожным, – громко закрывает дверь.

– И не надо показывать свои эмоции, Астра. Все-таки, не в космосе, – грубит.

–Да, как ты мог так ответить! Я для него, – театрально убегает в ванную.

Адам не стал дожидаться свою сестру, а сразу лег спать. Благо, никаких потребностей не испытывал: хотел уйти от разговора. Сестра сегодня, либо устала, либо опять требует внимания, потому закатила скандал. Прямо мечет молнии во все стороны, точно громовержец! Лучше поспать, чем спорить…

Астра же сидела в ванной какое-то время, не понимая, как её брат мог забыть гипноз. Память отшибло или что? Вопросов было много: тоже пошла спать.

День начался не с установки на улыбку или радость, а сразу возник проблемой: герои были в ссоре. Адам не хотел вспомнить, как был подвержен гипнозу, а Астра настояла на своем, тем самым обнажив негатив брата. Он не хотел, чтобы в нем копался кто-то другой, даже, если речь идёт о родной сестре. Люди хотят забыть о плохом событии.

Избавиться от внутреннего давления. Не быть на поводу у эмоций, а легко жить, без оглядки на прошлое. Астра вновь и вновь обращается. Смотрит на Адама, мирно спящего, не знает, как привести к пониманию, чтобы вспомнил. Не без сторонней помощи обнаружил в ситуации налёт чужой воли. Обратился к разуму, а не стоял на своем. Послушался сестру…

Адам, словно ощутив закипающие чувства сестры, встал с кровати, чтобы не слушать её. Направился в ванную, чтобы привести себя в чувства, хоть отдалено напоминающие бодрость. Не спалось. Постоянно что-то грызло, словно невиданный зверь. Или кошки скребли на сердце. Не было возможности распутать запутанный клубок из эмоций. Кто из них прав?..

Астра изводила себя внутренним чутьем: грядет что-то, и в её силах оградить Адама. Не дать шагнуть навстречу испытаниям и тяжкому плену раздавленного состояния. Счастье не радует, если беды разрушат молодое сознание и не будет ничего, ранее бывшее цельным. Не склеить, не пересобрать разрушенную душу, если разбили.

Время долго шло, а не струилось сотнями песчинок, так без замедления скользящих по лезвию времени. Секунды облекались в минуты, довлея роком, выдавливая последние силы из героев. Адам без настроения вышел из ванной, огляделся, ничего не поменялось. Также тишина нависала угрюмо, подобно грозовым тучам, готовым излиться потоком на головы…

Астра не выдержала гнетущей обстановки и пошла к Адаму, чтобы выяснить отношения, а не бесцельно ругаться, пребывая в тёмных чувствах. Но её брат отошёл от дверей ванной, пропуская. Она хмыкнула и зашла в ванную, не понимая поведения брата. Раньше не было неурядиц и плохого отношения.

Адам смотрел на закрытую дверь, не понимая эмоции сестры. Почему она пристала к нему? Зачем хочет разобраться в отношениях? Присядет на уши и начнет говорить, что зашли в тупик понимания. Но это было нужно сделать, так как пропасть увеличилась. Если не пойдут навстречу, то упадут.

Не поймут, что только в их силах исправить ситуацию, если обоюдно в неё зашли: нет одного, кто виноват сильнее. Тут дело в шагах навстречу: если готовы примириться, то должны понять важность действий. Нет такого, чтобы кто-то из них, взвалив на плечи тяжкую ношу, решил за двоих, чтобы больше не ссориться. Нет, именно ощущение – человек идет тебе на встречу, помогает простить его. Понять, ничего не напрасно в Астре.

А в ней зрели сильные чувства, что Адам готов был обжечься, если смог дотронуться до них или почувствовать огонь. Брат, родной брат, на секунду, пропустил её мимо себя, думая, что она хочет пойти в ванную. Планы на скорый мир рухнули в момент отсутствия внимания от родного человека, подкосив силы. Астра не захотела поддаваться чувствам и идти у них на поводу. Старалась смыть налёт дурноты холодной водой, умывая лицо. Чувства отступили на миг, боясь простыть. Астра решила дать Адаму ещё один шанс: все-таки был восприимчив к гипнозу, надо пожалеть его.

Потому вышла из ванной комнаты, увидев Адама на том же самом месте, где он ей уступил дорогу. Астра удивилась заторможенной реакции, отсутствию чувств или каких-то эмоций. Странно. Адам был раньше скуп на эмоции, но не до такой степени! Словно подменили его или расставили чувства в иной последовательности. В любом случае – надо растормошить, спасая от грусти.

Астра с удивлением заглянула в стеклянные глаза своего брата и сказала:

– Тебя, словно здесь нет. О чем-то думаешь или притворяешься? Адам?

– Мы должны исполнить указание учёного. Марс ждёт, – скупо произносит.

– Меня это пугает. Учёный не дал точного ответа, можно ли выжить. На что рассчитывать. Какие шансы для жизни, а не смерти? – задает вопросы брату.

– А он не говорил о шансах? – думает в первый раз за сегодняшний день.

– Нет, только о том, что удалось погрузить в анабиоз на тридцать дней. А выход из него? Утрачены ли функции или восстановлены? – беспокоится.

– Какие сомнения? Зачем волноваться, если есть факты? – отвечает.

– Он сам говорил о крысах, свиньях и овцах, но не слова о людях! – кричит.

– Ты опять накручиваешь себя. Зачем это надо? – нервозно спрашивает.

– Да как не нервничать? У него есть опыты с людьми? Он на нас хочет этот анабиоз испытать, Адам! Я не хочу умирать ради опыта, – паникует сильнее.

Адам смотрит на сестру, не понимая нервозность и возбуждение. Говорит:

– Откуда у тебя подозрения возникли? Он так всё по полочкам разложил…

– По каким полочкам? Он не соединял воедино три пункта, – вспоминает.

– И что? Ты понимаешь, что этот шанс выпадает раз в жизни? – удивляется.

– Быть подопытным кроликом? Это рискованно, – беспокойно смотрит.

– Животные выжили. С ними всё в порядке, – пытается успокоить сестру.

– Выжили, но учёный не изучал действие снадобья, трансмутации и анабиоза на людях. А свиньи и овцы, вообще, не пережили больше двух часов, – Астра панически пересказывает опыты учёного. – А сколько умирало крыс?

– Крыс? Это же лабораторные условия! Ты не понимаешь, – Адам спорит.

Астра отводит от него взгляд, понимая – не переспорить. Он, словно видит одну точку, хочет до неё добраться. Как мотылек, летящий на огонь, не знает, что сгорит, но упорно туда летит. Не понимая, умрет бесславной смертью. Никто не вспомнит, не скажет, жил Адам. Может, Астра зря себя накручивает? Может, есть шанс на жизнь, не только на смерть от хлада?

Астра вслух высказывает сомнения, понимая – у Адама есть один путь:

– Ты же не отступишься от своего, зная, ничего не проверено? Верно же?

– Зачем отступать, если цель видна. Не надо трусить, – трогает за плечо.

Сомнения улетучиваются из Астры, словно не хватало внутренней смелости на действия. Она спокойно идет на кухню, чтобы приготовить завтрак, а не вечно рассуждать или думать о туманном будущем. Зачем нужны рассуждения, что ещё не наступило? Разве оно изменится или станет иным в изменении событий? Нет, надо дождаться, тогда увидится, а пока не надо торопить время. Успокоить нервы и ждать рок.

Астра без дрожи в пальцах готовит бутерброды, понимая, нет злого умысла в её брате. Или нежелания смотреть на всё критично. И как может лишить его возможности свободного выбора? Никак. Сам убежит и будет хуже…

Адам подходит к столу, садясь на стул, видя, как хлопочет сестра. Даже не показывает и тени бывшего страха. Успокоилась. Это славно, а то много себе и ему нервов извела. Переживает по выдуманным причинам, накручивая. Но рассуждения Адама прервались, как его сестра села за стол, смотря на него.

Адам не выдерживает пристального взгляда, спросил, не понимая, что хочет:

– Ты что-то хочешь сказать? Или просто так смотришь на меня, Астра?

– Есть желание встретиться сегодня с учёным или всё выяснили?