- По энциклике святого престола я обязан удостовериться в личности ересиарха и убедиться в том, что у епископа, надзирающего за этой маркой, нет вопросов к пойманному еретику. - Отчеканил голос незнакомого мне мужчины, на несколько долгих минут воцарилось молчание. Причём молчание того сорта, когда достаточно одного резкого звука, чтоб началась драка. Не знаю, какими силами располагает этот парень, но если у него за спиной нет десятка арбалетчиков, то пятёрка рыцарей, «охраняющих» мою скромную персону, втопчет его в землю по самые ноздри.

- Можете начинать досмотр. - Согласилась девушка, судя по её словам, она, так же как и Аврелий, принадлежала к служителям церкви. Забавно, но назвать её монашкой язык всё же не поворачивался.

В поле моего зрения появился мужчина средних лет, одетый в серую рясу с вышитым серебром, крестом на груди. Весьма характерные застёжки на нижней части рясы, плавные выверенные движения. В первый миг я едва не принял его за Аврелия, но стоило вглядеться в лицо, как иллюзия развеялась. Это не он, остановивший экипаж мужчина был куда старше. Но вот всё остальное, за исключением креста на груди, совпадало до последней детали. Никаких сомнений в том, кто именно этот человек. Он охотник на ведьм, причём появился здесь неспроста, а явно по мою душу, на этот счёт я почти не сомневался.

- Кто это? - Мужчина повернулся в сторону девушки, также появившейся в поле моего зрения.

- Этот человек был найден нами в Олидбурге, — натянуто произнесла девушка. - Он подозревается в ереси и запретной магии.

- Что за бред? - Грубо прервал её охотник. - Это слуга Господа! Вместе со своим соратником принявший неравный бой с чудовищем!

- К сожалению, я не могу утверждать этого. - За спиной девушки появилась парочка паладинов. - Но обещаю вам, епископ разберётся.

Охотник скрипнул зубами, затем подошёл к решётке вплотную и неожиданно подмигнул мне.

- Мы тебя вытащим... - Услышал я приглушённый шёпот. Затем охотник стремительно развернулся и исчез из поля моего зрения. Послышалось конское ржание, и мимо кареты пронеслись трое всадников, а экипаж возобновил движение.

После всех этих событий я находился в недоумении. Что со мной происходит, чёрт возьми? Что за странная игра ведётся вокруг меня?

Постепенно характер местности, через которую мы проезжали, менялся. Степь сменилась полями и небольшими речушками, а это означало, что мы выезжаем к обжитым местам. Уже ближе к вечеру мы наконец-то подъехали к какому-то городу. Девушка снова появилась в поле моего зрения, но лишь для того, чтобы закрыть заслонку на единственном окне, и теперь я даже не мог рассмотреть, куда именно меня везли.

Мне оставалось лишь вслушиваться в шум, доносящийся снаружи. Ещё около часа я сидел в карете,

Терзаемый сомнениями. Наконец, карета остановилась. Открылась дверь, и два дюжих молодца бесцеремонно выволокли меня из кареты. Мы находились в какой-то конюшне, меня тут же повели к ближайшей двери, рядом шла та самая девушка. В руках она держала моё нехитрое имущество, а именно шляпу, пистоль и рапиру.

- Сегодня тебе не повезло. - Огорошила меня красавица. - Мастер не сможет принять тебя.

Поэтому пока мы поместим тебя в гостевые покои.

Всё ещё не понимая своего настоящего статуса, я лишь кивнул. Пока вокруг меня происходят все эти непонятные вещи, я не стану высовываться, но, судя по всему, моей жизни пока ничего не угрожает. А следовательно, можно немного расслабиться.

- Как насчёт того, чтобы эти господа отпустили меня? - Я, конечно, не надеялся на это, но попытаться стоило.

- А ты не будешь делать глупости? — девушка улыбнулась, боже, как ей это удаётся? У меня от этой улыбки чуть ноги не подкосились, а все лишние мысли (а они в такие моменты все лишние) вылетели из головы.

- Нет, я буду вести себя хорошо. - Ответил я чистую правду, с трудом сглотнув ставшую вязкой слюну. Так, неловко я себя, наверное, со школы не чувствовал.

'Да-да, я буду хорошим мальчиком, до поры до времени, пока не появиться возможность сбежать к своим' — Мелькнула в голове почти истеричная мысль. Правда, кто такие «свои», и кто эти так называемые чужие я имел лишь смутное понятие, но название ордена, в котором мы с Аврелием состояли, я помнил, а следовательно, вот туда-то мне и надо. Ну его к лешему, всех этих «покровителей»! Знаем мы, чем это обычно заканчивается...

Наконец, это странное путешествие подошло к концу. Свернув в очередной коридор, меня, подвели к маленькой, неприятной дверце. Туда меня, собственно, и затолкали. Сухо щёлкнул замок, и я оказался в полном одиночестве.

Комната ничем не напоминала тюремную камеру, разве что зарешеченное окно немного смущало меня. Но все сомнения тут же разрешились, как только я увидел еду. Не медля ни секунды, я накинулся на стоявший на единственном в помещении столе поднос с едой. Кроме стола в этой комнатке находилось пара кресел и кровать, но осматривать достопримечательности этого места у меня не было охоты. Всё внимание поглотила еда. Я даже не мог подумать, что так голоден. Вяленое мясо, кувшин неплохого вина, ароматная краюха хлеба, несколько каких-то корнеплодов — еда была простой, но очень вкусной.

Наконец-то, закончив насыщаться, я развалился на кровати. Внезапно в голову пришла паническая мысль.

-«Чёрт, а где тут туалет-то вообще?» — После тщательного обследования комнаты мои худшие опасения подтвердились. Под кроватью я нашёл медный горшок. Брезгливо повертев в руках этот предмет обихода, я снова улёгся на кровать, с облегчением подумав о том, что в ближайшее время пока не хочется им воспользоваться. Правда о том, что будет ночью, я старался думать поменьше.

В сон я провалился практически сразу. И вполне естественно, что приснился мне тот самый «Эдвард руки-ножницы». Снова и снова я переживал подробности нашего боя, но во сне в отличие от реальности «Эдвард» пытался со мной говорить, я правда ничего не понял, но странным образом уловил часть его эмоций и они, надо сказать, немало меня удивили. Это было удивление при виде меня граничащее с шоком, затем радость, затем вновь удивление и под конец ярость.

Следующим утром я проснулся в ужасном состоянии. Ощущения были такие, как будто меня на части разобрали, а потом кое, как сшили обратно.

- Он не сопротивляется. - Донёсся до моих ушей едва слышный женский голос. Покрутив головой, я без труда определил, откуда идёт звук. Толстые деревянные стены здорово приглушали голоса, но и слух у меня, похоже, ненамного хуже собачьего. Как бы то ни было, но я сосредоточился на голосе фемины. Чутьё подсказывало, что говорит она сейчас обо мне, и если повезёт можно, то я, возможно, узна́ю о том, что ждёт меня в недалёком будущем, и что характерно без кофейной гущи и прочих зодиаков.

- Осталась всего неделя пути. - Продолжила отчитываться моя пленительница. Любопытно, с кем это она разговаривает? И почему я его голоса не слышу? Не по телефону же она разговаривает. Или по телефону? Чёрт, от этого безумного мира можно чего угодно ожидать.

- Нет, он никак себя не проявил, никаких изменений я не заметила, — поведала своему непонятному собеседнику фемина. - Я проверила всеми доступными средствами, с головой у него точно не в порядке, а вот всё остальное на уровне обычного человека. Он даже на инициированного не тянет.

- Я понимаю, что он справился со Стариком, я сама это видела, но я не заметила никаких изменений. Да, я знаю, что такое 'проводник силы', но у него нет характерных отметин.

- Да я понимаю, но не могу, госпожа приказала доставить его к ней в целости, возможно, она сама хочет его препарировать. - Продолжила свой отчёт девушка, — несколько долгих мгновений у меня ушло на борьбу с собственным организмом. Организм желал с воплями метаться по комнате. Идея быть препарированным ему определённо не нравилась, да и мне, если честно тоже. Но метаться по комнате я не стал, вместо этого я вновь обратился вслух.

- Да, я понимаю, его ценность, — покаянно произнесла монашка, ну или кто там она в церковной иерархии. Хотя что-то мне кажется, что к церкви она отношения не имеет. Вроде бы святоши людей не препарируют. Или препарируют, если учесть инквизицию, с другой стороны, еретик как бы даже и не человек.