- Не я. - Прохрипел Аврелий.

- Кто?! Кто это сделал? - Опомнился Тиберий, однако инквизитор к этому моменту уже лишился чувств.

***

Мерный перестук копыт вывел меня из забытья. Открыв глаза, я с удивлением уставился на окружающую меня обстановку. Ни мёртвого города, ни трупов, вместо всего этого деревянный ящик два на два. И очень характерная тряска, мягко намекающая на то, что меня, куда-то везут. Как я здесь оказался, я почему-то никак вспомнить не мог. Первым делом я исследовал единственную дверь. Заперто, значит, я оказался здесь не по своей воле. Решётка на окне ненавязчиво намекала на то, что те, кто меня сюда засунул, не слишком хорошо ко мне относятся. Но почему? Вроде бы никаких преступлений мы не совершали, даже, наоборот, я избавил этот мир от настоящего порождения зла. Вспомнив «Эдварда», я поёжился. Даже в играх я теперь буду играть только за «хороших». Если когда-нибудь вернусь. Наверное, пора подвести итоги. Вот он я, сижу в запертой карете, и везут меня неизвестно куда. Чего я добился, прожив в этом мире почти месяц? Какие изменения произошли со мной? У меня не было ответа на все эти вопросы. Да, я изменился, нельзя остаться прежним, попав в подобную ситуацию. Я стал более верующим, что ли. А как иначе? Хотя если учесть всё произошедшее, то тут больше слово знающий 'подходит'. Я всё-таки убил настоящего упыря! Эта тварь была способна вырезать население целого города. Что она, собственно, и не преминула сделать. А я, весь, значит, такой крутой, взял да и пристрелил её... Смешно? Да я просто падаю от смеха. Особенно, мне кажется, смешным то, что один человек смог уничтожить тварь, выпотрошившую целый город. И это сделал я? Боже, да нет, конечно!

Просто кто-то сделал это моими руками. Но почему именно я? Что вообще со мной происходит? Мысли словно жужжащие насекомые носились у меня в голове. Снаружи доносился только цокот копыт. Звать тех, кто пленил меня, я не решался. Что хорошего от них можно ждать? Нет, я не сопливый юнец, ещё не расставшийся с иллюзиями по поводу подлости этого мира. Я не буду скрести себе на хребет ещё небольшую кучку неприятностей. Наверное, именно этим я всегда и отличался от окружающих меня людей. Поразительная приспособляемость, полное отсутствие сожаления по поводу совершенных мною поступков — я всегда шёл по жизни с высоко поднятой головой. Если ты ничего не представляешь из себя, то тебе не добиться успеха, хоть в своём, хоть в другом мире. Только те, кто способен зубами вырвать для себя самые лакомые куски, смогут добиться каких-нибудь результатов.

Боже, о чём я думаю, какой-то бред в очередной раз лезет мне в голову. И вместо того, чтобы думать о том, как мне выбраться из этого неприятного места, я сижу и размышляю о своей «нелёгкой судьбе».

Что же делать? Я попытался рассмотреть, что происходит снаружи. Угол обзора позволял мне видеть лишь лес и дорогу. Наверное, всё же нужно привлечь к себе немного внимания.

- Эй там! Я есть хочу! - Выкрикнул я сквозь решётку. После ещё пары выкриков цокот копыт приблизился и к окну подъехал всадник, так я решил поначалу. Но стоило приглядеться повнимательнее, и я понял всю глубину своих заблуждений. Вовсе не всадник приблизился к окошку, а... всадница.

- Здравствуйте, — произнёс я мигом пересохшим горлом. Девушка была не просто красива. Она вызывала вожделение. Точёная фигурка, прикрытая тяжёлым плащом; аккуратные ручки, держащие поводья; тёмные волосы, ну и, конечно же, лицо — нечасто можно было встретить подобную красавицу даже в моём собственном мире.

- Что надо? - Немного надменным голосом произнесла девушка. Нет, умом я прекрасно понимал, что с ней мне ничего не светит, но прокля́тый организм почему-то сразу начал питать по её поводу какие-то безумные надежды.

- Почему я здесь нахожусь? - Задал я тут же вопрос. - Я что пленник?

- Нет, — девушка улыбнулась. - Вы наш «гость», и мы просто заботимся о вашей безопасности. - В голосе красавицы явно чувствовалась насмешка.

- А как насчёт еды? - Сначала надо решить более насущные проблемы, об остальном будем думать после.

- С этим придётся потерпеть. - Грустная улыбка озарила её прекрасное лицо. - Но не переживайте, скоро мы приедем.

С этими словами она пришпорила лошадь и исчезла из поля моего зрения.

Несколько секунд я просто сидел с открытым ртом. Кто эта девушка и зачем она пленила меня? Воображение тут же начало рисовать безумные картины того, для чего именно. Тьфу! Меня, может, убивать скоро будут, а я о всяких непотребствах думаю! Нет, нужно думать о том, как выбраться отсюда, а девушки пока не входят в мои первоочередные планы. Тем более такие.

Что-то мне подсказывает, что этой красотке меня отправить к праотцам не составляет особой труда...

Четыре деревянных стены, зарешеченное окошко и мерный цокот копыт, вот, собственно, и всё, из чего состояли две следующие недели моей жизни в карете. Кормили сносно, но особого изыска я не ощущал. Девушку же я за это время так больше и не увидел. И как это ни странно, но я не слишком огорчался по этому поводу. Что-то с этой девушкой не так, к тому же от неё прямо-таки веет опасностью. Но это всё неважно, куда неприятней то, что экипаж, в котором я находился, охранялся двумя арбалетчиками и пятёркой всадников весьма примечательного вида. Что в них примечательного? Кресты! На плащах на кирасах и на попонах, покрывающих лошадей. Огромных таких, и явно привычных не к плугу или телеге, а к плитам доспехов и тяжеленному всаднику. В общем, никем, кроме как паладинами этих закованных в доспехи воинов назвать язык не поворачивался.

Как ни крути, но в одиночку и без оружия сбежать не получиться, тем более что леса кончились и теперь вокруг, насколько хватает взгляда, простирается степь, идеальное место для охоты на двуногую дичь. Отлипнув от крохотного окошка, я постарался с удобством улечься на подпрыгивающий на колдобинах пол. Плечо всё ещё ломило, но рана заживала с просто изумительной скоростью. А если учесть, что никто так и не озаботился оказать мне медицинскую помощь, подобный результат равносилен чуду. Впрочем, в чудеса я теперь верю, так что, особо не удивляюсь. Если уж существуют индивиды, способные управлять кровью так же непринуждённо, как собственным телом, а в ответ на молитву может снизойти благословение всевышнего, то чуть ускоренная регенерация как-то не так уж и впечатляет. Экипаж ощутимо тряхнуло, должно быть, попалась особенно высокая кочка, стукнувшись головой, я заставил себя подняться. Привалившись спиной к одной из стенок, я с удивлением отметил, что движение замедляется.

- Именем господа остановитесь! - Донёсся сквозь деревянную стену властный голос. Так-так неужели обо мне кто-то вспомнил? Может, Аврелий всё же пережил первый выпад «Эдварда» и вспомнил о своём дознавателе?

- Остановите экипаж. - Приказал знакомый женский голос. - Но если ваши люди попытаются задержать нас, я буду вынуждена применить силу.- Прозвенел в ответ на требование неизвестного холодный женский голос. Ух ты, я и не подозревал, что она может говорить настолько прохладно.

- Кто дал тебе право говорить со служителем господа в таком тоне? - Вскипел её невидимый собеседник, довольно фальшиво вскипел, впрочем, не видя мимики, я могу и ошибаться. Отрадно другое: поведение этой средневековой фемины не мне одному кажется подозрительным. Долгое сидение в четырёх стенах настроило меня на несколько философский лад.

- Епископ Альфурт передал мне особые полномочия. - Слово «особые» девушка выделила, должно быть, это не просто эпитет. - Так что вы не имеете права задерживать меня, сверх необходимого.

- Подтвердите полномочия. - Сухо произнёс мужской голос. М-да. И здесь кру́гом канцелярщина и никакой тебе духовности. Несколько долгих мгновений ничего не происходило. Паладины в разговор не вмешивались,

Арбалетчики на крыше экипажа и вовсе молчали в тряпочку. Насколько я понимаю, в отличие от облачённых в доспехи воинствующих церковников, они были самыми обычными солдатами, которых всегда хоть пруд пруди.