Дари немилосердно отбил задницу и приложился затылком, но быстро сообразил, что это он легко отделался. От вопля, впрочем, удержаться не смог:

— Твааааю ж!..

После чего в зале повисла ошалелая тишина, которую нарушал только стук капель по паркету — из распоротой руки Красавчика потекло чуть не ручьем. Секунду он сам вместе со всеми тупо на это пялился, от шока не чувствуя боли, а потом попытался зажать рану.

— Не лезь! — Кадет Фаон материализовалась возле него как из воздуха. И шлепнув по ладони словно шкодливого мальчишку, потянувшегося к пирожкам, деловито распорядилась: — На пол! Ложись на спину и давай руку!

На помощь ей уже бежал еще один кадет из медиков, прихватив сундучок с аптечкой, стоявший на полке в углу как раз на такой случай. Вдвоем они братца на пол и уложили, спинами закрыв от взглядов остальных и деловито над ним закопошились.

— Кадет Гарлат! — преподаватель, сообразив, что там уже все под контролем, развернулся к виновнику: — Объяснитесь!

— Простите, господин Сорни, — сверкнул тот глазами. — Я не успел. Сожалею.

— Не успели что? — решил уточнить наставник, хотя Пепел башку мог прозакладывать — сожалеет тот лишь о том, что не успел довести задуманное до конца.

— Сориентироваться в ситуации и выполнить команду.

— Засчитываю вам поражение.

— Но… — начал было его секундант, впрочем тут же заткнувшись сразу под двумя тяжелыми взглядами.

— Да, господин Сорни, — странно равнодушно согласился Гарлат и шагнул в сторону, пропуская преподавателя к раненому и хлопочущим вокруг него медикам. Уже четверым, не считая советчиков.

— Сам до госпиталя дойдет? — поинтересовался он у Фэл, прочно занявшей место во главе этой наскоро сложившейся бригады.

— Дойдет, если ему помогут, — подняла глаза девушка.

— Кадет Равеслаут, — обернулся тот к Пеплу, тяжело поднимавшемуся с дорожки. — Проводите его. И пусть вам тоже чем-нибудь намажут… ээ… спину. А то завтра сидеть не сможете.

— Благодарю, господин Сорни, — Дари выразительно потер ушибленный затылок. — А может кадет Фаон…

— Нет! — Сорни был непреклонен. — Для остальных занятие продолжается. А там и без нее найдется, кому заняться вашей зад… гм…

— Спасибо, что напомнили, — с серьезным видом кивнул Пепел.

И подхватив Красавчика под здоровую руку, потащил в сторону выхода. Пока тут кое-кто не спохватился и не организовал ему посиделки прямо сейчас. Еще на сутки — двое.

Но как только дверь зала за ними закрылась, Роши вдруг заупрямился и заставил Дари остановиться.

— Эй, какого хрена ты делаешь вид, что ничего не случилось? — взгляд его был весьма красноречив. — Пепел, ты что, не понимаешь? Тебя хотели убить!

— И ты сможешь это доказать?

— Да! Я знаю тот удар, которым он снял кнопку.

— Красавчик, я спрашиваю, доказать ты это сможешь? Что он снял ее намеренно? Вот прямо сейчас вернуться обратно и доходчиво объяснить господину Сорни, мол, то, что он посчитал случайностью, на самом деле совсем не оно? А? Вообще-то башкой приложило меня, ты вроде с другой стороны пострадал.

— Но, Пепел, — растерялся он в ответ. — Нельзя же спустить это просто так?

— И не собирался даже, — не стал тот спорить, снова подталкивая братишку в сторону госпиталя, увы безуспешно. — Но сначала предлагаю разобраться, что вообще происходит. И зачем.

— Как? — Роши прислонился к стене, похоже и сам этого не заметив.

— Сегодня ночью, не забыл? Короче, заканчивай гваздать штукатурку кровищей и бегом лечиться. Не хочется, чтобы наши медикусы тебя там придержали до завтра. Провести ночь наедине с кадетом Фаон я как-то пока не готов. Вдруг и она тоже… знает разные удары?

— Пепел, — вдруг встрепенулся тот в ответ. — Она ловец!

— Что? — Дари не поверил. — Шутишь? И скрывала это до третьего курса?

— Может и скрывала. С вашими дарами вообще демоны ноги ломают. Кому можно знать, кому нельзя, когда можно, когда нельзя… Рессы, мать вашу! Но она точно это умеет — на себе сейчас убедился.

— То есть она сняла тебе боль?

— В одно касание. — Подтвердил Красавчик. — Совсем.

— То-то я смотрю ты такой бодрый, — усмехнулся Пепел. — Слушай, а может это любовь, а? С тобой уж скорее в такое поверишь.

— Не замечал раньше, чтобы это было еще и целебно.

— О! — Дари заметно оживился, — а давай потом проверим. На мне. Так ли исцеляюща любовь нашей Фэл или оно просто совпало…

— Пепел, — даже одной рукой Роши ухватил его за грудки так, что ткань затрещала. — Если ты хотя бы попытаешься…

— Красавчик, сдурел? — освободил тот собственные лацканы и аккуратно их разгладил. — Вчера на ужин было что-то настолько ядовитое? Тогда я уже не жалею, что его пропустил.

— Я тебя предупредил! — трясти его Роши перестал, но тон не изменился ни капли. Как и злой прищур.

— Ага, — задумчиво оценил этот расклад Пепел. — Я понял. Вернее, не понял. Ты ли это?

— Я. Тебя. Предупредил.

— Не, ну это я услышал, оторвать ты мне пытался воротник, а не уши…

— Я тебе все нахрен оторву, если хотя бы попытаешься протянуть к ней лапы!

— Тваааю ж! — Пепел, наконец, поверил в невозможное. — Эк тебя пробрало… А у нее ты спросил? Может, ей как раз мои лапы милее?..

Отскочить он успел чудом, кулак просвистел в миллиметре от его скулы.

— Демоны! Нокс, ты вконец охренел? Да не нужна мне твоя зазноба. Ну хочешь, поклянусь?

— Клянись!

Голос у него был таким, что ерничать дальше Пепел не рискнул. Сложил пальцы как принято у рессов и отмахнул ритуальный жест:

— Клянусь.

— Адовы демоны, — братца попустило прямо на глазах. — Не знаю, что на меня нашло.

— Ага. Зато я знаю, — Дари задумчиво почесал нос. — Разок что-то такое уже наблюдал. Тогда, правда, все закончилось неплохо, но в твоем случае я бы на это ставить не стал. Она же…

— Я в курсе, кто она!

— И кем она может оказаться тоже сообразил? В связи с этими малопонятными танцами вокруг нас?

Получив вместо ответа лишь упрямое молчание Пепел вздохнул:

— Н-да. Вляпался ты, Красавчик, вот что я тебе скажу. Но кто бы мог подумать, а? Именно про тебя? Ладно, пошли уж, жертва любовного томления, пока не свалился тут где-нибудь посреди коридора, когда вдруг закончится действие исцеляющего прикосновения прекрасной рессы Фаэлин.

Госпиталя как такового в академии не было — этим емким словом называли несколько смежных комнат, приспособленных для оказания первой помощи. Именно туда, в случае чего, можно было упечь какого-нибудь нерасторопного кадета, пострадавшего во время тренировок — на радость всему факультету военной медицины: они в случае необходимости и выполняли роль персонала. Как раз в связи с последним среди курсантов прижилось еще более емкое прозвище — вивисекторская.

Сегодня роль жертвы предстояло изображать Роши Ноксу, и ликование по этому поводу среди медиков было непритворным. С учетом того, что он побывал в постели доброй половины женской части факультета и нажил соперников среди недоброй половины мужской. Изгаляться над столь редким экземпляром выпало четвертому курсу во главе с деканом.

Едва увидев рессу Эрселин Пепел не на шутку напрягся, но быстро сообразил, что зря. Декан отнеслась к нечаянному пособию по хирургии как к родному, если не лучше — все-таки настолько серьезные ранения доставались им нечасто. Процессом штопки руководила она лично, но десяток швов, наложенных на порез, по справедливости разделили на весь четвертый курс, чтобы каждому досталось хотя бы причаститься.

— У вас высокий болевой порог, Нокс, — выдала она, наблюдая за не слишком умелыми, но старательными попытками кадета Нэт Хотри завязать правильный узел на нити. Руки у девушки тряслись в том числе и потому, что это как раз в ее постели давеча чуть было не застукали Красавчика.

— Д-да, — не стал вдаваться в подробности Роши, опасаясь, что может подставить Фэл.

— Удачно для вас, — кивнула декан. — Но настоечку храмового корня все равно прихватите — к ночи наверняка разболится.