Август предложил остаться дома со Стеллой, но я знала, как важна была его работа. К тому же, часть меня боялась, что если я поддамся сейчас, то это может стать проблемой в будущем.

— Стелла, милая, — я присела перед ней, глядя прямо в заплаканные глаза. — Я знаю, что ты расстроена. Я чувствую твой страх и твоё беспокойство. Но я должна идти, и ты тоже должна идти в школу. Я обещаю, что вернусь, как только закончу. И мы обязательно поговорим о том, что тебя так расстроило.

Она всхлипнула, но, кажется, немного успокоилась. Я чувствовала, как её эмоции начинают утихать.

— Правда обещаешь? — спросила она тихо.

— Правда, — я поцеловала её в лоб. — Я всегда возвращаюсь к тебе, помнишь?

В конце концов, Стелла согласилась пойти в школу, хотя всё ещё выглядела несчастной. Я отправилась на лекцию с тяжёлым сердцем, чувствуя себя разрываемой между материнским долгом и профессиональными обязательствами.

Всю дорогу до кадетского корпуса я не могла перестать думать о Стелле, надеясь, что с ней всё будет в порядке. Я знала, что должна сосредоточиться на предстоящей лекции, но материнское беспокойство не отпускало меня. Этот день стал для меня настоящим испытанием, напомнив, насколько сложно бывает балансировать между семьёй и карьерой.

Интерлюдия: Дети.

Август проснулся от приглушенных рыданий. Часы показывали три часа ночи. Юлия рядом тоже зашевелилась, но он мягко коснулся её плеча:

— Спи. Я разберусь.

Он уже знал, кого найдет в детской. Томас, их старший, снова сидел, забившись в угол между кроватью и стеной. В темноте поблескивали мокрые от слез глаза.

— Эй, солдат, — тихо позвал Август, присаживаясь рядом. — Опять тяжелая ночь?

Девятилетний Томас кивнул, вытирая слезы:

— Я не хотел никого будить. Просто… они все так громко чувствуют.

Август понимающе кивнул. Соседи за стеной снова поссорились, и их эмоции, должно быть, были слишком сильными для юного эмпата.

— Давай попробуем то упражнение, которое мы тренировали? — предложил он. — Помнишь, как строить стену?

— Как в старых крепостях? — Томас чуть оживился. Он обожал истории об древних земных фортификациях.

— Именно. Камень за камнем. Давай вместе.

Они сели в позу для медитации — Август научился этому еще во время службы в рейнджерах.

— Закрой глаза. Представь первый камень — большой, прочный. Клади его в основание.

Томас глубоко вздохнул, сосредотачиваясь.

— Теперь второй… третий… Каждый камень — это часть твоей защиты.

Постепенно дыхание мальчика становилось ровнее.

— Чувствуешь, как стена растет? Она защищает тебя. Через нее могут пройти только те чувства, которые ты сам решишь пропустить.

— Как дверь в крепости? — пробормотал Томас сонно.

— Да, точно как дверь. И ты сам решаешь, когда её открывать.

Когда Томас наконец уснул, Август осторожно перенес его на кровать. В соседней комнате зашевелилась Лара.

— Папа? — шепнула она. — Томасу опять плохо?

— Уже лучше, принцесса. Спи.

Но семилетняя Лара уже выбралась из кровати:

— Я могу помочь? Я научилась отправлять хорошие сны.

Август мягко улыбнулся:

— Не сегодня, милая. Помнишь, что мама говорила о вторжении в чужие сны?

Лара надула губки:

— Что нельзя делать это без разрешения. Но я же хочу помочь!

— Я знаю, — он присел перед дочерью. — Но помощь должна быть правильной. Давай я расскажу тебе историю о том, как однажды на задании…

Он не успел закончить — из своей кроватки захныкала маленькая Стелла. Их младшая, казалось, была самой чувствительной из всех.

— Иди к ней, — шепнула Лара. — Она испугалась темных снов соседского мальчика.

Август покачал головой — иногда его дети удивляли его своими способностями. Он взял Стеллу на руки, тихонько напевая старую колыбельную.

— Папа, — Лара потянула его за рукав. — А можно я посижу с тобой? Я тоже буду петь. Стелле нравится, когда мы поем вместе.

Они устроились в большом кресле — Август, Лара и маленькая Стелла. Тихая мелодия колыбельной сплеталась с ночной тишиной.

— Знаешь, — прошептала Лара, когда Стелла начала засыпать, — иногда я вижу твои сны. Они красивые — все в серебряном и синем. Как звездное небо.

Август удивленно посмотрел на дочь:

— И часто ты их видишь?

— Только когда ты очень устал, — она прижалась к его плечу.

Он обнял дочь крепче, чувствуя комок в горле. Его опыт военного психолога помогал направлять детей, учить их контролю, но иногда они сами учили его чему-то важному.

— Папа? — сонно пробормотала Лара. — Расскажи ту историю про задание. Про то, как ты научился доверять команде.

— В другой раз, принцесса. Сейчас пора спать.

Но она уже спала, положив голову ему на плечо. Стелла тихо посапывала у него на руках. Из соседней комнаты доносилось ровное дыхание Томаса.

В дверях появилась Юлия, окутанная мягким светом ночника.

— Все в порядке? — шепнула она.

Август кивнул:

— Просто обычная ночь с тремя маленькими эмпатами.

Она улыбнулась:

— И одним очень терпеливым папой.

— У меня хорошие учителя, — он посмотрел на спящих детей. — Они каждый день учат меня чему-то новому.

Юлия подошла ближе, нежно коснулась его плеча:

— Пойдем, перенесем их в кровати. Тебе завтра рано вставать.

Но он еще немного посидел так, слушая тихое дыхание детей, чувствуя тепло их доверия. Все его тренировки, весь опыт работы — все это помогало ему быть лучшим отцом. Но главное, чему научила его семья — это безусловной любви и принятию.

Потому что иногда самая сильная защита — это не стены, а открытые объятия. И пусть весь мир подождет до утра — сейчас важно только это: тихая ночь, спящие дети и понимание того, что ты точно там, где должен быть.

Когда мы с Нонной вошли в актовый зал кадетского корпуса, я почувствовала, как волна энергии буквально захлестнула меня. Зал был полон молодых людей, их глаза горели любопытством и энтузиазмом. Несмотря на утренние волнения, я почувствовала, как мое собственное настроение начинает улучшаться.

Нонна легонько сжала мою руку, словно чувствуя мое состояние. «Ты справишься», — прошептала она с улыбкой.

Я глубоко вздохнула и огляделась. Ряды сидений были заполнены кадетами в форме, их осанка была безупречной, но в глазах читалось неподдельное любопытство. В задних рядах я заметила нескольких инструкторов, их лица были серьезны, но не лишены интереса.

Пока мы пробирались к сцене, я слышала обрывки разговоров и смех. Молодые люди буквально лучились энергией, и я почувствовала, как эта энергия начинает заряжать и меня. Утренние переживания стали отступать на задний план.

Поднявшись на сцену, я увидела море лиц, обращенных ко мне. Их взгляды были полны ожидания, и я вдруг поняла, насколько важным может быть этот момент. Эти молодые люди — будущее космического флота, и сегодня у меня была возможность вдохновить их, показать им красоту и значимость науки.

Нонна заняла место в первом ряду, ее присутствие придавало мне уверенности. Я включила свою презентацию, и на большом экране за моей спиной появилось изображение далекой галактики.

— Добрый день, кадеты, — начала я, чувствуя, как мой голос крепнет с каждым словом. — Сегодня мы с вами отправимся в путешествие по самым удивительным уголкам нашей вселенной.

Я увидела, как загорелись глаза ребят, почувствовала их нарастающий интерес. Энергия зала была почти осязаемой, она наполняла меня, придавала сил и уверенности.

В этот момент я поняла, что все мои утренние страхи и сомнения были напрасны. Здесь, перед этими молодыми, полными энтузиазма людьми, я была в своей стихии. Я чувствовала, что могу не только поделиться с ними знаниями, но и зажечь в них ту же страсть к науке и исследованиям, которая двигала мной все эти годы.