— Ибранин? — услышал я знакомый голос. Парень передо мной вздрогнул и сжал кулаки. Наши взгляды устремились на входную дверь.

Там стоял Руалианет. Выглядел он взволнованно и смотрел лишь на одного эльфа. А того начинала бить дрожь, я это чувствовал, так как продолжал держать за запястья.

— Ты в порядке? У тебя кровь. Я могу подойти?

Руалианет перевёл взгляд на меня.

— Не стоит, — я отрицательно покачал головой. — Что тебе нужно?

— Я хотел узнать, как себя чувствует Ибранин. Он в порядке?

— Уходи, он тебя боится. Как у тебя вообще хватило наглости приходить сюда и звать его по имени? — строго сказал я.

— Ибранин, — он снова посмотрел на секретаря. — Прости меня, я не хотел. Правда, не хотел. Мне очень жаль.

— Уходи, — мой голос был всё так же холоден. — Тебе не отвертеться от расплаты. Вы все ответите за свои поступки.

— Я знаю. Всё, что хочу, чтобы Ибранин простил меня.

— Ты действительно полагаешь, — я усмехнулся, — что подобное можно простить?

— Я… я не знаю. Что мне делать. Мне не страшна расплата. Я лишь хочу, чтобы Ибранин не держал на меня зла.

Вот ведь заладил. Будто решил раз сто его имя произнести.

— Уходи, не до тебя сейчас, — сказал я.

— Да, я ухожу. Но знай, я готов сделать что угодно, Ибранин. Только прости меня, пожалуйста.

Он ненадолго задержал взгляд и ушёл. Всем девяти насильникам Онванар назначил дальние рейды, чтобы держать подальше от жертвы. Видимо, Руалианет решил напоследок «попрощаться». Ведь направления с заданием уже раздал Финалфисол, оставалось только собраться и выйти за пределы аванпоста.

— Ты ведь не будешь спешить? — обратился я к секретарю. — Ради Онванара. Он защитит тебя, не бойся просить в случае необходимости.

Парень задумчиво смотрел на мои пальцы на его запястьях. Но, похоже, не испытывал дискомфорта от этого.

— Хорошо, не буду спешить. Ты ведь вернёшься через полгода?

— Разумеется, — я улыбнулся и кивнул. — Надеюсь, к тому времени ты ещё будешь здесь.

Наконец, я отпустил его и составил одного.

Я сам словно находился в прострации, что заметил Онванар. Сказал, что я веду себя необычайно серьёзно. Но мне и правда было что обдумать. Отношение к собственным чувствам, например. Что в моей жизни много хорошего. Что как бы плохо не было, всегда найдётся тот, кому хуже. Нужно позитивнее относится к проблемам. То, что в моменте кажется ужасным ужасом, через время воспринимается как ерунда. Поняв эту простую вещь, я будто обрёл второе дыхание, стало проще жить.

Но и кроме этого мозги было чем загрузить. Я вылил на бумагу всё, что успел скопировать на барьере разлома. И это ведь ещё надо подробно разобрать, слой за слоем, круг за кругом! Вагон работы.

С Ибранином я проводил относительно много времени. Навещал его на рабочем месте, вместе ходили в столовую. Выглядел он абсолютно нормальным, если не брать в расчёт полное отсутствие аппетита. Он делал вид, что ест, на деле же в тарелке количество не уменьшалось. Когда обратил на это внимание, он таки начал запихивать в себя еду. Выглядело так себе. Хоть я и сам ел это, понимал, что вкусно, аппетит пропадал.

Ближе к вечеру притащил Ибранина в свою комнату. Рабочий день официально был окончен.

— О чём ты хотел поговорить? — он вновь стал выглядеть неуверенно.

— Скажи, ты мне веришь? — я обезоруживающе улыбнулся. Подлый приём, конечно. Парень совсем растерялся и отвёл взгляд, но всё же кивнул. — Можно мне посмотреть твои воспоминания?

— Что? — удивился он. — Но зачем?

— Хочу, чтобы ты вспомнил всё хорошее, что было в твоей жизни. Ну и заодно потренироваться в менталистике.

— Можешь сказать, каких талантов у тебя нет? — вяло улыбнулся он.

— Тех, о которых пока не знаю, — пожал я плечами. — Не всё лежит на поверхности, многие вещи скрыты куда глубже. Туда я и умею заглядывать. Это можно назвать моим основным талантом. Так ты позволишь мне?

Он колебался какое-то время, а потом сел на мою кровать и начал разуваться. Я так и остался стоять, непонимающе смотря на него.

— Что ты делаешь? Просто сядь на стул, — я протянул руку в нужную сторону.

— Иналем… просил меня ложиться.

— Я не он.

— Знаю, прости.

Вышло неловко, но по большей части только для него. Мне же всё равно. Спокойно дождался, пока он займёт стул напротив. Я тут же взял его за запястья.

— Что мне делать? — смущённо спросил он, пряча взгляд.

— Просто расслабься, помедитируй, — улыбнулся я. — В доми только не лезь.

— Куда?

— Структуру не трогай. Расслабься. Мы должны касаться друг друга, так проще взаимодействовать. Подумай о чём-то хорошем, не важно о чём.

На этот раз помощь Рэя мне не понадобилась. Я чувствовал слабое «свечение» препраны парня в голове и потянулся к ней через конечности. Руки, плечи, шея, мозг.

Я качнулся, оказавшись в летнем лесу. Судя по всему, раннее утро.

Что? Так просто? Рэ-эй! Я ведь просил!

— А что я? Я ничего. Правда, ты всё сам.

Он обнаружился у меня на надплечье в образе фея.

— Почему ты такой? — удивился я.

— Так Ибранин меня никогда не видел, — он пожал своими плечиками. — Потому не имеет чётких впечатлений и не преобразует согласно своему восприятию. Ты лучше на себя посмотри.

Он стрельнул глазками вниз. И я опустил взгляд. Какого чёрта⁈ У меня грудь? Этот идиот, жертва насилия, воспринимает меня как женщину! Потому я в его голове принял именно такой облик. Одет в ту же военную форму, что и обычно.

Так, выдох. Думаем только о хорошем. Грудь хотя бы небольшая, можно не обращать внимания.

— Почему прежде я был собой в его воспоминаниях? — не понял я.

Фей закатил глаза с таким видом, будто устал объяснять тупому очевидные вещи:

— Потому что то были именно воспоминания, а сейчас мы в подсознании. Посмотри налево.

Я повернул голову. Там стоял Ибранин, причём лицо его было слегка деформировано, отчего смотрелось не так красиво, как должно. Будто кто-то слегка сместил черты, сделав неправильные пропорции. А ещё он не был тощим, обычной комплекции. То есть, он себя воспринимает именно так?

Он вылупился на меня, слегка приоткрыв рот. А потом начал краснеть, как помидор. Совершенно нездоровый цвет.

— Ты можешь успокоиться? — сказал я с небольшим раздражением, так как начал чувствовать колебания препраны вокруг. Если всё рухнет, то и меня выкинет отсюда. — Что это за лес? Почему ты вспомнил его?

— Я, я не знаю, — он отвернулся. — Давно не был за пределами Найатиса. Раньше мне всегда нравился лес рано поутру. Запах, цвета, трели птиц. Но не знаю, что это за место.

— Выглядит диким, вряд ли у поселения, где ты жил.

Я отошёл чуть в сторону и прикоснулся к стволу дерева. Самая обычная шероховатая текстура, но при этом я ощущал растение целиком. Не дендро стихию как таковую, а прерану. Она отличалась от моей, немного иного оттенка, либо вкуса. Ведь как и у маны, у любой энергии нет цвета, вкуса и запаха. Но мозг пытается переварить её свойства в знакомых образах.

Направил в ладонь свою препрану, отчего чужеродная, словно боясь, отступила. Рассеялась в «дым». Хм, интересно.

— Адмир, почему ты так странно выглядишь? — отвлёк меня Ибранин. Стоило моей препране пропасть, как кора вновь материализовалась под пальцами.

— Ты меня спрашиваешь? — я обернулся к нему с усмешкой. Есть румянец, но хотя бы здорового цвета. — Это ты знаешь лучше меня.

— Но откуда? Я правда не понимаю, — смутился он.

— Мы в твоём подсознании. Здесь не моё тело или душа, лишь разум. Маска та, что ты мне навесил. Ты так по женщинам скучаешь, что меня воспринимаешь подобным образом?

— Прости, — он опять начал приобретать нездоровый бордовый оттенок. — Ты очень красивый, а в Найатисе… На этих Болотах… Мы все скучаем… Потому…

— Помолчи, не хочу слышать об этом, — поспешил я остановить его. — Что у тебя с лицом? Почему ты считаешь себя уродом?